– О, кое-что я все же чувствую. – Наконец и в ней пробудился гнев. Все случилось очень быстро, словно в ней вдруг вспыхнул пожар. Она, как пойманная в силки птица, забилась в его руках. Грудь ее вздымалась, выдавая ее смятение. – Нечто сродни ненависти. – Она крупно вздрогнула всем телом. Один вид его приводил ее в бешенство, как и тот предательский огонь в крови, что в его присутствии разгорелся так, что грозил сжечь ее дотла.
Хит улыбнулся. Этот изгиб его чувственных губ заставил ее замереть в его руках.
– Ненависть. Любовь. Их почти невозможно различить. – Он опустил руки и хотел уже отступить, как снова схватил ее. Одной рукой он обхватил ее за талию, прижимая к себе грудь в грудь. – Слишком тонка граница.
– Нет, – простонала Порция, прогибая спину.
– Моя маленькая милая лгунья, – шепнул он ей на ухо. – Ты хочешь заставить меня поверить в то, что ты меня забыла? Забыла, как нам было хорошо?
Она молча кивнула, уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь его оттолкнуть.
– Я не забыл. Не забывал ни на мгновение. Ты могла уехать из Йоркшира, но воспоминание о тебе осталось. Ты мучаешь меня, Порция, ты не даешь мне покоя.
Порция боролась с собой, боролась с тем возбужденно-радостным откликом, что вызвало в ней его признание. Она оттолкнула его сильнее.
– Я не забыл, – повторил он. – Я не забыл твой вкус. – Языком он коснулся мочки ее уха.
Она всхлипнула и прикусила губу, чтобы не выдать себя. Она перестала отталкивать его, и пальцы ее сжались, ухватились за его фрак, словно ища избавления. Он продолжал говорить, и голос его гипнотизировал, обдавал ее жаром.
– Я не забыл, как ты впивалась ногтями мне в спину. Не забыл твои губы на моих губах.
Вскрикнув, она высвободилась из его объятий. Она качнулась как пьяная. И возможно, она действительно опьянела. Слова его вращались у нее в голове, вызывая головокружение, вызывая покалывание по всему телу… он опьянял ее так, как не могло напоить никакое вино.
– Ты помнишь, – произнес он глубоким, густым голосом, в котором звучал триумф победителя. Глаза его лучились желанием. – И ты хочешь повторения.
Не раздумывая она занесла руку и залепила ему звонкую пощечину, почувствовав при этом и глубочайшее удовлетворение, и испуг.
Он притронулся к щеке, и Порция напряглась, ожидая ответных действий с его стороны.
– Ударив меня, ты ничего не опровергла, – с леденящим спокойствием сказал он.
– Держитесь от меня подальше, – предупредила она, дрожа от гнева, от целого сонма эмоций, что разом нахлынули на нее. – Я не знаю, зачем вы здесь, но мы сказали друг другу все, что могли, еще там, в Мортон-Холле. Все кончено.
– Все только начинается.
Она отчаянно замотала головой. Бессильная ярость заполнила сердце.
– Возвращайтесь домой, Хит. – Не сказав более ни слова, она повернулась, почти рассчитывая на то, что он вернет ее в свои объятия, и, как это ни абсурдно, испытала разочарование, когда он этого не сделал.
И на этот раз тело снова предало ее. А сердце осталось непокорным. И тело ее, и сердце хотели того, что разум считал недопустимым.
Порция вернулась в зал, обвела взглядом толпу. Заметив Саймона, она пошла к нему, пошла уверенно. Сегодня, сейчас, как никогда, она была полна решимости получить от него предложение. Это, как говорил ей разум, будет правильным решением.
И она не хотела соглашаться с тем, что говорило ей сердце.
Хит остановился на пороге бального зла. Щеку его все еще жгло. Он не планировал заранее, что скажет ей, когда они увидятся, но грядущий разговор определенно представлялся ему в более радужном свете. Он никак не думал, что получит пощечину.
Проклятие, он никак не рассчитывал увидеть ее в объятиях другого мужчины. Никак не думал застать ее в малиновом платье с глубоким вырезом, которое обтягивало ее как вторая кожа. Он смотрел, как она вернулась к своему бегемоту. Мужчина схватил ее под руку и привлек к себе с фамильярностью, от которой Хиту стало не по себе. Он сжал кулаки, призывая себя к спокойствию.
Вопреки своим заявлениям он все же последовал совету Деллы и потащился за Порцией в Лондон. И вовсе не потому, что он любил эту девчонку, как заявляла Делла. Он просто должен был исполнить свой долг. Он скомпрометировал порядочную леди. И теперь, когда проклятие больше не довлело над ним, ничто не мешало ему жениться, продолжить род Мортонов, зачать с Порцией ребенка. При одной мысли об этом, о возможности того, о чем он и помыслить раньше не мог, сердце его билось быстрее. Из-за этого, говорил он себе, а не из-за того, что он ее любит.
Он не сводил с Порции глаз. Она откинула голову и рассмеялась над тем, что сказал ей тот увалень. Свет сотен свечей в канделябрах отражался на ее черных волосах. Что-то теснило ему грудь, ладони чесались от желания вытащить из этих волос все шпильки и запустить пальцы в эту тяжелую шелковистую массу.
Ничто не мешало ему жениться.
Ничто, кроме ее отношения к этому.
Хит разжал кулаки. На него снизошло спокойствие. Спокойствие от уверенности. Леди Порция Дерринг станет его женой. И с этой мыслью он пошел через зал.
Она побледнела, когда увидела, что он приближается.
Хит мрачно усмехнулся.
– Порция, – поздоровался он, намеренно назвав ее по имени, дабы тот, кто стоял рядом с ней, понял, кто есть кто.
– Лорд Мортон, – задыхаясь от волнения, ответила Порция. – Вы все еще здесь? Я думала, вы уехали. – Она с тревогой посмотрела на стоявшего рядом с ней мужчину, вымучив для него улыбку.
– Я проделал неблизкий путь ради встречи с вами, – объявил он. – И я никуда не уеду.
Глаза ее широко распахнулись, и улыбка исчезла.
– Порция, представь меня, – потребовал от нее тот, кто стоял рядом.
Хит холодно улыбнулся. Ему было наплевать на приказной тон, каким спутник Порции обратился к ней. Ему вообще не было дела до этого неуклюжего шута. Хит опустил взгляд на руку, что сжимала предплечье Порции, на мясистые, похожие на сардельки пальцы и почувствовал омерзение. Ничто не доставило бы ему большего удовольствия, чем разбить кулак о рожу этого ублюдка.
– Мистер Оливер… – начала представление Порция. Глаза ее бегали. Очевидно, она пыталась оценить, насколько сильно они трое привлекли внимание прочих гостей. – Позвольте представить вас лорду Мортону.
Мистер Оливер уставился на Хита. Хит ответил холодным взглядом. И завязалась битва. Без слов, без движений. Черта уже была проведена. Вставал вопрос: кто первым ее пересечет? Хит сжал кулаки так, что заныли суставы. Он сделал первый шаг за черту.
– Хит, – прошептала Порция, и он перевел взгляд на нее. – Пожалуйста, – одними губами произнесла она, и синие глаза ее ярко блеснули, в них ясно читалась мольба.
