Сэмюэл кивнул и помрачнел.
– В любом случае, – поспешно добавил я, – вам уже сказано – забудьте. Я знаю, почему вы не пошли со мной к Пеймону. Там, у двери дьявола, были не вы.
– О, это страшно, Альфред, и я буду жить с этим, пока дышу, но там был я, и я много часов убеждал себя в обратном. Мы слишком часто виним само искушение, а не себя за то, что ему поддались.
– Пожалуйста, не надо про искушение, – поморщился я.
Я встал из-за стола, подошел к окну и посмотрел вниз на улицу.
После падения со спины демона прошло больше месяца, но воспоминания были живы, как будто все это случилось вчера.
Я приказал Пеймону восстановить все разрушенное его легионами. И пока демоны наводили порядок на земле, он вознес меня в небеса.
Там он простер руку и произнес:
– Смотри, мой господин, как может быть.
Нет, у моих ног не лежал весь мир, и я не был его повелителем. Я сидел развалившись в школьной столовой. Меня, Альфреда Кроппа, окружил цвет школы. На мне была куртка, какую дают за особые достижения в учебе и спорте. Я был загорелым и накачанным, с полным ртом белоснежных зубов. Я находился в центре всеобщего внимания. По обе стороны от меня сидели девчонки-чирлидерши, блондинка и рыженькая, которые ловили каждое мое слово.
– Нет, – ответил я королю демонов.
Мне больше не хотелось стать звездой кампуса.
Тогда он снова простер руку, и я увидел белый дом с голубыми ставнями и тенистыми деревьями во дворе. Осень. Сумерки. Дети катаются на велосипедах в лучах заходящего солнца. Я сижу на кухне с какими-то людьми. Я их не знал, но понял, что это моя новая семья. Спокойный и добрый мужчина во главе стола – мой новый отец, а симпатичная разговорчивая женщина – новая мать.
И они любят меня. Это предложение демона не сулило никаких авантюр, никакого опасного геройства ради спасения мира, очутившегося на грани исчезновения. Самая обычная жизнь: девочки, танцы, футбол по пятницам и романтические походы в кино.
«Они узнают обо всем, что ты любишь, и обо всем, чего ты боишься», – говорил мне Сэмюэл. И я увидел сразу то и другое.
На этот раз отказаться было труднее. Намного труднее.
«Не возвращай нас в Чашу, и все это будет твоим».
И он показал третье.
Я увидел Эшли и замок на берегу моря. Бриз ласкал ее светлые волосы. Мы сидели под синим небом на утесе с видом на океан. В ее ярко-голубых глазах были тысячи ответов на тысячи вопросов, которые я мог и не задавать. Я обнял ее за талию. Она положила голову мне на плечо.
«Позволь нам остаться и служить тебе, господин».
Я посмотрел ему в глаза. Теперь это было не страшно, потому что мы, так сказать, поменялись ролями.
Короче говоря, я посмотрел ему в глаза и с трудом, будто проталкивал слова в узкую щель, прошептал:
– Нет. Нет. Нет.
Если подумать, то я уже давно смотрел в глаза демона – с той самой ночи в Сахаре.
Впрочем, нет. Дольше. Годами.
И в день, когда я приказал демонам вернуться в Святую Чашу, я впервые после маминой смерти отвернулся от этой бездны.
