по всему, участвовали оба парня, что сейчас сидят по сторонам от меня.
– Это вопиющее событие! Вы же взрослые! – начинает стенания наша классная. – Неужели нельзя было решить все мирно? Что за необходимость махать кулаками?
– Стыдоба. Под окнами учителя устроить черт-те что!
Марк наклоняется ко мне и едва слышно шепчет:
– Кто ж знал, что там какая-то училка рядом живет… Если бы знали, подальше бы отошли.
– Дебил, – бурчу в ответ и закатываю глаза. – Неисправимый.
Осторожно поворачиваю голову и смотрю на Мирона. Вот кому нет дела до нынешней суеты! Он выглядит таким спокойным, будто плантациями поглощает пустырник и валериану. Чего нельзя сказать об остальных собравшихся…
Многие ошеломленно озираются, будто стараются одним взглядом вычислить виноватых. Некоторые выглядят подавленными, а другие предвкушают новую тему для сплетен.
– Вам повезло, что полиция вас не поймала. Но вот Софья Михайловна, – завуч указывает на учительницу географии, классную руководительницу одиннадцатого «А», – видела все и всех узнала! Так что будет лучше, если виновные сами поднимутся с мест, чтобы объясниться. Иначе будем поднимать сами, как первоклашек!
Проходит всего секунда. Марк неуверенно ерзает на стуле, а Мирон порывается встать. Делает это решительно и так резко, что я испуганно хватаю его за руку, не отдавая себе в этом отчет.
Мирон тут же падает обратно на сиденье и изумленно смотрит на меня, а затем – на наши руки.
– Прости, – шепчу одними губами и хочу отнять ладонь, но Мирон не позволяет. Крепко, но аккуратно сжимает мою руку в своей.
Однако я вижу, что он не изменил решения. В глазах та же стальная уверенность. Мое касание лишь оттягивает момент, когда Мирон поднимется со стула и признается нескольким десяткам людей в том, что сделал.
Когда наши руки разъединяются и Мирон собирается встать с повинной, на ногах оказывается другой ученик.
– Прежде чем меня начнут отчитывать, можно я кое-что скажу? – спрашивает Кирилл.
Пока лишь он один решился на признание. Слышу, как влюбленно вздыхает какая-то девчонка из одиннадцатого, но сама не испытываю ничего, кроме отвращения.
– Ну давай, Елин. Кайся, – качает головой завуч. Смотрит на Кирилла исподлобья, очки съезжают на кончик вздернутого носа.
В актовом зале повисает тишина. Даже Марк перестает елозить на стуле, а Мирон откладывает признание. Все с интересом смотрят на Кирилла и ждут.
– Драка действительно была, – скорбно выдыхает Елин, и мне уже хочется просто заткнуть уши. Сейчас начнутся оправдания и выгораживания! Но следующие слова заставляют мое сердце упасть в пятки. – Но я заслужил все, что получил в тот вечер.
– Елин, тебя по голове били или ты сам так сильно упал? – подшучивает над парнем географичка, но тот пропускает едкое замечание мимо ушей.
Кирилл поворачивается к учителям спиной. Теперь он говорит лишь с залом, который завороженно ждет, что будет дальше.
«Только не смотри на меня. Не смотри», – мысленно прошу я и облегченно вздыхаю, когда Кирилл, не пытаясь найти меня взглядом, опускает его к носкам ботинок.
– Драки бы не было, если бы я понял свою ошибку и извинился за нее сразу. Но получилось так, как получилось. Однако исправить все ведь никогда не поздно. Верно, Дарьяна?
Взгляды стрелами летят в мою сторону. Они пригвождают к спинке стула, становится сложно дышать. Мне не нравится обилие внимания ко мне. Кажется, сейчас меня снова захлестнет тревогой. Я просто вскочу с места и сбегу… Но мою руку ласково сжимает теплая ладонь Мирона, и меня отпускает.
Страх как волна. Набрав мощь и высоту, он вдруг разбивается о берег спокойствия, которое внушает поддержка Мирона, и отступает. Когда Кирилл продолжает говорить, я больше не хочу сбегать, пусть и сердце тарабанит, а перед глазами все плывет от волнения.
– Ребята, вы все точно видели нашу с Дарьяной фотку, – говорит Кирилл, и зал его поддерживает смехом и шепотками. – Так вот, это именно то, за что я должен извиниться.
От переживаний все кажется мутным, нечетким. Я понимаю, что все вокруг ошеломлены, но не разбираю деталей. Они косятся на меня? Перешептываются или просто смеются?
– Мы не встречались с Дарьяной. Она никогда не хотела быть со мной. Я заставил ее обманом, потому что меня раздражала ее недоступность.
Шокированные вздохи перетекают в осуждающие перешептывания, больше похожие на шипение змей. Да уж, теперь у Кирилла фанаток явно поубавится. И меня тоже никогда не будет в их числе, даже несмотря на то, что сейчас его поступок достоин уважения.
– Дарьяна, прости меня, что посмел касаться тебя, лезть к тебе с поцелуями, когда ты этого не хотела. Прости, что я подставил тебя, хоть никогда этого и не хотел. Прости, что нас засняли и слили фотку в сеть.
Вот теперь Кирилл смотрит на меня и ждет ответа, как и десятки зрителей внезапного шоу.
Кирилл доставил мне кучу неприятностей и чуть не разбил сердце. Он почти отнял зарождающуюся веру в возможность быть счастливой и нужной, которую мне подарил Оникс. Но… Я не хочу взращивать в себе ненависть, а потому киваю Елину.
Может, я не простила его сейчас, но я точно готова это сделать. Если не сегодня, то однажды.
Кирилл слабо улыбается мне, и это последнее, что происходит перед тем, как актовый зал превращается в цирковую арену. Потому что теперь до всех доходит, что произошло на самом деле.
– Получается, фотку сделали против воли Кирилла и Дарьяны? – различаю голос Алены.
– Еще и слили без их разрешения! – громко заявляет Катя, разогревая толпу, которая моментально находит виновного.
Все помнят, кто залил фото в чаты первым.
– Вадим, объяснись!
Мне приходится привстать со стула, чтобы разглядеть за спинами ребят, как Вова хватает Кристенко за плечо. Артем Колоссов, сидящий с другой стороны от Вадима, тоже сверлит товарища недовольным взглядом. Того и гляди схватит за грудки и тряхнет.
– Какого хрена? Ты что, следил за ними? В туалете, серьезно?!
– Фу, какие же мальчишки мерзкие бывают, – причитает девчонка из параллели.
Стоит такой шум, что даже учителям становится сложно перекричать толпу. Они пытаются успокоить старшеклассников и приструнить, но все жаждут высказаться о случившемся. И на Вадима, и на Кирилла сыплется столько обзывательств и злых комментариев, что становится неуютно. Мне ведь наверняка тоже кости перемоют!
– Вот и все, – потирает ладони Марк. – Мы отстояли твою честь, сестренка!
– Мы? – Я улыбаюсь и выгибаю бровь.
– О, Марк, конечно. Ты сделал очень много, без сомнений! – поддевает его Катя, которая выглядит такой довольной, будто сама учинила разборки за мою честь.
– Ну, вообще-то, драка началась из-за меня, так что…
Марк выглядит гордым
