Книга Королевское искушение - Чарлин Сэндс

Хуан-Карлос Салазар II стоял у алтаря собора Святой Лусии с высоко поднятой головой, принимая на себя ответственность и честь быть коронованным монархом. Отныне он король Монторо государства Алма. Словно во сне, он предпринял все действия, необходимые для возвращения монархии к тому состоянию, в котором она находилась десятилетия назад.

Хуан-Карлос осиротел в детстве и воспитывался у дяди. С тех пор он вел жизнь полную достоинства и решимости. Всегда отдавал себе отчет в том, что его ждут великие дела, если работать много и усердно, ставить перед собой цель. Но король?! Он в жизни не предполагал, какая его ждет судьба.

Скромная церемония в соборе подходила к концу. Ему вручили скипетр и державу. Премьер-министр Ривера произнес речь, полную надежды на будущее страны, маленького архипелага островов недалеко от испанского побережья, которая долгое время страдала от правления ныне свергнутых диктаторов Тантаберра. Семьдесят лет угнетения, от которого избавились верные короне граждане, смотревшие на Хуана-Карлоса как на человека, призванного восстановить монархию, который пленит их сердца и умы.

Архиепископ Сантьяго накинул на плечи Хуана-Карлоса королевскую мантию, а когда он занял место на троне, возложил на его голову корону Алмы, усыпанную драгоценными камнями.

Все традиции, ритуалы и протоколы коронации соблюдены. Теперь он король Алмы Монторо, истинный наследник трона. Хуан-Карлос произнес клятву и дал обет стать не номинальной фигурой, а монархом, который восстановит порядок в стране и вернет ей надежду на будущее процветание.

Это было судьбоносным временем в истории Алмы. Хуан-Карлос был счастлив, что нашел поддержку в лице кузенов Габриэля, Рэйфа и Беллы.

Они улыбались и одобрительно кивали со своих мест. У Беллы в глазах стояли слезы. Все они жили и процветали в Америке, и простит его Бог, ибо одному ему известно, что Рэйф и Габриэль, считавшиеся в роду наследниками первой очереди, были отвергнуты по разным и совершенно удивительным причинам, поскольку не созданы для сложностей и жертв королевского существования. Они лишь обрадовались тому, что трон занял Хуан-Карлос.

Его внимание привлекла женщина, сидевшая несколькими рядами дальше кузенов. Глубокие, лазурно-голубые глаза, ясные и большие, выделялись на фарфоровом личике и словно освещали белые волосы.

Она напоминала ему Снежную королеву из детской сказки.

Когда он после коронации шел по проходу, их взгляды на мгновение встретились, и она вдруг подмигнула. Ему?

Его губы дрогнули в улыбке, но он тотчас заставил себя нахмуриться. Тем не менее сердце сжалось, как не раз случалось в течение всего дня, но на этот раз причиной была женщина, а не церемония.

Еще час прошел как в волшебном сне. Хуан-Карлос вышел из собора в сопровождении лучших гвардейцев Алмы. По дороге во дворец его встречали с нескрываемой радостью. Он сидел в кабриолете и махал рукой в перчатке, пока машина медленно продвигалась к дворцу. На верхних ступенях этого величественного древнего здания Хуан-Карлос произнес первую речь в качестве монарха.

– Граждане Алмы! Я ваш новый король и обещаю чтить суверенность нашей нации, всегда ставить страну во главу интересов и вместе с парламентом работать над восстановлением нашей демократии. Эту клятву я даю с открытым, но твердым сердцем и решимостью позаботиться о том, чтобы нашей свободе больше ничего не угрожало.

– Да здравствует Хуан-Карлос! – раздались крики в толпе.

Прежде чем закончить речь, которая еще трижды прерывалась аплодисментами, новоиспеченный монарх подождал, пока успокоится толпа.

Хуан-Карлос спустился по ступенькам, полный энергии, вдохновленный той же надеждой, которую видел в глазах соотечественников. Он иностранец, американский гражданин. Да, они приняли его, надеялись и ждали, что он поможет возродить Алму, сделать их жизнь более светлой и радостной.

И он их не подведет.

Как ни тяжел день, он немного поразмыслил о коронации и представил прекрасную женщину в светло-голубом шифоновом платье, с глазами переменчивыми, как глубокие воды океана.

Она отвлекла его от трудностей этого дня. А когда подмигнула, он невольно улыбнулся.

Кто она?

И захочет ли иметь от него детей?

– Теперь мне нужно называть тебя «ваше величество»? – Кузен Рэйф пожал руку Хуана-Карлоса. Они находились в величественном бальном зале дворца. Праздник по случаю коронации был в самом разгаре, оркестр играл веселые мелодии. Арки, проходы и столы были украшены живыми цветами.

– То есть в противоположность «нахалу, идиоту и болвану», как это бывало в детстве?

– Эй, я не был таким скверным мальчишкой!

– Ты на год старше, и это обстоятельство давало тебе право шпынять меня.

– О’кей, признаю себя виновным. Зато теперь ты можешь подвесить меня за шею, пока не умру.

– Я мог бы сделать это с тобой еще тогда.

– Ха! Смешно!

– Зови меня, как всегда, Хуаном-Карлосом или кузеном. «Ваше величество» вступает в игру только в официальных случаях или на королевских церемониях.

Веселость на лице кузена мигом исчезла.

– А сейчас серьезно. Хуан-Карлос, поздравляю тебя. Семья гордится тобой. Ты единственный из всех просто предназначен для трона. Ты почтил последние желания нашей тети Изабеллы, восстановив монархию.

Хуан-Карлос взошел на трон случайно, после того как Белла обнаружила ящик с письмами, в которых утверждалось, что покойный дед Рэйфа, Габриэля и Беллы Рафаэль Монторо II – побочный сын, а следовательно, ни один из кузенов Хуана-Карлоса не может стать законным королем. Проступок бывшей королевы все эти годы скрывался, пока ее праправнуки не обнаружили правды.

– Спасибо, кузен. Последние несколько недель я думал о бабушке, и, скорее всего, она одобрила бы. Это много значит для меня.

Он вздохнул:

– Надеюсь, что сделаю все…

Как вдруг он увидел женщину в голубом и изогнул шею, чтобы лучше рассмотреть.

Это она. Пришла на праздник. Приглашения получили только сановники, друзья и члены семьи, вместе с королевскими фотографами и журналистами. Всего двести человек.

– Эй! Что ты вытянул шею? Кого пытаешься увидеть? – поинтересовался Рэйф.

– Она здесь, – пробормотал Хуан-Карлос, не отводя взгляда.

Незнакомка стояла около арки, ведущей в фойе, очевидно собираясь уходить.

– Хуан-Карлос?

– Э… На коронации я заметил женщину и не могу ее забыть.

– Это просто необходимо увидеть. Любая женщина, способная тебя отвлечь от такого важного события, должна быть необыкновенной. Где она?