Стэнли, — довольно усмехнулась «виконтесса». — Ищите ветра в поле, господа. Отсчёт времени пошёл.
В кои века порадовалась, что нет мобильных телефонов, и отец с сыном не могут связаться друг с другом.
Не тратя драгоценные минуты на разглядывание особняка, она торопливо прошла по мраморной плитке дорожки и поднялась по высокой помпезной лестнице к входной двери. Крутанула ручку звонка и застыла в ожидании. Охваченная нервной дрожью, нетерпеливо постукивала по плитке площадки крыльца носком туфли.
Дверь открыла симпатичная девушка в униформе. Увидев на пороге виконтессу, распахнула створку шире:
— Добро пожаловать, миледи, — приветливо улыбнулась и прошлась по её фигуре слегка растерянным взглядом.
Верно подметила, — мысленно ответила ей Ольга, перемещая ридикюль на сгиб локтя. На улице не так уж и жарко, а на ней нет накидки. Поспешно сняла шляпку и перчатки, отдавая в протянутые руки горничной.
Пробежалась взглядом по большому светлому холлу, по живописным картинам на стенах, напольным часам в декоративном корпусе с арочным элементом и фиалами, широкой лестнице, устланной ковровой дорожкой и ведущей на второй этаж. Всё выдержано в едином стиле, дорого и со вкусом.
Знать бы, где комната Шэйлы. Её поиски отнимут уйму времени. Ольга повернулась к горничной и указала рукой на стул у столика:
— Бери его и шагом марш в мой будуар.
Не давая ей опомниться, подтолкнула по направлению к лестнице.
— Лорд Хардинг здесь? — поинтересовалась на всякий случай, следуя за прислугой.
Девушка, чуть повернув голову, ответила:
— Прибыли утром, приняли мистера Даумана и незадолго до вашего приезда отбыли.
Райли Дауман из адвокатской конторы «Брукс и Огден» — вспомнила «виконтесса» мужчину. Значит, в поместье Фалметт он поехал с документами другого характера. Или не поехал вовсе.
— Лорд Малгри? — Ольга знала ответ, но всё-таки спросила, чтобы не вызвать подозрений.
— Хозяин как поутру отбыли куда-то, так до сих пор не вернулись.
Они поднялись по лестнице и шли по удивительно красивому коридору. Мягкий поток солнечного света струился сквозь мозаичные витражи округлых окон, стекал по стенам молочного оттенка на пол, рассыпался под ногами мириадами вспыхивающих огоньков.
Горничная остановилась у двери цвета акации. Ольга распахнула её и вошла.
Интерьер в стиле барокко повторял комнату Шэйлы в поместье Малгри-Хаус. Та же унылая цветовая палитра и та же боязнь пустого пространства. После пёстрых бликов в коридоре тут не хватало воздуха и ярких красок.
— Поставь сюда, — указала она на угол шкафа.
Стул ожидаемо оказался не к месту — у секретера стоял похожий.
Ольга прошла к окну и раздвинула портьеры, впуская дневной свет. В поисках саквояжа бросила взгляд на верх шкафа. Открыла его дверцы. Венона оказалась права: одежды здесь было не меньше, чем в поместье графа Малгри.
— Принеси саквояж, — не оборачиваясь, сказала она горничной, стоящей у двери в ожидании указаний.
— Вам большой или…
— Большой.
«Виконтесса» спешила. На кровать полетели платья, бельё, обувь, шляпные коробки. Скоро станет тепло и понадобится летняя одежда, аксессуары. Выдвигала ящики комода, быстро перебирая их содержимое. Выбирала неброское, практичное, попроще.
В почти пустом секретере ничего интересного не нашла. Наткнулась на несколько старых писем от Веноны.
Деньги… Двадцать фунтов оказались кстати. Они перекочевали в небольшую выбранную сумочку наподобие клатча.
Шэйла, милая, прости, — Ольга едва сдерживала слёзы. — Если ты сейчас на моём месте, я разрешаю тебе воспользоваться моей заначкой. Вот и настал наш чёрный день. Найдёшь в пустой банке из-под кофе на вытяжке у самой стенки. Снизу не видно, но ты обязательно найди.
Поглядывая на часы на каминной полке, «виконтесса» торопилась.
Горничная принесла сумку[2]. Чуть больше утраченного саквояжа, она была изготовлена из ковровой ткани и выглядела презентабельно. Однако и весила больше.
— Спустись в кухню и собери еды на два дня. Корзину оставь у входной двери. Вернёшься сюда. Поторопись.
В ларце на туалетном столике Ольга нашла серебряный браслет с бирюзой и топазом, серьги из чистого золота, пару тонких колец и подвеску. Не колеблясь, захлопнула крышку — чужих украшений она не возьмёт. А как быть с обручальными кольцами Шэйлы, она не знала. Понятно, что кольцо с бриллиантом — свадебный подарок Стэнли. А вот золотое, простенькое, внутри с гравировкой на русском языке «ты навсегда» — явно очень старое, фамильное. Унести его она не имеет морального права.
Ты навсегда… От нахлынувшего чувства горькой утраты защипало в носу. Шэйла и Стэнли… Надеялись ли они хоть когда-нибудь быть счастливыми в браке?
Ольга достала из ридикюля обручальные кольца — символ крепкой семьи с самых древних времён.
Взяв лист бумаги из секретера и карандаш, написала записку: «Простите, что не оправдала ваших ожиданий». Положив на неё кольца, оставила на открытой крышке секретера.
Не оправдала ожиданий… Ни ожиданий виконта, ни ожиданий его отца, ни своих. В какой-то момент вмешалось провидение и всё пошло наперекосяк.
Ну и ладно, — неожиданно успокоилась она. Всё к лучшему.
Прибежала горничная:
— Миледи, всё готово.
Бросив взгляд на часы, «виконтесса» одобрительно кивнула:
— Умница.
Всё шло согласно плану.
— А вы… — голос девушки сорвался, и она опустила голову.
Ольга в уголке её глаз заметила блеснувшие слезы. Что она могла ответить на очевидно стремительные сборы? Прислуга и так уже всё знает. Она всегда в курсе происходящего.
Спускаясь по лестнице, «виконтесса» вздрогнула от раздавшегося настойчивого звонка в дверь. Сердце заныло с тревожной обречённостью. Вернулся Стэнли? Или Мартин поступил вопреки её ожиданиям, возможно, раскрыв её коварный замысел?
Горничная, поставив сумку рядом с корзиной и шляпными коробками, бросилась открывать дверь.
Ещё не поздно остановить расторопную служанку и воспользоваться чёрным ходом для слуг. Но слова запрета застряли в горле. Если на вокзале ноги сами побежали с перрона прочь, то здесь словно намертво примёрзли к ступеням.
Ну что ж, — «виконтесса» стояла на нижней ступеньке нарядной лестницы и держалась за поручень. Кто бы ни был за дверью, она встретит его без тени страха и с гордо поднятой головой. Пока она не покинула стены этого особняка, она в нём хозяйка.
[1] Омнибус, в переводе с латыни — «для всех». Считается, что история британских омнибусов началась 4 июля 1829 года, когда каретный мастер Джордж Шиллибир из Блумсберри, побывав во Франции, представил общественную карету, запряженную тройкой лошадей. Внутри неё помещалось двенадцать человек и места считались преимущественно женскими. Десять человек размещались на крыше и ещё по двое пассажиров по обе стороны от кучера. Итого двадцать шесть мест, что стало стандартом для двухэтажных омнибусов до самого конца их существования. Плата за проезд взималась при выходе.
