Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 19
у меня почему-то не получалось. Восстановив икону, я приобрел много такого, что напрочь отодвинуло мою индивидуальность. Все, что я после не делал, было обычным копированием. Я мучился, работал над собой. Поиск своего почерка требовал от меня неимоверных усилий. Только благодаря кропотливой работе я мог стать свободным от прошлого человеком. Чтобы укрепиться в вере в свои силы я отодвигал образ Веры Васильевны.
Шло время. Лето подходило к концу. Мы заканчивали отделку особняка. Алексей Иванович был доволен, предчувствуя скорое новоселье, все чаще посещал нас. Однако не беспокоил. Наверное, работа наша ему нравилась. Не беспокоил меня и двоюродный брат Василий. Я думал, что после нашей последней встречи не пройдет и недели как он снова постарается меня вытащить к себе. Но нет. Видно, он чувствовал мою занятость или же сам был весь в работе. Словом, я был предоставлен сам себе.
Звонок Веры Васильевны, раздавшийся в офисе, стал для меня неожиданным. Она просила меня о небольшой услуге. Ей нужно было на машине отвезти старенькую мать и дочь на дачу к сестре. Она очень извинялась, что вынуждена просить меня о помощи.
Я согласился и в ближайший выходной день, забравшись в свой «Пежо», направился в злополучный район, в котором прошла моя молодость. Страха я почему-то не испытывал.
Встретились мы с Верой Васильевной в том самом месте, где месяц-полтора назад мне преградила путь ее дочка Маша.
Вера Васильевна села в машину и мы поехали.
Все мне здесь казалось знакомым, хотя на месте невысоких домиков, располагавшихся где-то здесь рядом, окаймленных зарослями вишни, стояли огромные коробки многоэтажных домов. Вера Васильевна показывала дорогу. Проехали мы совсем ничего и остановились.
В квартиру я подниматься не стал. Однако ждать мне пришлось не долго. Вначале из дома выскочила дочка Веры Васильевны с сумкой, за ней через какое-то время появилась и она сама. Вера Васильевна вела, поддерживая под руку сухонькую старушку — свою мать. Девочка, увидев мой автомобиль, обрадовалась.
— Мама, мама! — закричала она, — мы, что на иностранной машине поедем.
— Да Маша! — ответила Вера Васильевна.
Я вышел из машины, чтобы помочь им.
— Познакомься! — сказала она вначале дочке. — Это …
— Дядя Слава! — представился я.
— Как дядя Слава! — вдруг опешила женщина.
— Да. Иначе Вячеслав Петрович!
— Ах да, — и, повернувшись к матери, она сказала, — мам, — это Вячеслав Петрович.
Когда мать уселась в машину Вера Васильевна вместе с Машей сбегала снова в дом и принесла еще несколько небольших сумок, после чего мы поехали.
Дача находилась не близко. Если бы я знал, то выехал бы пораньше.
Возвращался я домой поздно. Однако не один со мной рядом сидела Вера Васильевна. Оставив, мать и дочку на попечение своей сестры она спешила в город. Лето для нее не проходило в лени и праздности, освободившись, на время каникул, от школы она подрабатывала уборщицей. К тому же Вера Васильевна должна была «отмечаться» и в институте.
Когда мы уже были в городе, начался дождь. Вначале он был небольшим. Однако скоро разразился такой ливень, что я с трудом вел машину. К дому мы подъехали в сплошной темноте, время от времени разрываемой светом молний и с раскатами грома становящейся еще чернее.
Вера Васильевна пригласила меня к себе переждать непогоду. Выходить из машины не хотелось. Однако пришлось. Прежде чем мы успели добежать до дома, в считанные секунды вымокли. Когда я следом за Верой Васильевной поднялся в квартиру она, оглядев меня, улыбнулась и предложила снять мокрую одежду, так как ее нужно было просушить. Взамен Вера Васильевна дала мне халат.
— У нас в доме мужчин нет, так что ничего другого предложить вам не могу, — сказала она, снова улыбнувшись, наверное, мой вид был непрезентабелен. Взглянув на Веру Васильевну, я тоже улыбнулся. Она выглядела не лучше. Дождь постарался.
Мы попили чаю, согрелись. Моя одежда, развешанная в ванне, слегка просохла. Можно было и собираться. Я подошел к окну, чтобы посмотреть, что твориться на улице. Вера Васильевна воскликнула:
— Вячеслав Петрович подождите я, сейчас, выключу свет, иначе вы ничего не увидите. Нажав на кнопку выключателя, она подошла ко мне. Прижавшись лицом к стеклу, я увидел, что дождь и не думает оканчиваться. Даже наоборот усиливается.
— Да! — сказала Вера Васильевна, тоже вглядываясь в темноту, — дождь видно зарядил надолго. Придется вам еще побыть у меня. — Она помолчала, а затем продолжила: — Вы не обижаетесь на меня за сегодняшний день, ведь я вас, можно сказать, оторвала от дел.
— Да, нет, не обижаюсь, — ответил я, — напротив, в какой-то мере, даже доволен. Когда бы я, вот так, вдруг, ни с того ни с сего, оказался в местах своей молодости. Вон, видите тот дом. Это дом, в котором живет мой двоюродный брат. Раньше, давно это было, я дружил с одной девушкой, порой задержавшись, оставался ночевать у своих родственников. Может мне сейчас тоже позвонить им и напроситься в гости.
— Да нет, не нужно, — ответила Вера Васильевна, — ведь я вас не выгоняю. Лучше позвоните домой и предупредите своих родных, чтобы не беспокоились. И она, как будто оступившись, слегка подалась назад, прижавшись ко мне спиной.
— Помните, — спросила Вера Васильевна, — Вы были как-то удивлены, что я не замужем, а имею ребенка.
— Что вы, что вы! Стоит ли об этом вспоминать.
— Не знаю, — ответила она, — но лучше я вам все-таки расскажу. Вас ведь Вячеславом Петровичем зовут, или как вы назвались моей дочке дядей Славой, а короче Славой. Вот и моего парня также звали Славой.
За окном лил дождь. Время от времени вспыхивали молнии и, раскатисто, трещал гром. Свет в комнате не горел. Обстановка была романтичной и очень похожей на ту которая мне не раз виделась во сне, потому что когда-то давно все это уже было.
— Я ведь вам там, в метро не соврала, когда сказала, что я не замужем. Просто в жизни так получилось, что мой Слава погиб под колесами автомобиля. Все произошло у меня на глазах. В одном я себя виню, что, когда врач «скорой помощи» констатировал факт смерти, не сумела уговорить его взять меня с собой в больницу.
— Как! — опешил я, все больше и больше понимая происходящее, — как констатировал факт смерти. Разве не мой брат Василий сказал тебе, что Слава умер. Сказать — «я умер» у меня почему-то не повернулся язык.
— Нет, его брат, как же его зовут, ах да Василием, мне о Славе ничего не говорил. Он, тогда был так убит этим горем, что я сама его
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 19
