рядом и дисциплинированно жмурился, а за другую – застенчивую девочку в свитере.
– Идите за мной! Настя, когда Медуза за нами погонится, хватай Васю и беги следом!
И мы осторожно двинулись в сторону двери. Как только Медуза увидела, что добыча убегает, она отстала от Васи и пошуршала за нами.
– Стойте, куда? Зачем вам уходить, у меня тут так хорошо и красиво! Вы не туда свернули! Ой, сейчас споткнётесь, тут ямка!
– Не обращайте на неё внимания, она нарочно, – на бегу пропыхтела я. – За мной, я помню дорогу!
Там мы и бежали вслепую через парк. Пару раз мы уклонились с тропинки и налетели на дерево, к радости Медузы, которая изо всех сил старалась сбить меня с пути. У самого выхода я всё-таки споткнулась, и мы повалились друг на друга, но встали, не открыв глаза, и побежали дальше, к Медузиной огромной досаде. Ещё шаг – и я с размаху врезалась в дверь, которая сразу же открылась!
– Куда?! – раздался за спиной разъярённый вопль горгоны.
– Спасены! – выпалила я, захлопывая за собой дверь и открывая глаза.
Мы стояли в знакомом круглом зале с семью дверями. Уф, мы прошли через сад! Но как же Настя и Васёк? Неужели они пропали?
За дверью вдруг послышались шум, звук падения и злобный крик Медузы:
– Больно же!
Через миг дверь распахнулась, и в круглый зал влетели Настя и Васёк.
– Горгона подставила мне под ноги свой хвост! – воскликнула Настя. – Мы упали прямо на неё! Хорошо, что ни одна из её змеек нас не тяпнула! И что Васёк не выронил телефон, а то бы он начал его искать и точно взглянул бы ей в глаза…
– Кому? – удивлённо спросил Васёк.
– Мы прошли испытание, причём все! – радостно объявила я. – Никого не потеряли! Ура!
Мы все закричали «ура», и даже робкая девочка подхватила наш победный крик.
– Что-то я устала, – пожаловалась Настя. – Вот бы отдохнуть…
– Да, вот бы тут был киоск с соками и мороженым! – оживился Васёк, на секунду отлипнув от игры.
– Ну давайте устроим небольшой отдых, – согласилась я, и тут раздался радостный Васин вопль:
– О, скамейка!!!
Посреди круглого зала стояла удобная скамейка на львиных ножках с изогнутой спинкой. Мы наперегонки бросились к ней, – откуда только силы взялись! – и одновременно на неё с облегчением плюхнулись, едва поместившись на скамейке все вместе.
– Хорошо-то как, – проговорила Настя…
«А ведь раньше тут никакой скамейки не было!» – сообразила вдруг я.
И тут раздался щелчок. Спинка скамейки опустилась и прижала нас всех, словно капкан.
Мы угодили в западню!
Глава 5. Две ловушки
Пока мы дёргались и рвались на свободу, одна из дверей открылась, и в зал с довольным видом вошёл разбойник.
Что это был именно разбойник, было понятно по одному взгляду на его физиономию, заросшую косматой бородой, и зубищи, оскалившиеся в кровожадной ухмылке, не говоря уже о топоре у него в руках.
«Может, он просто так жутко улыбается, а на самом деле он – добрый и приятный человек, который пришёл чинить сломанную скамейку?» – с робкой надеждой подумала я. Но первые же слова вошедшего развеяли её:
– Отлично! Моя скамеечка сработала! У-ха-ха!
– Маньяк, – прошептал Димка. – Ну вот, мама предупреждала, что маньяк может напасть где угодно и в любую секунду…
Я с сожалением подумала, что, пожалуй, на этот раз Димкина всего боящаяся мама оказалась права.
– Ах, как я люблю невинные жертвы! – приговаривал злыдень, обходя скамейку и любуясь делом своих рук.
– Это Прокруст, – раздался рядом шёпот Насти. – Легендарный древнегреческий разбойник. У него дома была специальная кровать-ловушка…
– Никто почему-то не хотел заходить ко мне в гости, как я ни приглашал, вот и пришлось переделать кровать в уличную скамейку, а самому прятаться за углом, – объяснил Прокруст. – Итак, приступим к моему любимому развлечению! Сейчас, путник, я буду тебя улучшать. Если ты слишком короткий, моя волшебная злобная скамеечка тебя вытянет! А если ты слишком длинный, я сам тебе поотрубаю руки и ноги! А если… Ой…
Прокруст наконец толком разглядел, что он поймал, и озадаченным взглядом уставился на кучу-малу из рук, ног, голов и глаз, моргающих на него из ловушки.
– Так… что-то я не понял. Я поймал осьминога? Ты кто, чудище?
Мы молчали, не зная, что ему сказать. И вдруг раздался голос Насти – хриплый и зловещий:
– Трепещи, несчастный! Я – сторукий гекатонхейр!
– Гекатокто? – нахмурил кустистые брови Прокруст. – Это ты сейчас меня так обругало, что ли?
– Такое чудовище, – басом объяснила Настя. – Сторукое и пятидесятиглавое. Родственник титанов.
– Гм, титанов…
Разбойник задумался. Мы затаили дыхание.
– Знаю я этих титанов, – проворчал он. – Свирепые ребята. Лучше я не буду с тобой связываться, гекатонепонятнокто…
Прокруст уже протянул руку к секретному рычагу, но тут с подозрением спросил:
– Если родственник титанов, то почему такой маленький?
– А потому что я детёныш гекатонхейра, – не растерялась Настя. – Па-а-па-а! На по-омощь!
– Папа! – подхватили мы нестройным воем. – Нас разбойник обижа-ает!
– Тихо, тихо! Ну-ка кыш отсюда!
Спинка скамейки поднялась. Мы, не дожидаясь, пока Прокруст поймёт, что отпустил не детёныша сторукого чудовища, а просто пятерых детей, кинулись к ближайшей двери.
– Стоять! – раздался позади рёв разбойника, который понял, что его одурачили. – Жулики!
Но мы уже заскочили в очередную комнату и закрыли за собой дверь.
И принялись хохотать.
На этот раз мы попали в действительно чудесное место. Ничего лучшего для отдыха и вообразить было нельзя. Когда мы отсмеялись, то обнаружили, что стоим на берегу ручья в тенистом зелёном ущелье, звенящем от бесчисленных кузнечиков. По обе стороны ручья к голубому небу поднимались склоны, поросшие лесом. Над душистыми горными цветами порхали бабочки, а над водой носились синие стрекозы.
– Лето! – удивлённо и радостно воскликнул Димка.
– Это же самая настоящая Греция, – сказала Настя и тут же сняла кофту с длинными рукавами, оставшись в футболке. – Мы с родителями были в Греции – там именно такие горы! Идёшь по тропинке, и кажется, что вот-вот появится нимфа…
Настя сладко потянулась:
– Эх, мороженого захотелось! А ты чего в свитере, жарко же! – обратилась она к застенчивой девочке. – Давай помогу снять.
Но та вцепилась в свой свитер, будто он был из золота. Кстати, что-то с этим свитером было не то… Я окинула молчаливую девочку подозрительным взглядом. Определённо, когда мы поднимались на сцену, он выглядел иначе… Но, поскольку я не смогла вспомнить, как именно выглядел свитер, то моё расследование зашло в тупик, не успев начаться.
Тем временем Дима набрался смелости, снял ботики
