Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
встречала она прежде подобного отношения ни от кого, кроме как от отца. Ингрид строго посмотрела на протянутую к ней ладонь с монетами и несогласно качнула головой, прикусив тонкие губы.
– Я не возьму лишнего, – повторила она.
Улыбка на лице мужчины стала ещё шире. Его явно забавляло то, как всё складывается. Что-то он придумал, и это читалось в его взгляде. Лицо Ингрид оставалось непроницаемым.
– Как тебя зовут? – зачем-то спросил мужчина.
«Какое тебе дело до моего имени?» – хотелось ответить ей, но вместо этого она негромко произнесла:
– Ингрид.
– Ингрид, – повторил мужчина, будто смакуя имя на устах. – Меня зовут Ольгиром. Знаешь, что я скажу тебе, Ингрид. Возьми-ка ты это серебро и выполни свою работу честно. Так, как считаешь нужным.
– Как же?
Сняв башмаки, Ольгир зашёл в воду и подобрался к Ингрид так близко, что она могла рассмотреть каждую веснушку на его щеках. Он поймал своей сухой рукой её ладонь и вложил все до единой монеты, после чего сжал её пальцы в кулаке, точно не хотел, чтобы серебро упало в воду. Ингрид ощутила на своей шее его горячее дыхание, и сердце её забилось, готовое выскочить из груди. Дурные мысли муравьями полезли в голову одна за другой, страша и мучая её.
Ольгир же, оставив плату, шагнул мимо и ловко забрался в лодку. Сердце Ингрид рухнуло в пятки.
– Раз уж честность для тебя так много значит, то покатай меня на лодке от одного берега до другого, пока не отработаешь моё серебро.
Ингрид недоумённо свела брови, и Ольгир рассмеялся звонко и задорно. Смех его был так заразителен, что губы Ингрид дрогнули в подобии улыбки.
– Будешь катать меня всю ночь, так я тебе всё своё серебро отдам, – лукаво произнёс он.
Ингрид села в лодку напротив Ольгира, бросила под ноги верёвку, устроила вёсла в уключинах и налегла грудью. Вода шумно разошлась под лодкой. Река была тут не так широка, но быстрое течение не позволяло добраться до противоположного берега скоро и без особых усилий. Ольгир без утайки рассматривал Ингрид, её сильное девичье тело, ещё не согнувшееся от работы и не осевшее от родов и кормления. Ингрид, чувствуя на своей груди чужой взгляд, еле сдерживалась, чтобы не ударить незнакомца веслом.
Плыли они молча, и вскоре это наскучило Ольгиру. Он снова сощурил голубые глаза, как показалось Ингрид, недобро.
– Тебе не любопытно, как я забрёл сюда?
– Нет, – каменным голосом ответила она, налегая на вёсла и борясь с течением.
– А мне вот любопытно, – протянул Ольгир. – Как задумаюсь, так диву даюсь, что же со мной такое случилось. Стыд берёт и злоба.
Последнее слово он произнёс с еле слышимым рыком. Голос его ожесточился. Но заметив напряжение в лице Ингрид, Ольгир вновь ухмыльнулся, смягчая сказанное. Ингрид успела привыкнуть к этой его усмешке, которая, казалось, появлялась на его лице вне зависимости от того, что лежало у Ольгира на сердце.
– Я провинился перед отцом, и он изгнал меня. Сказал, что не ждёт дома, пока не принесу ему Белую Гриву. Слыхала о таком?
– Нет.
– Это белый жеребец с оленьими рогами. Хвост у него из перламутра, а копыта и рога – из серебра. Я сам и не думал, что он правда существует, да только видел я его сегодня днём своими собственными глазами. Ходил тут неподалёку. Следы его видел аккурат у частокола твоего дома – так близко был… Видала?
Ответом ему была тишина. Ольгир снова ухмыльнулся. Лицо его давно привыкло к этому выражению, и теперь оно появлялось и вместо улыбки, и вместо злого оскала.
– Вбил себе в голову мой старик мысль, хочет, чтобы я принёс ему шкуру коня. Вот я и ищу его, кажется. А на самом деле как будто бы я ищу прощения. Хотя, знаешь, – он фыркнул в усмешке, – думаю, рога из серебра и мне бы не помешали. Тяжёлые, наверное, они. Дорогие…
Ингрид рассердилась, испугавшись, что Ольгир и впрямь сможет отыскать и убить дивного коня, которого так часто видела она в лесу у дома. Но ещё сильнее Ингрид сердилась на себя, за то, что допустила, чтобы незнакомый мужчина так запросто играл ею и забавлялся её присутствием и работой. Внутри неё росла обида, но виду Ингрид старалась не показывать, оставаясь холодной, замкнутой. Лишь серые глаза её стали острыми, как узорная сталь на лезвии ножа.
Ингрид развернула лодку одним мощным движением. Злоба давала ей сил. Теперь они плыли назад к её жилищу. Мысленно Ингрид взмолилась, чтобы отец вернулся скорее из леса и дал отпор незнакомцу.
Вода расходилась от лодки, уплывала сама от себя. В ней отражалось жёлтое небо долгого вечера, неспешно превращающегося в белую ночь, и птицы со светлыми крыльями, которые, найдя на миг и вновь потеряв свой нежный облик в отражённом небе, летели прочь искать себя на суше. Последний луч солнца скользнул по сильным оголённым рукам Ингрид и открытой шее, вызолотив тонкие волоски на коже. Ольгир умолк, любуясь ею.
Ингрид снова развернула лодку, надеясь, что ему уже наскучило плавание от одного берега к другому. Солнечный свет потух, исчезнув в небесах и воде, но его часть будто бы осталась медным отсветом в тёмной косе Ингрид, переплетённой потёртой голубой лентой. Ольгир развернул свой плащ и накинул на плечи, спасаясь от подступающего холода. В руках его блестела большая фибула.
– Остановись, – голос Ольгира прозвучал властно.
– Нас снесёт.
– Ну и пусть. Я дал тебе достаточно серебра. Вытащишь лодку и донесёшь.
Ингрид нечего было ответить на эти слова, но она продолжала упрямо грести.
– Да стой же.
Ингрид подняла над водой вёсла. Течение, развернув лодку носом вперёд, неумолимо понесло их прочь от переправы.
– Положи их в лодку. – Ольгир кивнул на вёсла.
– Чего ты добиваешься? – недоумённо вскинулась Ингрид. – Я не хочу ни за какое серебро волочь лодку от брода до дома!
– Положи их в лодку, – повторил Ольгир. Правая щека его дёрнулась.
Ингрид заглянула в насмешливые глаза и, не опуская взгляда, вытащила вёсла. Она смотрела на него теперь уже с плохо скрываемой ненавистью. Сколько же лис он прячет за ушами?
Холодок прошёл по коже Ольгира от её пронзительного гордого взгляда. Он облизал пересохшие губы и резко потянулся к ней всем телом. Губы их соприкоснулись, и
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
