У нее обнаружили сотрясение мозга и переломы руки и ноги. Еще он сказал, что надеется на выздоровление, но на это нужно время. Я сильно расстроилась, но Джей начал меня успокаивать:
– Ты должна быть сильной. Не волнуйся, она очнется, обязательно очнется. А когда это произойдет, мы заберем ее домой и будем жить все вместе.
На душе стало немного спокойнее от таких слов. Он договорился с доктором, чтобы он сообщил в случае изменения. Выйдя из больницы, Джей сказал мне, что на полу спать мы больше не будем, да и вообще наш дом нужно облагородить и сделать более уютным, чтобы и нам было комфортнее. Мы направились в ближайшие строительные магазины, а после них заехали в мебельный. Из магазинов мы заказали доставку стройматериалов и мебели.
На следующее утро приехала машина с красками, обоями и нужными материалами для ремонта. Ближе к обеду приехала вторая машина, из нее в дом занесли мебель. После того как разгрузили всю мебель в амбар, чтобы она нам не мешала, мы начали подготавливать стены под покраску и поклейку обоев. Скажу честно, Джей выполнил процентов девяносто работы один, я же либо мешала, либо дурачилась. Нам было весело приводить этот потрепанный дом в такое место, где все могло бы быть по-другому. Закончив одну комнату, мы переходили ко второй, а потом и к третьей.
В моей комнате мы наклеили красивые рифленые синие обои, на них был изображен слоник в полный рост, он сидел на стульчике и играл на флейте. Установили люстру в форме ангельских крыльев. Все это я выбирала сама. Там же поставили кровать и мягкий зеленый матрас с изображением животных. Я захотела именно такой же матрас, какой был у меня в приюте. Поставили стол, для того чтобы я писала и рисовала. Шкаф для вещей. Как потом выяснилось, шкаф оказался маленький и трещал от множества вещей, которые Джей привозил мне из каждой командировки. Он был военным, и по службе ему приходилось отсутствовать какое-то время. Но об этом позже.
На пол мы положили серый махровый ковер, чтобы было теплее и мягче. В его комнате мы сняли этот старый и большой ковер со стены и поклеили темные обои. Он настоял на этом, так как любил, когда все в темных тонах. Поставили кровать, стол и пару стульев, а возле стены расположили шкаф. Третья комната превратилась в гостиную. Там находился большой диван у стены, напротив его повесили телевизор. У боковой стены поставили, как мне виделось, некрасивый коричневый шкаф, он начинался от одной стены и заканчивался у другой. В кухне мы поставили новый кухонный гарнитур, новую плиту и большой круглый деревянный стол.
Мы вызвали мастеров, которые пришли в этот же день и перебрали нам печку, она стала выглядеть куда лучше, когда ее пересобрали заново и отбелили. Наша хламильня превратилась в маленькую кладовую, после того как из нее выгребли кучу хлама. Чего там только не было – старые пыльные матрасы, огромный ковер, стиральная машинка, которой было лет сто, там даже была ржавая швейная машинка и еще множество ненужного барахла, но что-то и пришлось оставить. Джей не позволил выкинуть старый проигрыватель, тот, который стоит на ножках и крутит пластинки, его он забрал в комнату и по вечерам слушал старинные песенки и рассказы.
Периодически, когда за стенкой было слышно что-то интересное из сказок про драконов и воинов, я приходила к нему, и мы разыгрывали сценки о главных героях, сражались на выдуманных мечах, бегали по всему дому и дурачились. Я выходила в основном победителем, а потом нередко засыпала в его большой кровати, а он уходил в гостиную на диван. С ванной пришлось повозиться, мы долго замазывали эту большую трещину. После победы над ней установили душевую кабинку, поставили стиральную машинку и новую раковину с большим зеркалом. На веранде мы все стены покрасили в коричневый цвет, установили на окнах сетки от комаров и мошек, а потом поставили стол и два кресла-качалки. На этом наш ремонт в доме окончился, и мы приступили к тому, что было во дворе.
На следующее утро мы с Джеем решили, что с городом стоит познакомиться поближе, и он провел мне экскурсию. Город Дизи находился на берегу озера Олеск и граничил с торговым городом Барноу. От Хилл-Вей его отделял мост, по которому мы перебрались со всеми выжившими. Это был красивый и ухоженный город, который манил своей скромностью и добротой. Мы сходили на площадь, где стоял памятник основателю города. Ленни Рассел, поэт и музыкант, был очень богат и основал город около двухсот лет назад. Под его началом в городе зародились театры и музыкальные школы, которые, между прочим, были открыты всем и совершенно бесплатны. Также мы посетили парк «Чистые пруды». При входе находились два пруда, которые разделяла дорожка. В них мы увидели семью белых лебедей, которых я хотела покормить хлебом. Но Джей запретил мне это делать, аргументировав тем, что я им этой едой только сделаю худо, и мы пошли дальше. Чуть дальше пруда находилась сцена, на которой выступали местные и приезжие музыканты. Они там пели и играли почти каждый день, и было интересно наблюдать за множеством разнообразных групп. Еще там были различные аттракционы. После некоторых из них мне стало дурно, и Джей отвел меня на лавочку в место отдыха, которое находилось в тени деревьев. Посидев немного, мы двинулись по аллее с папоротниками до дома. По пути мы увидели местный бар-караоке который сиял разноцветными лампочками, и я сказала:
– Может, зайдем и посмотрим, что там есть? Там, наверное, так интересно.
Но Джей, улыбнувшись, ответил:
– Не в этот раз, малышка. Вот как тебе исполнится хотя бы восемнадцать, тогда мы с тобой сходим попоем и отдохнем хорошенько.
На следующий день Джей решил меня свозить на озеро Верет, которое разделяло Дизи и Левон. Мы переплыли озеро на катере Джея и пришвартовались у очень знакомого берега. Там на меня нахлынули воспоминания. Я вспомнила о том, как с папой часто рыбачили и как я утопила его любимую удочку. Воспоминания о наших поездках, как бурный водопад, хлынули на меня и закружили мне голову. Мне стало дурно от таких мыслей, и Джей это заметил:
– Эй, малышка, как ты? Что случилось?
– Дело в том, что именно на этом берегу мы с родителями отдыхали каждые выходные. Воспоминания лезут и кружат мою голову.
Джей, немного помолчав, сказал:
– Прости, милая, я не знал об этом. Думаю, нам
