как следствие, к которым относили и её.
Мы несём тайное знание.
Если предположить, что те двое правда ведьмы — разве стали бы они так просто раскрывать свой дар перед какой-то Ван Ынбёль? Наверняка же они не рассказывали такое каждому встречному, а значит — верили, что Ынбёль одна из них. Или точно знали.
Как они там сказали? Умерла и переродилась. Начались метаморфозы. Ковен собран.
Чушь какая-то.
— Блин, да где он? — пропыхтела Ынбёль, вылезая из очередного куста.
Метаморфозы, как же. Какой от них толк, если до урока десять минут, а она всё ещё не нашла дурацкий рюкзак?
— Эй, метаморфозы, — с насмешкой сказала она. — Подайте мне сюда мой рюкзак, тогда я в вас поверю!
Для надежности она даже зажмурилась, но ничего не произошло.
— Но я же только переродилась! — продолжила уговаривать она. — Перси сказал, вы будете дарить мне подарки! Хочу свой рюкзак!
Но рюкзак так и не упал ей в руки и даже по пути не нашёлся.
Заходя в школу, Ынбёль в тайне надеялась, что все будет как в подростковых сериалах: она пойдет по коридору к шкафчику, а все вокруг начнут шептаться: «Кто эта здоровая девочка?» «Когда её перевели?» «Какая она красивая!»
— Ну, поехали! — шепнула она сама себе. И вошла, гордо подняв голову и приосанившись.
Коридоры были пусты: все давно сидели на уроке, а вот Ынбёль на свой опоздала.
Глупые метаморфозы.
В мыслях обо всём произошедшем прошли первые несколько уроков, хотя обычно Ынбёль старалась слушать очень внимательно. Ей нравилось учиться, потому как больше она ни на что способна не была. Заниматься спортом было себе дороже. Путешествовать было опасно. Люди её избегали, как и она их. Вот и оставалось только учиться и растрачивать жизнь на знания, которые ей никогда не пригодятся. Ынбёль не планировала дожить и до двадцати и думала, что у бога матери планы на неё примерно те же.
Раньше не планировала.
За одну ночь в её жизни столько всего поменялось, что теперь она едва себя понимала.
— Привет, ты не занята?
Ынбёль вздрогнула и едва успела подхватить штаны, которые тоже переволновались и стремительно поползли вниз по бёдрам.
— Мило, но у меня есть парень, — фыркнула Лекси.
— Тогда может не надо караулить меня в туалете? — возмутилась Ынбёль. Она наскоро застегнула ремень и, прикрыв за собой дверь кабинки, крутанулась на пятках.
В школьной форме Лекси выглядела словно бы меньше. Гора амулетов притаилась под рубашкой — это было видно по тому, как сильно она топорщилась на груди. Заплетённые в косы волосы выглядели опрятнее, а сама она чуть меньше походила на фею, и чуть больше — на человека. Но только чуть-чуть.
Ынбёль запоздало подумала о том, что форма у них одинаковая, а значит Лекси училась здесь же. Впрочем, в том, что она не замечала её прежде, не было ничего странного — Ынбёль не стремилась дружить, даже не разглядывала никого, а другие старались пореже смотреть на неё. К тому же так было спокойнее — и ей, и маме, которая местных не особо жаловала.
Так что даже несмотря на примечательную внешность, до вчерашней ночи Лекси оставалась для Ынбёль невидимкой.
— Так ты занята?
— Уже нет, — Ынбёль многозначительно обернулась на кабинку.
— Отлично. За мной! — Лекси лучезарно оскалилась и щёлкнула пальцами. Ынбёль от этого жеста вздрогнула — показалось, должно произойти что-то страшное. Будто бы она не пальцами щёлкнула, а замахнулась.
И Ынбёль правда пошла.
— Ты сегодня без шляпы, — заметила она. Лекси не ответила.
Они дошли до конца коридора, повернули налево, затем вышли из школы через пожарный выход. Пару лет назад он был заблокирован, но потом на кухне сгорели котлеты, две плиты и пара столов. Следом сгорела должность директора, а все запасные выходы разблокировали. Так это место стало пристанищем курильщиков, парочек и Ынбёль, которая вообще-то предпочитала прятаться на пожарной лестнице, но в жару всё же выходила наружу.
Лекси повела её вдоль стены. Иногда она задевала плечом кирпичную кладку, но, кажется, грязный пиджак её не слишком-то волновал.
И это было понятно. Форма Лекси едва ли нравилась хоть сколько-нибудь, если вчерашний её облик был ей привычен.
Почти на углу школы их ждал Перси. Такой же вампирообразный, хоть и без подводки, с горящими щеками. Он смерил Ынбёль совершенно равнодушным взглядом и произнёс:
— Я позаботился об окне.
— Мой герой! — просияла Лекси. Она подлетела к Перси и положила руки ему на плечи. Ынбёль испугалась, что они сейчас поцелуются, но вместо этого Перси присел, а в следующий момент Лекси уже взлетела в воздух и, вцепившись руками в раму, уверенно закинула ногу на подоконник. Смешные носки блеснули на солнце.
Провернули они всё так быстро и изящно, что не было сомнений — они делали это далеко не в первый раз.
— Это, кажется, твоё, — Перси кивнул на рюкзак в траве.
— Моё… — удивилась Ынбёль, а затем, сообразив, перевела взгляд на окно. — Это кабинет директора? — прошептала она в ужасе.
— В медкабинет мы бы зашли через дверь, — Перси произнёс это так, будто объяснял элементарные вещи, — украсть леденцы куда проще, чем…
— Нашла! — яростно зашептали сверху. В следующий момент Лекси обрушилась на Ынбёль, припечатав собой к земле.
На голове появилась шляпа. Лекси придерживала её двумя руками — невольно придавая ей значимости и драгоценности. Весело смеялась. Перси смотрел на неё так, как смотрят на звезду, падающую перед рассветом. Затем достал очки с прямоугольными стёклами, надел их и прокомментировал:
— Предотвращу твой дурацкий вопрос — это просто ведьмин атрибут.
Ынбёль вообще-то подумала, что ему больно лицезреть такую сияющую Лекси. Выпалила:
— Блин, ты разговариваешь как гадалка.
И безжалостно обрадовалась, когда Перси вздрогнул. Хорошее, значит, оскорбление. Ынбёль мечтала добить его чем-нибудь колким или тупым (материальным, возможно), но почему-то замерла. Опомнилась, привычно оглядела руки, живот, пыльные ноги, отдавленные Лекси, — а потом вдруг осознала, что забыла испугаться. Её ведь мог убить любой перелом и каждое наслоение синяков. Куда делся страх?
Лекси расстегнула рубашку, выпустив разноголосый щебет амулетов, и крикнула во всеуслышание:
— А теперь бежим!
— Но у меня ещё уроки, — робко возмутилась Ынбёль, сама себе не веря. — Математика…
— Мы научим тебя кое-чему поинтереснее! — Лекси схватила её за руку и потащила за собой. Солнечная решимость слепила глаза. — Не цифрам, но заклинаниям. Хватит уже сопротивляться. Мы знаем, ты думаешь о нас.
— Вы ещё и мысли читаете?
— Только попробуй назвать меня гадалкой, — сказала Лекси и подмигнула: — Ты просто не первая, кого мы приводим.
— Но, слава ковену, последняя, — отметил Перси, — в
