любом случае вы проиграли, Джонс. Разобравшись с 4-ым «вспомогательным» «черноморцы» примутся за ваш флот, и отомстят за нас…
— Оставим на время императора и остальных и вернемся к непосредственной теме нашей беседы, — ответил мне на это американский командующий, несмотря на темный цвет кожи, заметно краснея от того, что какой-то «раски» разгадал все его планы, да еще и обвел вокруг пальца с этим царем. — Так что вы скажете по поводу великой княжны? Вы все в любом случае погибнете не позже, чем через два часа, так хотя бы сохраните жизнь девушке. Что скажите Васильков?
— Я бы не прочь, — искренне согласился я, понимая, что угрозы Нейтена Джонса не блеф, и в данной ситуации «янки» с нами церемониться не будут, брать в плен и все такое, просто истребят всех поголовно, — но к сожалению капитан-командор Романова отличается редкостным упрямством, когда с чем-то не согласна. Она скорее покончит собой, чем сдастся вам в плен…
— Вы что маленький, Васильков? — изумленно воскликнул американский адмирал, — сделайте так, чтобы она до последнего момента не догадалась…
— Помимо упрямства Таисия Константиновна обладает еще и чутьем, впрочем, как все женщины, поэтому обмануть ее не получится, — ответил на это я, улыбаясь. — И тогда она перед тем, как вышибить себе мозги пристрелит еще и меня как собаку.
— Вам все равно так и так умирать, — хмыкнул Нейтен Джонс, теряя терпение и недовольный тем, что переговоры зашли в тупик.
— Хотелось бы от вражеской пули или заряда плазмы, а не от своих…
— Вы казались мне умней, Васильков, — вздохнул американец. — Что ж, прощайте…
— Да я и себе таким же казался до последнего времени, — кивнул я Джонсу, отключая канал связи с «Тикондерогой».
Пару минут я сидел в задумчивости. Сигналы с только мне понятными цитатами из сказки про Нильса уже час как перестали фиксироваться, будто их и не было вовсе. После этого мне показалось, что я сам себе придумал то, чего не может быть в принципе. В любом случае, ждет ли меня тот, кто посылал мне сигнал или нет, никакой разницы не было, потому, как американцы нас, тянущих космическую крепость, обошли и зажали в клещи на полпути к нужным координатам. Путь к спасению был для нас перерезан. Так что, похоже, не удалось мне крыс за собой увлечь и утопить. А тот, кто посылал мне этот странный сигнал, уж точно не успеет нас выручить. Черт, опять немного не хватило!
После таких невеселых мыслей я подумал, а ведь в словах моего собеседника — Нейтена Джонса был смысл. Ведь Тасю американцы не тронут, а на самом деле, если надо и пылинки будут сдувать, настолько ценный она заложник. Так княжна хотя бы жизнь сохранит, а после император сделает все, чтобы вытащить ее из плена. Конечно, девченка не пойдет на это добровольно, поэтому надо что-то придумать…
Тут же в моей голове возник Айк Пападакис и его гопкоманда. Он, Небаба, Бритва и остальные как раз находились сейчас на «Севастополе» в составе одного из штурмовых отрядов. А если они прибудут на «Кагул» и так невзначай под шумок так сказать «упакуют» Таисию Константиновну и на одном из модулей отвезут на «Тикондерогу»? В принципе, терять нечего, можно и попробовать. Тася конечно после такой подлости меня возненавидит, только это мне никаким боком не обернется, ибо, как правильно сказал Нейтен Джонс — через два часа никого из нас в живых не будет…
Обрадованный своим коварным замыслом я уже было хотел связаться с Айком, но генерал Мордвинов вернул меня к жестокой реальности.
— Александр Иванович, «янки» наваливаются со всех углов! — сообщил он, показывая рукой на карту, на которой было четко видно, как восемь вражеских дредноутов резко пошли по направлению к крепости. — Атакуют, открыли огонь!
Ничего, подумал я, время на операцию по подлой передаче венценосной заложницы в руки Нейтена Джонса у меня еще имеется. Главное скоординировать с американцами свои действия, чтобы те не подстрелили челнок, на котором мои люди будут вывозить Тасю. Айк и Бритва, в попытке сохранить свои шкуры точно пойдут на это, надо только будет договориться с Джонсом, чтобы их не трогали…
— Господин контр-адмирал, линкор «Кагул» самовольно отходит от крепости и идет по направлению к флагманскому авианосцу американцев! — снова вернул меня с небес на землю генерал Мордвинов.
— Как отходит⁈ — изумился я, подскакивая с кресла. — Как можно быстрей соедините меня с мостиком «Кагула»!
Оператор нажал несколько кнопок.
— Ты куда это собралась? — через секунду я уже смотрел в большие глаза капитана-командора Романовой.
— Все равно погибать, так хоть не зазря, — весело ответила мне Таисия, она не хуже меня понимала, что с такими характеристиками кораблей и крепости долго сопротивляться «янки» мы не в состоянии и в любом случае проиграем, поэтому решилась на крайний шаг. — Я сейчас, пока мой корабль на ходу, успею добраться до «Тикондероги», благо авианосец остался без охранения, я раздолбаю эту ржавую каракатицу в лепешку. А потом и умирать не страшно!
В первую секунду я хотел приказать княжне немедленно возвращаться обратно, но во-первых, понял что это бесполезно, хотя можно было попробовать снова взять контроль над кораблем через его капитана — Реваза Громова. Однако я прекрасно знал, что Громов, видимо горячая кровь сказывалась, не меньше, а то и больше княжны в запале боя мог совершать отчаянные действия, поэтому точно не был бы мне помощником. Во-вторых, услышав слова этой отважной маленькой девочки, которая, несмотря на смертельную опасность, вела сейчас себя как настоящий герой, у меня язык не поворачивался запретить эту последнюю атаку «Кагула». Да и о своем плане по похищению Таси я в тот момент тоже, если честно, забыл…
Ай, плевать на все! Погибать так с музыкой! Вера в мужество своих товарищей и крепость брони наши кораблей во мне победила последние остатки рационализма.
— «Иоанну Златоусту» и «Бородино» — поддержать атаку «Кагула», — начал я отдавать свои последние приказы. — «Аскольду» и «Орискани» — прикрыть корпусами от огня противника силовые установки данных кораблей. «Евстафию» и эсминцу «Пылкий» уходить под прикрытие причальных стенок «Севастополя»… Истребители на выход! Штурмовым командам — перейти на борт крепости…
А что мне еще оставалось? Сейчас главное — как можно дороже продать свои жизни. Будем отстреливаться до последнего, поддержим таран «Кагула» на «Тикондерогу», а вдруг повезет, а затем, оставшиеся в живых команды эвакуируются на «Севастополь» и там уж будем биться до последнего…
Видимо Нейтен Джонс пристально следил за нашими действиями, потому, как только «Кагул» вышел на линию атаки, его «Тикондерога» остановился и начал заметно сдавать назад. Вице-адмирал знал, что русские в секунду
