***
В нашей академической спальне на семь персон царила тягостная, тоскливая атмосфера. Отчасти потому, что персон стало шесть.
Вика Добрева после заочного суда над Расковым и Кавендишем упаковала чемоданы и отбыла домой. Ее никто не вынуждал. Я сразу, как узнала, простила наивной дурочке участие в грязном ритуале. Влюбилась, запуталась - с кем не бывает? Но удар оказался слишком тяжелым для белокурой «простушки».
Второй причиной был грустный взгляд Рашель. Даже любовные романы, поглощаемые с прежним постоянством, не поднимали «мечтательнице» настроение. Элайза так и не пришла в сознание. И я чувствовала себя отвратительно.
Неприятнее всего было от того, что Рашель меня не обвиняла. Наоборот, благодарила за попытку спасти сестру. Знала бы она, кто и зачем сотворил такое с Элайзой. Но крестный снова напустил тумана: семейство Рид если и узнает об истинных причинах, то не скоро.
- Эрик приехал из Лондона. Мы хотели навестить ее в больнице. А нас не пустили! -негодовала Рашель, меряя шагами комнату. Сегодня девушка выглядела скорее возмущенной, чем расстроенной. - Но у Эли жених, что надо. Боевой. И симпатичный, как оказалось. Так вот, Эрик взломал портал для медперсонала и протащил меня прямо к ее палате. И что вы думаете? Ее там не было! На койке лежала совсем чужая девица с забинтованными ногами.
- Может, Элайза очнулась? - воскликнула удивленно Розмари. - И ее перевели?
- Разве семью не предупредили бы о таком? - разочарованно потрясла красными волосами Рашель. Похоже, она тайно надеялась на эту версию, но факты говорили об обратном. - Мы пошли к главному целителю, но он отказался нас принять. Я уже написала матери...
Новость о пропаже Элайзы мне совсем не понравилась. На душе заскребли подозрительные кошки. Я была почти уверена, что крестный знает, куда подевалась младшая Рид. А может, даже причастен к ее исчезновению.
***
Забурившись в дальний угол библиотеки - подальше от острых глаз госпожи Разиной, - я раскрыла учебник по «Полезной практической магии». Карамзина задала километровое сочинение на тему бытовой телепортации.
Я вгрызалась в страницу за страницей, но никак не могла взять в толк, чем отличаются супружеские талисманы от обычных заговоренных амулетов. Ксения Игоревна поглядывала на меня снисходительно из-за стеллажа с историческими сводками. Наконец, аристократка передернула плечиками и подошла.
- Вам это сложно, мисс Дэлориан, потому что вы росли в мире людей, - выдохнула преподавательница. - Будь вы потомственной первокровкой, то не удивлялись бы, увидев отца, телепортировавшегося к матери прямо на кухню. Супружеский талисман - вроде маячка. Этакой путеводной звезды, по которой мужчина всегда найдет свою жену.
- А она к нему. как? - сумбурно выдохнула я и почесала затылок. - Это же в обе стороны действует?
- Именно так. Жена может перенестись к живому мужу, дав команду амулету. Он в некотором роде связывает в пространстве два бьющихся сердца, - кивнула Карамзина и мечтательно уставилась в окно. - Талисман носит один из супругов, этого достаточно. В нашем сообществе принято, что семейная реликвия достается даме. Медальоны передаются от матерей к дочерям. Это очень древние артефакты.
- Я не понимаю .
- Чего именно? - Ксения Игоревна вернулась в библиотеку взглядом и мыслями.
- Что тогда такое «телепортационный амулет»?
- Большая редкость в наши дни, - пожала плечами преподавательница. - Чтобы зачаровать древний артефакт на перемещение в избранные точки - с дозволения хозяев и попечителей, разумеется, - нужен очень высокий уровень магии. Остаточные следы высшего дара.
- И тогда можно перемещаться, когда и откуда захочешь? В смысле. в «избранные точки»? - догадалась я. - В Пункт Связи, к примеру? Или. в свой кабинет?
- Можно, можно, - заулыбалась Карамзина. - Если хозяева не против. Но сейчас в ходу остались по большей части супружеские. И те - лишь в семьях, где сохранились фамильные безделушки.
Поняв, что имела счастье наблюдать оба вида древних телепортов и вполне смогу описать их в сочинении, я довольно раскрыла блокнот.
- Переделать! До вечера, господин Дорохов, - раздалось громогласное из-за стеллажей, и мы с Ксенией Игоревной одновременно вытянули головы в сторону шума. - Иначе я познакомлю вас на практике с парализующим действием Эрвинного Корня.
Карпов как раз гневно швырнул какие-то листы, исчерканные красным, перед Елисеем, и навис над ним черным коршуном. Дорохов, насупившись, сидел за столом в окружении друзей-«зазнаек». Карамзина осуждающе покачала головой, бормоча под нос: «Бедный мальчик».
- Повторяю - до вечера... «ваше высочество».
- Переделаю. сэр, - злобно процедил Дорохов, буравя Демона прозрачными глазами.
Профессор размашистым шагом вышел из библиотеки, в которой повисла такая гробовая тишина, что слышалось сердце госпожи Разиной, заходящееся от восторга. Вот она, мечта местного цербера. Ей с Карповым надо работать в паре.
Елисей низко склонился над исчерканными листами, его товарищи тактично рассосались по соседним столикам, а Карамзина вдруг взяла. и закатила глаза.
- Идиот, - решила меня добить аристократка.
- Который? - хрипло уточнила я.
- Который вышел, - подтвердила мои опасения Карамзина. - Ненависть - опасная вещь. Бьешь вроде прицельно, но страдают все вокруг.
- Вы думаете, профессор ненавидит Елисея? Но за что? Дорохов ведь аристократ и зазнай. В смысле, Андрей Владимирович курирует его отделение.
- Мало ли, что Андрей Владимирович курирует, - дама красноречиво фыркнула. - И нет, моя дорогая, Карпов ненавидит вовсе не Дорохова. Хотя едва ли сам это понимает.
Силясь как-то расшифровать ее намеки, я наморщила лоб. Но ничего не вышло.
- Профессор видит в этом мальчике себя. Прежнего. Заносчивого выскочку, «принца» по магической крови, единственного наследника княжеского рода. Если вам интересно, каким был ваш преподаватель десять лет назад, - просто приглядитесь к Елисею. Надменный, ничего вокруг себя не замечающий, воспринимающий свое высокое положение как данность. Берущий все, что захочет. И при этом ничего особо не желающий. Скучающий от собственной власти.
- Дорохов не такой!
- Правда? - удивилась Карамзина. - А выглядит таким. Во всяком случае, в глазах Андрея. С друзьями - Фридрихом и Кристианом - они по молодости натворили немало дел. Удивительно, как все трое живыми остались.
Я так поразилась откровениям аристократки, что не заметила, как сгрызла кончик ручки до основания.
- Дурацкая привычка, - кивнула на зажатое в зубах перо Карамзина, и я спешно выплюнула искромсанную добычу.
- П-простите... Леди из меня не вышло.
- Я заметила.
- И что, вокруг Андрея. Владимировича. в молодости так же вились стайками девицы?
