Маша», и что она знала маму Сони, когда та была ещё маленькой. А сейчас Соня — ну, прямо-таки, копия мамы!
— Ты Мишу-то помнишь? Старшенький мой, — взволнованно говорила тёть Маша и высоко поднимала тонко нарисованные брови и улыбалась. — Присматривал за вами, малышней! Хоть и мам ещё дитё был… А когда вы уехали, переживал сильно! Всё скучал…
Мама Сони чувствовала то удивление, то радость, то растерянность оттого, что ее так неожиданно вернули в этот почти забытый кусочек её детства. Вспомнился ей и белобрысый серьезный Мишка, и огромное пианино в его комнате, и мохнатый кот Васька, который любил спать, растянувшись на пожелтевших клавишах…
— А мы дом… купили… недалеко тут. Так что, можно сказать, вернулись.
Стёжка прекрасно знала эту женщину. Ещё бы ей не знать! Ведь однажды зимним вечером, она и создала её, сшила из лоскутков. Стёжка помнила даже те времена, когда кудри ее создательницы были чёрным черны. Ах, когда как было давно! И как же это было чудно, когда она втыкала в эти кудри красную розу, брала на руки маленького сына и пела… Она пела и кружилась по двору, и отбивала голыми пятками чечётку на горячем от солнца крыльце. И ее маленький сын тот час переставал плакать и начинал звонко смеяться.
Как же это было давно…
Стёжка и не заметила, как они оказались за столом, в беседке.
— Я сейчас вас пирожочками угощу! — крикнула тётя Маша и ушла в летнюю кухню. После чего вернулась с целым тазиком золотистых, ещё теплых пирожков. — Вот только сегодня утречком испекла.
Тут тётя Маша, наконец, обратила внимание на Стёжку:
— Ой, а откуда у тебя эта кошка, Сонечка? Я знаю её! Это ведь Стёжка! Я ее подарила девочке какой-то. Так уж она плакала, просила…
Соня прижала Стёжку к себе и тихо сказала:
— Я ее на улице нашла. На дороге.
Тётя Маша, улыбаясь, протянула Соне пирожок:
— Кушай, дитё! Не переживай! Не заберу я Стёжку. Что ты! Она теперь твоя!
Тётя Маша суетилась и звенела чайными чашками. Потом принесла несколько фотографий.
— Я вам сейчас внучка своего покажу! Солнышко наше долгожданное!
И все принялись рассматривать внучка.
Стёжка смотрела на карапуза, а карапуз смотрел на Стёжку. Розовощёкий, в солнечных ползунках, среди кучи игрушек. И тут Стёжка ахнула — в этой пёстрой куче она увидела и куклу Эльфину, и Крысу Большие Уши и зайцев-близнецов!
Вдруг под столом кто-то чихнул. И снова. Потом закашлял. Стёжка насторожилась и поняла, что эти звуки слышит только она. Кто-то определено кряхтел под столом и, кажется, Стёжка даже могла предположить, кто бы это мог быть.
Она аккуратно приподняла скатерть:
— Ерофей Парамоныч, это вы?
— Кхе-кхе!
Стёжка незаметно скользнула вниз под стол. Там, в тени, у деревянной ножки сидел Ерофей Парамоныч — местный домовой.
— Я знал, что ты придёшь! — сказал он низким стариковским голосом. Из-под косматых бровей светились, как маленькие угольки его глаза.
— Мне бы ваши способности, Ерофей Парамоныч, — вздохнула Стёжка. — Я уж думала и не увижу вас больше. Так значит наши все… теперь в другом доме?
— Да ты не переживай за них. Там их не обидят. А потом, глядишь, с кем может и свидишься… И у тебя, и у них теперь большое важное дело! Шутка ли — человека воспитать! Ты, это… Если что — к дремушкам обращайся, весточку там передать… Они шныряют туда-сюда, везде бывают. Мне вот намедни одна травок лечебных с Волшебного поля принесла, и про тебя рассказала — видела, мол, Стёжку. Ты обращайся к ним…
— Хорошо, Ерофей Парамоныч, спасибо а как звать-то их, как найти?
Домовой фыркнул.
— Они сами тебя найдут. Ты только подумай про них, как засыпать будешь. И не спеши! Основательно думай! И вот ещё… Вот, возьми! — Ерофей Парамоныч протянул Стёжке горстку каких-то семян. — Как будешь их звать — семечко в кулаке зажми, крепко-крепко!
Тут под столом появилась маленькая собачья голова и зарычала. А потом и звонко залаяла. За собачьей головой появилась испуганная Соня. Стежка едва успела сунуть семена в свой ватный бок, прежде чем оказаться на руках у Сони.
— Вот ты где! Ма-ам! Я её нашла! Теперь я знаю кто ты! Ты — Стёжка! Кошка из лоскутков! Моя кошка из лоскутков!
Соня бежала по расколотому временем асфальту к скрипучей голубой калитке — там ждала ее мама.
— Нам пора. До свидания, тёть Маша!
— До свидания, мои милые! Приходите в гости!
…Всю дорогу домой Стёжка думала о том, случайно ли попало к ним это чужое письмо или нет? Но эта загадка так и осталась неразгаданной.
