К тому же я во всю эту фигню не верю, и не хочу вот так, хочу по-настоящему. А в выходные днём Слава наверняка дома, и у меня будет шанс не только его увидеть, а, может, ещё и поболтать. Например, найти повод, чтобы обратиться за помощью — он же айтишник, во всяких компьютерных программах лучше нас разбирается И, когда Оксана рядом, я не так нервничаю и волнуюсь. Ну и никто не подумает, что я специально навязываюсь.
— У меня мама обычно по субботам уборку делает, — пояснила я, чтобы Оксана ничего не заподозрила. — Никакого покоя. Помоги, пыль протри, у себя пропылесось. Ещё и тебя подключит.
Подруга покивала с пониманием и согласилась:
— Ну давай у меня.
Утром в субботу я проснулась раньше обычного, пыталась опять заснуть, но не получилось: мысли мешали и волнение. Я повалялась ещё немного, а потом всё-таки встала. Надо же ещё решить, во что мне одеться: не совсем уж буднично, но и не слишком нарядно, чтобы тоже не вызвать подозрений.
Сначала я хотела выбрать юбку или даже платье, но я терпеть не могу сидеть дома в колготках, особенно в плотных. Но на улице зима, и, если бы я выпялилась в тоненьких, тоже выглядело бы очень странно. А если бы после мы отправились гулять, ещё страннее. И холодно. Поэтому пришлось остановиться на джинсах и миленькой кофточке. Она, конечно, тоже лёгкая, но, если сверху надеть ещё и тёплое худи, ничто не помешает у Оксаны дома его снять.
Потом я накрасилась — в школу же я тоже крашусь, немного, поэтому тут вопросов не должно возникнуть — и, не выдержав, двинула к подруге чуть пораньше. Подойдя к подъезду, набрала номер квартиры на пульте домофона.
Конечно, больше всего мне хотелось, чтобы ответил Слава, но ответила Оксанина мама, а дверь открыла сама Оксана, когда я поднялась на нужный этаж. Поэтому я так и не поняла, дома он или нет. Куртка вроде бы висела на вешалке, но вдруг у него их несколько.
Мог бы и выглянуть, посмотреть, кто пришёл. Я специально не торопилась, когда раздевалась и смотрела на дверь его комнаты, но никакого эффекта. Даже обидно стало, но сдаваться я не собиралась.
В первую очередь мы накопали нужную информацию и картинки, а затем стали делать слайды в программе: наложили фон, а дальше всё просто — иллюстрация-надпись, иллюстрация-надпись. Но на третьем я возмутилась:
— Как-то всё слишком примитивно. Детский сад!
Оксана посмотрела недоумённо.
— Ксюш, а что ты предлагаешь?
— Сделать, ну например, чтобы буквы постепенно появлялись, — предложила я. — Или ещё что-то такое.
— А как? — подруга сосредоточенно свела брови. — Это где искать? Я не помню.
А я помнила — мы такие презентации с пятого класса делаем, по всем предметам — но не призналась. Потому что давно уже пыталась найти подходящий повод, и, выходит, не прогадала, отдав Оксане право управляться с клавиатурой и мышкой. Тем более это же её компьютер. Сама я сидела с телефоном и сбрасывала нужное в наш с ней чат на двоих.
— Я, кажется, тоже забыла. Но где-то точно должно быть.
— Должно, — согласилась подруга. — Но где? Теперь, что ли, во все кнопки тыкать, проверять?
— Ну а чего такого? — Я пожала плечами, потом как бы нехотя предложила: — Или давай у твоего брата спросим. Он ведь наверняка знает, раз на информатике учится. Если он дома, конечно. — На что я очень надеялась. — Ну чего у нас будет, как у первоклассников? Будто мы совсем тупенькие, — добавила я для убедительности и весомости, и Оксана смирилась.
Слава и правда оказался дома, и не просто сказал, когда сестра явилась за советом к нему в комнату, а пришёл.
На это я тоже очень надеялась.
Садиться он не стал, остановился перед столом рядом с моим стулом, упёрся в его спинку рукой.
— И чего тут у вас?
Ответила Оксана, а я не смогла — не только слово произнести, но даже пошевелиться. Зато сердце металось как сумасшедшее, и, я подумала, сейчас оно выпрыгнет из груди. Мне стало жарко, потом холодно, потом опять жарко. Потому что Слава был близко, очень близко. Я чувствовала через тонкую ткань кофты твёрдые костяшки его согнутых пальцев, упиравшихся в мою спину, и их тепло. Хотя, может, это моя кожа горела даже от такого случайного прикосновения.
В ушах звенело, и я сначала почти не слышала, что он обсуждал с Оксаной. Но постепенно более-менее успокоилась и даже сумела ответить, едва справившись с внезапно осипшим голосом, когда Слава спросил:
— Вы так хотели?
— Да, так.
— Тогда смотрите, ещё раз покажу.
И я смотрела. Но не столько на монитор, сколько на другую его руку, которая двигала мышку, нажимала на клавиши. И никак не решалась взглянуть вверх, хотя мне очень хотелось. А когда наконец собралась с силами, откуда-то из глубин квартиры донеслась мелодия, стала громче, зазвучала совсем близко. Затем щёлкнул язычок на двери, та открылась, и в проёме возникла Оксанина мама.
— Слав, у тебя телефон, — сообщила она и продемонстрировала призывно вопящий мобильник.
Слава подошёл к ней, забрал, взглянул на экран, чиркнул по нему пальцем, поднёс телефон к уху, произнёс, улыбнувшись:
— Да, привет! — Несколько мгновений слушал, потом добавил: — Подожди секунду. — Накрыл мобильник ладонью, повернулся к нам. — Дальше давайте сами. Справитесь?
Я хотела сказать, что без него нет. Уж очень мне не понравилось, какое у Славы было выражение на лице и с какими интонациями он разговаривал. Как будто бы с девушкой. Но Оксана меня опередила, махнула рукой:
— Справимся.
И он ушёл, на ходу болтая по телефону. И вроде бы не только в свою комнату, а через какое-то время вообще из дома. Пока делали презентацию дальше, я всё время невольно прислушивалась, что происходило в квартире, вот и услышала, как хлопнула входная дверь.
