class="a">[32]. Она хорошо сочетается с бульоном.
– Правда? Так вот в чем суть? Да, впечатляет… – Сакё задумался.
– Если ингредиенты подошли друг к другу, нет ни победивших, ни проигравших. Вкус блюда рождается в гармонии, когда ни одна из составляющих не перетягивает внимание на себя.
– Я тоже попробовала этот бульон, когда ела рис с овощами. Было вкусно. Я не ожидала, что окунь и черепаха так хорошо сочетаются. Впрочем, я не так уж и часто их ем, – пожала плечами Коиси.
Сакё молча сверлил взглядом миску.
– Роскошь роскошью, но вы-то этого не знали, так что для вас это была обычная гречневая лапша в супе. Ни отец, ни хозяйка «Вакамии» ничего не сказали, поэтому вы и решили с самого начала, что вам принесли нечто совершенно простое. То же и с посудой. Сервировать какэсобу в миске работы Росандзина[33] – в высшей степени изысканно, но тогда вы об этом не подозревали. Вам казалось, что это обычная миска для лапши.
– Почему же они ничего не рассказали? Ведь я бы тогда воспринял тот вечер по-другому.
– Я не знаю подробностей, но кажется, Дзэами однажды написал что-то о «скрытом цветке»[34]. Наверное, вашему отцу понравилась такая метафора.
– Скрытый цветок… – рассеянно повторил Сакё.
– Это лишь мои домыслы, я могу и ошибаться. И все-таки, думаю, отец хотел донести до вас именно эту мысль. – Нагарэ посмотрел прямо в глаза Сакё.
– Значит, он хотел вернуть меня в театр? – отвел взгляд тот.
– Не могу говорить за него. Но, похоже, смысл был такой. Разве он не прибегнул бы к чему угодно, чтобы вы смогли его понять?
– Роскошный бульон из окуня и черепахи, поданный как обычная какэсоба. Легко не заметить. А вкус при этом глубоко запечатлился в памяти. Вот что хотел сказать отец, когда говорил, что я у всех на виду.
В ответ на слова Сакё Нагарэ медленно кивнул.
– По мне так это слишком мудрено, – покачала головой Коиси.
– Если подумать, не так уж и мудрено. Сколько бы вам ни исполнилось, для своих родителей вы навсегда – ребенок. И тут ничего не поделаешь.
– Похоже, ваш отец – хороший человек. Что плохого в том, чтобы исполнить его просьбу? – повернулась к Сакё Коиси.
– Пойти по стопам родителей – не про профессию или внешние атрибуты. Это о душе. Прежде всего от нас ждут, что мы впитаем в себя семейные традиции, чтобы потом заняться соответствующим делом. Каждый родитель считает такой порядок вещей правильным, разве нет? – Нагарэ поднялся.
– Спасибо вам! – Спешно подскочив с места, Сакё низко поклонился.
– Я опять мало что поняла, но, кажется, в итоге все закончилось хорошо, – усмехнулась Коиси.
– Простите, что доставил столько хлопот. Теперь я смогу двигаться дальше, без сожаления оставив все в прошлом. – Договорив, Сакё плотно сжал губы.
– Я рад, – поклонился в ответ Нагарэ.
– Сколько с меня вместе с прошлым разом? – Сакё достал бумажник.
– Мы оставляем решение за клиентом. Переведите, пожалуйста, столько, сколько посчитаете нужным, вот сюда, – Коиси протянула молодому человек листок бумаги с номером счета.
– Понял. Позвольте вас как следует отблагодарить – вам ради меня дорогущих окуня с черепахой пришлось купить.
Сакё убрал листок в бумажник.
– Как будете выступать в Киото, обязательно дайте знать! Мы придем на вас посмотреть. Да, папа?
– Ага, точно, – кивнул Нагарэ.
– Пожалуйста, не стоит утруждаться, – улыбнулся Сакё.
