Услышав мелодию вызова, я потянулся за телефоном в карман брюк.
Увидев высветившееся на экране имя, я насупился и немедленно ответил на звонок.
— От тебя давно не было новостей, — я поднялся с диванчика.
Подняв вверх указательный палец, коротко обратился к банковским сотрудникам с приглушенным извинением и удалился в более тихое место.
— Я следовала вашему указанию и не беспокоила по пустякам, Дамир Эдуардович, — прозвучал в динамике голос женский голос.
— Ладно. Ближе к сути, Арина.
— Девушка, за которой вы просили меня приглядеть. Виктория Новицкая из женского приюта «Дэвуар»…
— Что с ней? — резко спросил я, напрягшись всем телом.
— Поступила информация, что сегодня вечером ее доставили в аукционный дом, где проводится «Блажь».
Я прикрыл глаза, стиснув в пальцах переносицу.
Я же строго-настрого приказал старой карге, управляющей «Дэвуар», чтобы Вику не смели и пальцем трогать и ни в коем случае не приплетали к чертовому аукциону!
— Девчонка все еще там? — прорычал я, сжимая и разжимая кулаки.
Арина выдержала короткую паузу.
— Двадцать минут назад ее продали за сто тысяч евро.
— Сука! — я врезал кулаком по стене. — Кто?! Кто, мать вашу, купил ее?!
— Имя покупателя неизвестно, Дамир Эдуардович.
— Хорошо, — буркнув, Арина сбросила вызов.
Прослушав несколько коротких гудков, я со всей силы сжал телефон в руке.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ВИКА
Словно из ниоткуда появились люди и, подхватив меня с двух сторон под подмышки, увели со сцены.
Все плыло. Множество нечетких движущихся картинок сливались в единый беспорядок, вызывая сильное головокружение и тошноту.
Мне кажется, я все же потеряла сознание, хотя из последних сил цеплялась за реальность. Но тьма бессознательности затянула в свои владения, и в следующий раз, когда я разлепила глаза, на моих коленях покоились чьи-то руки.
Шершавые ладони скользили по коже вверх-вниз. До моего неясного слуха доносился звук автомобильного мотора вперемешку с приглушенным, сиплым и низким голосом рядом с ухом.
Я несколько раз смыкала и размыкала веки, чтобы зрение прояснилось. Мямлила, пытаясь выговорить слова и выяснить, что происходит.
Где я?
Кто рядом со мной?
Куда мы направляемся?
Сколько я пробыла без сознания?
Что со мной делали, пока я была в отключке?
Вопросы, подобно шестеренкам в испорченном механизме, тормозили мыслительный процесс. Вгоняли в панику. Абсолютная неизвестность вскрыла грудную клетку и вывернула наизнанку органы.
Я узнала голос, гудевший рядом.
Я слышала его единожды перед тем, как потерять сознание.
Этот голос назвал окончательную цену за мое тело.
— … Я так сильно… хочу… такая сладкая… нежная… — человек говорил обрывисто, с придыханием. Он делал долгие паузы между словами, чтобы уткнуться носом в мою шею, и ненасытно вдыхал воздух.
Его ладонь скользила по внутренней стороне моего бедра, пальцы сжимали, щипали и оттягивали кожу. Рукой он ненасытно щупал и мял чувствительные места, но не трогал зону трусиков, и я была этому несказанно рада.
— Жду не дождусь, когда мы приедем домой, и я возьму тебя, девочка, — от возбуждения мужчина зарычал, резко ухватившись за мою ягодицу.
Не знаю, заметил ли он, как я вздрогнула. Я едва могла шевелить конечностями, но все внутри сотрясалось от неописуемого ужаса.
Неожиданно незнакомец рассмеялся. Сумасшедше. Пошло. Раскатисто.
— Не обещаю быть нежным, потому что я дико заведен… Ты разбудила во мне зверя!
Он дотронулся до моей щеки, очертил контур губ и оттянул вниз нижнюю. Надавил на мои плотно стиснутые зубы, пытаясь втиснуть между ними большой палец.
— Открой ротик, — сладко скомандовал он.
Я издала сиплое мычание и слабо дернула головой в знак протеста.
— Отрой, я сказал! — вдруг рявкнул, и от страха я послушно выполнила его желание. — Вот так, умница, — бормотал, проталкивая в мой рот свой палец. — Возьми его, солнышко. Соси его, лижи. Когда мы приедем, ты так же обхватишь пухлыми губками мой член. Будешь давиться им, брать глубоко в свой невинный ротик.
Я крепко зажмурилась, смаргивая слезы.
— Не плачь, милая, — мужчина тут же стер влагу с моего лица. — Тебе понравится. Ты когда-нибудь трогала член? — спустя секунду он издал тихий смешок. — Нет, конечно, нет. Ты так чиста и непорочна. Я это исправлю. Дотронься до него, — он обхватил пальцами мою руку и притянул к твердой выпуклости на своих штанах. — Чувствуешь, как я возбужден? Не бойся, сожми его. Детка-а-а, умоляю, сожми его! — прорычал близко к моим губам.
Я сконцентрировала все силы на том, чтобы не разжать кулак на эрекции, хотя незнакомец всячески пытался разогнуть мои пальцы и толкался бедрами навстречу моей ладони.
Я не поднимала головы, чтобы не смотреть в лицо монстру.
Не хотела видеть его.
Не хотела слышать сбивчивое дыхание и надрывные похотливые стоны.
Не хотела терпеть противную влагу от слюнявых поцелуев на подбородке, шее, плечах и ключицах.
— А ведь мне не присуще терпение, и будь я последним отморозком, то лишил бы тебя девственности прямо в этой машине, — шероховатой поверхностью языка он коснулся моей яремной впадинки. — Но я не поступлю так необходительно. Твой первый раз случится не на задних сидениях «Мерседеса».
Я вздохнула с облегчением.
Его слова зажгли во мне крошечный огонек надежды.
Возможно, к концу дороги я верну контроль над собственным телом и сумею сбежать.
ДАМИР
Арина назвала имя человека, купившего Вику, через пятнадцать минут после последнего звонка, и я с астрономической скоростью вылетел из «Неонового жеребца», чтобы мокрого места не оставить от урода.
