картины, в чём-то наивные, но в то же время бесконечно искренние в бесхитростной подаче эмоций и диалогов главных героев. Он с удовольствием погружался в ту, теперь уже утерянную атмосферу простого кино, где волноваться заставляли не спецэффекты и мастерство каскадёров, а настоящая, чистая актёрская игра и оригинальный сюжет. Не оставлял равнодушным также и совсем иной быт, теперь уже забытый современниками. В эти минуты забывалось всё — скучная работа, нудные и несложные задачи, которые приходилось там решать, мелкие домашние хлопоты.
И только при появлении написанного виньеткой The End, киноман вспомнил о завтрашнем визите к Афанасьеву. А встретиться нужно было именно лично, такие вещи, как необусловленный интерес к пустующему дому, по телефону едва ли объяснишь. Да и разговор лицом к лицу невозможно заменить ничем другим.
*****
Выйдя утром из дому, Тимофей уже распланировал весь маршрут до лодочной базы — остановка недалеко, затем поездка на трамвае до промзоны, потом минут десять пешком через лес до пологого спуска, и вот она — «Верфь»! — место зимнего хранения судов малого водоизмещения, как звучало по официальной трактовке, а если проще — «гаражи» для незамысловатых плавсредств, то есть обычных речных лодок. Ведь маломерное судно, так же, как и автомобиль, должно было где-то храниться, находиться, ремонтироваться. Когда-то давно это была база ДОСААФ, которая объединяла все спортивные сооружения Тайгарска, в том числе и эту лодочную станцию. По воскресеньям Афанасьев пребывал там в обязательном порядке, это был неизменный ритуал, святое правило. В своё время Афоня выкупил всю «Верфь», и прибрежный участок, на котором она располагалась, в собственность. Была у человека с детства такая мечта. А когда это стало возможно осуществить, он приложил все усилия, какими тогда располагал, для осуществления этой мечты, и добился поставленной цели. Добившись, с людьми не юродствовал, отдавая эти малогабаритные гаражи в аренду за символическую плату. Перед этим сделал капитальный ремонт всех лодочных ячеек, восстановил ограждение, довёл до ума швартовочные мостки, построил два небольших домика — один для охраны, другой для себя, оборудовал десятиметровый пляж с лежаками, волейбольную площадку для всех желающих, и на законных правах местного «царя» отдыхал душой и телом каждое воскресенье в своём собственном королевстве.
Оповещать его телефонным звонком не было необходимости — уже подходя к ограждению из рабицы, Тим увидел своего старого приятеля, развалившегося в кресле-качалке на веранде небольшого, кирпичного дома. Увидев подошедшего гостя, Алексей бодро поднялся, и с радушной улыбкой протянул руку:
— Привет, Тимоха! Слушай, ты совсем почти не изменился, голова только побелела. Как был доходно́й с детства, так и остался, в отличие от некоторых, — и пошлёпал себя ладонью сначала по лысине, а затем по заметно выпирающему животу, — Открой секрет, как-то особо питаешься?
Тимофей рассмеялся:
— Ни за что не выдам, все спрашивают! Как здоров?
Лёха махнул рукой:
— Да всё нормально. Присаживайся вот на стул, посидим на воздухе. Сейчас с утра людей поменьше, часик времени у нас есть. Волейболисты попозже подойдут, — и пафосно добавил, — Давай рассказывай, что привело тебя на берег чудной реки Дея этим прекрасным, ранним утром?
Палинский присел на предложенный хозяином деревянный стул с высокой спинкой, опёрся в подлокотники, и отметил:
— Слушай, стул какой удобный, я сперва подумал, что буду ёрзать на нём, а оно вон как. Чего пришёл, сейчас постараюсь объяснить. Лёша, можешь что-нибудь про домик возле ментовки рассказать? Отчего он пустует уже почти двадцать с лишним лет? Что там не так?
Не уточняя, в чём причина любопытства, Лёха рассказал целую историю:
— Конечно, расскажу, секретов там нет. Приобрёл я его в те, теперь уже давние времена, у города. Было брошенное, полуразваленное здание, без окон и дверей, крыша практически отсутствовала. Пришлось почти полностью всё менять — стропила, обрешётку, рейки, ну и покрытие. Укрепили стены, заменили потолок на современные плиты. Раньше там были брёвна лиственные. Короче, возни с ним оказалось много, но всё сделали по уму. Крышу на доме и веранду закончили одновременно. Предстояла внутренняя отделка.
Когда стали завозить отделочные материалы в коробках, ставить их пришлось в подвале. Подвал в здании оказался очень глубоким и объёмным, и спуск туда строители прошлого века сделали довольно необычно — на расстоянии примерно пятнадцати метров от самого дома. И обнаружили этот спуск строители, когда разравнивали бульдозером прилегающий участок. Для чего такая задумка — теперь уже не у кого спросить, но факт такой есть. Обычно на участок в городской застройке плюсуется не больше двух метров по периметру застройки, а тут прибавили площадь, на которую ещё одно такое же строение можно поставить.
Я деревянную веранду решил сделать на этом месте — для нее глубокий фундамент не нужен. А на месте входа сделали избушку в стиле «на курьих ножках». В общем, мужики занесли отделочные в подвал, и один остался сторожить. Колей зовут. В дальнейшем планировался постоянный охранник, а пока остался он, один из строителей. И ночью там что-то произошло — Мыкола ввалился в ментовку часа в три ночи еле живой от страха. Все, конечно переполошились — что случилось, кто напал? А он слова вымолвить не может, и только пальцем показывает через дорогу, и своё талдычит: «Там, там, там…».
Как назло, в ту ночь в «аквариуме» народу набилось, как сельдей в бочке — какие-то драчуны, хулиганы, воришек несколько. Их ещё не расписали кого куда развозить, и комната полная людьми получилась. А тут этот сторож мой на коленях заползает. Представляешь, какой цирк бесплатный начался? В аквариуме обычно гомон стоит, всем выскочить оттуда охота — кого в туалет нужда припирает, кто-то без курева не может. Но в этот момент там воцарилась полная тишина.
Бедолага этот на бок завалился, и мычит своё: «Там-там», пальцем на дверь тычет. Короче, полное впечатление, что черти за ним гнались. Дежурный ему такой вопрос и задал с ходу. Вот после этого момента и пошли по городу слухи, что в доме этом чёрт живёт. Вот пошли, и всё! И процесс этот остановить оказалось невозможно! Вся орда тех ночных сидельцев в течении недели выполнили функцию средств массовой информации — одарили общество новой городской легендой. Даже серьёзные люди, которые в жизни видели-перевидели всякое, и те стали считать байку про чёрта реальностью. Я поверить не мог! Уже двадцать с лишним лет прошло, а дом этот никто купить не желает. Как разговор заходит, сразу же начинается: «А, это где чёрт живёт? Понял, какое здание, понял». И всё на этом — полный стоп-кран! Когда слышу такое,