– Тогда возьму с собой подружку, – подмигнула ему Коиси.
– Еще раз спасибо! – радостно поблагодарил их Сакё и потянул раздвижную дверь.
– Эй, сюда нельзя! – Нагарэ преградил дорогу Хирунэ, юркнувшему внутрь.
– Вот ведь как. Обижают тебя здесь, – погладил кота Сакё.
– Папа у нас и правда бывает невыносим! – Коиси присела рядом с ним.
– Невыносим?! Дело ведь совсем не в этом!
– Да, да, знаю. Там, где готовят еду, котам не место.
– Хорошо, что ты это понимаешь, – недовольно скривился Нагарэ.
– Можно задать один вопрос? – Остановившись, Сакё повернулся к нему.
– Да?
– Тот суп, который вы подавали в прошлый раз, что-то вроде минестроне… Его послевкусие отчего-то напомнило мне какэсобу из «Вакамии». Наверное, мне показалось?
– Это чистая случайность, но думаю, в их составе оказался один и тот же ингредиент – сок имбиря. Им приправляют черепаховое мясо. А в прошлый раз я добавил немного для того, чтобы бульон согревал.
– Поэтому и получился похожий вкус.
– А вы тонкий ценитель, – улыбнулся Нагарэ.
– Большое спасибо! – Поклонившись, Сакё двинулся было на запад по Сёмэн-доори, но вдруг снова остановился. – А можно еще один вопрос?
– Слушаю. – Нагарэ сделал шаг вперед.
– На дне миски нарисован иероглиф «счастье». В этом тоже есть какой-то смысл?
– Об этом лучше спросить Росандзина, – хохотнул Нагарэ. – Когда приступаешь к трапезе, иероглифа не видно, но стоит доесть – и вот он, перед глазами. Хороший знак. Ведь то же самое и на сцене? Когда представление заканчивается, чувствуешь себя счастливым. Причем это происходит не только со зрителями, которые встают со своих мест с осознанием того, что увидели нечто прекрасное, но и с самим исполнителем.
Сакё лишь молча выслушал его.
– Удачи вам во всем! – подала голос Коиси. Лишь тогда Сакё, будто очнувшись от оцепенения, расправил плечи и зашагал прочь.
Будто ощутив на себе взгляд хозяина ресторанчика и его дочери, Сакё, пройдя примерно половину улицы, обернулся и еще раз коротко поклонился.
* * *
– Пап! – Как только они вернулись в обеденный зал, Коиси схватила отца за плечи.
– Чего это ты? – стряхнув ее ладони, обернулся Нагарэ.
– Кто говорил, что сейчас нам нельзя особенно тратиться?! А сам купил посуду работы Росандзина! – Коиси хмуро посмотрела на отца.
– А глаза тебе зачем? Я-то думал, чтобы видеть все хорошенько. Это же копия! Росандзина постоянно подделывают.
– Копия? Вот, значит, в чем дело? Но ведь тогда получается, что ты обманул господина Сакё!
– Он просил разыскать какэсобу. А посуда – всего лишь приятное дополнение, – Нагарэ поднял миску из-под лапши высоко над головой.
– А я-то решила, что ты приобрел оригинал. Иногда ты совершаешь абсолютно необдуманные покупки!
– Да мне и не нравится керамика Росандзина, если на то пошло, – потупил взгляд Нагарэ.
– Почему это? – поинтересовалась Коиси.
– Вечера нынче холодные. Лучше набэ[35] в такое время ничего не придумать, – перевел тему Нагарэ. – Ну что, устроим пир – у нас и окунь, и черепаха есть. Нечасто они оказываются на нашем столе. Можем и Хиро позвать.
– Правда? Хиро обожает набэ! – Голос Коиси стал выше.
– Как и Кикуко. – Нагарэ взглянул на домашний алтарь.
– Мама наверняка пожурила бы нас за такие излишества. – Коиси присела у алтаря.
– Иногда можно. Правда,
