сказывается. Уже есть какая-та информация по новому делу?
— Мне известно немного. Только то, что пропало несколько человек в китайском квартале, — ответил Максим, когда они уже садились на свободные стулья в «Зале совещаний».
Кроме них в зале находилось много людей. Глядя на их лица, Дмитрий подметил про себя, что не видит здесь людей старше пятидесяти лет. И кроме этого, у многих имелись протезы и имплантаты, которые замещали потерянные конечности и органы в борьбе с человекоедами. Когда-нибудь это должно было ждать и его, но пока Дмитрию Власову везло, а возможно, это была заслуга его напарника — Максима Арсеньевича.
— Женя, что случилось? Не томи душу, мы и так уже все на взводе, — обратился Максим к единственному седому старичку с изуродованным лицом и искусственным кибернетическим глазом, который стоял в центре зала.
— Максим… — произнес он, сделав жест рукой, чтобы тот замолчал. А сам в это время отправил сигнал по нейросети. После чего он заговорил: — Так вроде бы все на месте. Сегодня в китайском квартале были пойманы отпрыски.
— Как они выглядели? — спросил кто-то из сидящих людей.
— Как… Как огромные человеческие конечности. Вы уже знаете, что это может значить. Район уже оцеплен полицией, но внутри района осталось много гражданских. Поэтому нам нужно найти источник и уничтожить его и… всех заражённых.
Вдруг из глубины зала раздался низкий баритон, который словно заполнял всё пространство вокруг своим звучанием.
— В китайском квартале есть лаборатория по производству человеческого мяса?
Лицо человека, что задал вопрос, Дмитрий не увидел.
— Я понимаю к чему ты ведёшь. Нет, зарегистрированный лабораторий там нет, — ответил старик в центре зала.
— Кхм, тогда как человекоеды могли попасть туда? Я уже говорил о том, что они стали появляться в местах, где они не должны быть! Трудно поверить, что в китайском квартале есть подпольное производство искусственного мяса. А это, в свою очередь, означает, что они вырвались на свобод…
— Зураб, зайди ко мне в кабинет. Мы поговорим с тобой на эту тему позже. А сейчас я попрошу всех охотников покинуть зал, — перебил старик голос, доносившийся из глубины зала.
Совещание закончилось. Дмитрий и Максим вместе вышли из зала и направились к стоянке со служебным транспортом.
— Максим Арсеньевич, мне одному показалось, что для собрания мы получили слишком мало информации. Что всё это значит?
— Понимаешь, Дима, шеф не стал говорить того, что все… ну почти все знают. Очевидно, что в китайском квартале кто-то потребил человеческое генно-модифицированное мясо в сыром виде. Ты знаешь, что случается, если человек контактирует со взрослой особью человекоеда, а у отпрыска или его части не хватает сил, чтобы поглотить тело жертвы сразу.
— И мы получаем зараженного человека, который через некоторое время станет человекоедом? — догадался Дмитрий.
— Да… Но этот процесс протекает не просто. Нередко части тела жертвы: руки, ноги и тому подобное в буквальном смысле отрываются от своих хозяев и становятся новыми отпрысками, пока туловище перерождается.
— Ясно… — ответил Дмитрий.
— И ещё. Некоторые люди могут не знать, что они заражены. И так как лекарства от этого нет, мы обязаны уничтожать всех заражённых на месте.
Происшествие в китайском квартале
Дмитрий находился у барьера, что перекрывал дорогу в китайский квартал. Он наблюдал за тем, как собиралась пробка из машин по обе стороны от шлагбаума. Комендантский час ещё не был объявлен, и жители района не знали, что все дороги уже были перекрыты, как и воздушное пространство для аэрокаров. Среди ничего не подозревающих людей в машинах прогуливались нутрициологи с детекторами Авербаха, проверяя наличие генно-модифицированного мяса.
«Нутрициологи следят за питанием граждан и уничтожают опасных генно-модифицированных существ — человекоедов, которым удалось вырваться на свободу…» — негромко цитировал Дмитрий Власов слова своего старого лектора из академии. Во время учёбы Дмитрию казалось, что всё очень просто, но теперь он так не считал. — Но в академии мне никто не говорил, что придётся уничтожать заражённых людей.
Дмитрий закурил, тщетно пытаясь отвлечься от мрачных мыслей. Он несколько лет назад окончил академию, затем был зачислен в «Отдел Хранения Документов» и всего несколько месяцев назад, из-за смерти другого сотрудника на службе, был переведён в ряды охотников. А сегодня Дмитрий должен будет решать, кому суждено жить, а кому нет. Он отвернулся от ограждения, расхаживая то взад, то вперёд по тротуару. Все нутрициологи ждали команды, прежде чем отправиться на охоту.
Порывистый ветер и дождь то и дело пытались затушить слабый огонёк, который становился чуть ярче каждый раз, когда Дмитрий прикладывал фильтр сигареты к губам. Он ощущал горький вкус табака, и вместе с этим в глубине его души нарастал страх. Осознание причины тому пришло не сразу, до тех пор, пока Дмитрий, наконец, не поймал себя на мысли, что думает о прошедшем собрании. Нутрициологи-охотники, которых Дмитрий смог разглядеть в конференц-зале имели кибернетические протезы — свидетельства того, что каждый из них был на волоске от гибели. Если Дмитрий сделает ошибку и примет человекоеда за здорового гражданина, то он погибнет или, в лучшем случае, получит свой собственный имплантат вместо утраченной части тела. До Власова доходили кошмарные слухи от других молодых нутрициологов, что из-за боязни совершить ошибку старшие матёрые охотники уничтожают здоровых людей (в том числе и молодых напарников), контактировавших с человекоедами, как бы «авансом». После дезинтеграции нельзя уже узнать, был ли человек на самом деле заражённым или нет.
Снова погрузившись в тяжёлые размышления, он продолжил наблюдать за жизнью мегаполиса. Ночью электрические огни города казались особенно яркими, настолько, что на них было больно смотреть. Дмитрия вернуло в реальный мир чьё-то похлопывание по плечу. Это было на столько неожиданно, что он выронил сигарету из пальцев.
— Чёрт… А, это ты Бекляш. Зачем ты меня напугал?
— Ну-ну-ну я д-д-думал, ш-ш-што…
— Ладно, можешь не продолжать. Давай сюда дезинтегратор, — сказал Дмитрий, перебив и не став дослушивать заику. Бекляш же, казалось, сам был рад такому раскладу и, не став спорить, протянул Дмитрию его бронейкейс. Нутрициолог с досадой приложил свою ладонь к дисплею на передней панели бронекейса. Как и обычно, бронекейс открылся и из него выглянул дезинтегратор и детектор Авербаха. Два этих прибора считались обязательными элементами личного набора каждого охотника. Особенно тщательно за выполнением правил следили во время специальных операций.
Взяв свой набор, Дмитрий украдкой стал наблюдать за напарником, который находился неподалёку. Бекляш подошёл к Максиму и показал ему бронекейс. Максим с неподдельной ненавистью посмотрел на бедного клерка, да так, что даже усы напарника словно бы ощетинились.
Дмитрий догадывался, что могло послужить
