Вокруг него так же на земле расположились туристы и местные, человек пятьдесят наверное, мужчины и женщины разных возрастов, парами и поодиночке. Некоторые тихо переговаривались, другие — молча смотрели на музыканта.
Не заметив ни одного знакомого лица, Тиль уверенно зашагала к центру поляну.
— Мисс, здесь очередь! — шепотом проинформировала ее одна пожилая дама.
Вот еще! Она никогда не стояла в очередях.
— Пропустите Матильду, решение ее проблемы не займет много времени.
Красавчик отложил гитару, посмотрел на Тиль и поманил ее рукой.
— Садись рядом со мной.
Послушав его, Тиль опустилась на землю, аккуратно придерживая платье, чтобы не запачкать о траву. Вблизи незнакомец казался еще привлекательнее: чувственные губы, бездонные черные глаза, в которые Тиль смотрела, как загипнотизированная.
— Ты — своя главная и единственная проблема, Матильда Блумфилд. Прекрати совершать глупости и все наладится. Все, можешь идти.
Как это — все? Она никогда не уходила ни с чем!
— Я хочу стать жрицей Аморри!
Мужчина расхохотался, затем снова взял в руки гитару и заиграл, больше не обращая внимания на Тиль.
— Нет, вы не поняли! Я. Хочу. Стать. Жрицей!
— Дурь, — коротко бросил он. — Мои жрицы подчиняются меня беспрекословно, а ты не способна переносить какие-либо ограничения и прислушиваться к окружающим.
Она? Да она по первому, ну ладно, по второму приказу папеньки прилетела в эту глушь с одной лишь Верой. И не взяла никого из друзей. И в колледже тоже учится! И даже помогает папе с их семейным делом… иногда.
— Способна! Прошу вас! — только сейчас до Тиль дошел смысл его слов. Мои жрицы. Так он себя богом считает? У человека точно мания величия.
— Встань и сними платье.
— Что-о-о? — Тиль от возмущения и без всякого приказа подскочила на ноги.
— Вот видишь, — Аморри на мгновение отвлекся от гитары, — вопрос закрыт.
Так просто она не сдастся! Ни за что! Тиль посмотрела на безмятежного Аморри, на ждущих своей очереди посетителей, на сосредоточенных жриц, затем фыркнула про себя и потянулась к молнии на платье.
Ха-ха! Древнее божество и его жрецы! Да она готова поспорить, что этот Аморри не более чем шарлатан, наживающийся на доверчивых туристах. И сейчас он просто пытается взять ее на испуг. Мол, какая приличная девушка станет раздеваться перед толпой зрителей.
Тиль расстегнула платье и стащила его через голову. Пусть любуются, ей не жалко, тем более как раз сегодня на ней красовался отличный комплект белья из последней коллекции.
— Туфли и белье тоже, — в этот раз он даже не отвлекся от своей музыки.
Пфф! Подумаешь! Она и на пляже так же загорала, пока не пришел этот зануда-проповедник. Тиль хмыкнула и так же решительно разделась до конца. После чего выпрямилась, тряхнула волосами и уперла правую руку в бок. Ожидающие своей очереди у жреца люди вытаращились на нее, некоторые перешептывались и тыкали пальцем. Ну и пусть! Тиль знала, насколько она хороша.
— А теперь сядь справа от меня.
Она и это указание так же послушно исполнила, надеясь, что скоро Аморри надоест командовать, и он посвятит ее в жрицы. Еще несколько минут и Тиль станет точно как Далва.
— Амайя, принеси ей бобы.
Бобы? В голове у Тиль пронеслось несколько десятков вариантов использовании бобов, и все, как назло, были так или иначе связаны с сексом. Почему ее так заклинило? Есть же и другие варианты. Наверное…
Смуглая девушка с небольшим мешком и двумя мисками появилась почти мгновенно, словно бы так все это было заранее отрепетировано. Она поставила свою ношу перед Тиль, коротко поклонилась Аморри и ушла.
— Перебирай, пока я буду принимать своих посетителей. Порченные бобы в одну миску, хорошие — в другую. Правил два: не отвлекаться и не болтать.
Перебирать бобы? И для этого она пришла в эту рощу? Тиль задыхалась от возмущения, но спорить с Аморри, кем бы он ни был на самом деле, не стала.
— Не хочешь просто перебирать, могу сыграть тебе. Чтобы было веселей, — он лукаво улыбнулся и положил пальцы на струны гитары. — Подходите, кто следующий.
В этом казалось бы простом жесте было что-то такое… магическое. Тиль показалось, что его руки прикасались не к гитаре, а к ее телу. Водили по нему, как будто бы случайно притрагиваясь к особенно чувствительным местам. Сразу же стало жарко, а воздух словно бы сгустился и не желал проникать в легкие.
Тиль попыталась сосредоточиться на бобах, но получалось плохо. Музыка заиграла быстрее, гитарные аккорды стучали в голове Тиль, внушая, что это она лежит сейчас на руках у Аморри, ей он улыбается, с ее телом играет. Казалось, что его руки сейчас нежно обводят по кругу ее соски, затем легонько пощипывают, чтобы через мгновение соскользнуть ниже, провести по животу, затем — прикоснуться к нежной коже внутренней поверхности бедер, подразнить еле уловимыми прикосновениями и снова вернуться к груди, чтобы возобновить свои ласки. И так несколько раз, меняя направление и скорость, но так и не подарив желанное наслаждения. Тиль хотелось попросить Аморри не бросать начатое, не останавливаться, прекратить дурацкую гитару и заняться, наконец, сексом. Но она помнила про приказ и молчала. Не может же все это длиться вечно?!
Аморри неожиданно хлопнул по корпусу гитары, нахмурившись от слов одного из просителей. Тиль же словно окатили холодной водой. Она сидит на траве, совершенно голая, перебирает бобы, которых за прошедшие минуты набралось едва ли с десяток, и все таращатся на ее полыхающие щеки и затвердевшие соски. Зачем все это? Надо подняться и уйти.
Нет! Ни за что! Она решила стать жрицей, и она ей станет.
5
Новые аккорды ударили по ее сознанию еще сильнее. Теперь Тиль казалось, что Аморри повалил ее на землю, бесцеремонно раздвинул ей ноги и рывком вошел внутрь. От иллюзорных резких движений, совершаемых в такт музыке, от его призрачных рук, сжимавших ее бедра, Тиль хотелось стонать, но даже в таком полубессознательном состоянии она помнила о запрете и молчала, до крови прикусывая губы.
Но Аморри и сейчас не дал Тиль испытать удовольствие, музыка внезапно изменила темп и иллюзия стала иной. Так продолжалось раз за разом, казалось, Аморри забавляет эта игра: довести ее до крайней точки и оставить ни с чем. Тиль терпела, кусала губы, пыталась думать о трижды проклятых бобах и научной работе, которую должна была выполнить за лето. Обычно это срабатывало и помогало остудить самые жаркие из ее фантазий. Но не сейчас, сейчас ей хотелось расплакаться и умолять Аморри закончить эту пытку.
— А ты молодец! Терпеливее, чем может показаться на первый взгляд. Если еще не передумала, тогда сегодня ровно в полночь отправляйся к моему брату, Безымянному, он сделает твой вольт, принесешь его мне на рассвете, затем расскажу, что будет дальше.
