два — даже после того, как мы скроемся.
Михаил вновь стрелял; на этот раз он не разменивался на одиночные выстрелы, и град алых лучей сыпался вокруг нас, как кислотный дождь. Мы нырнули вниз, но пара выстрелов попала Экспрессу в ногу; что-то неприятно хрустнуло.
— МОЯ СТАВКА ТОЛЬКО ЧТО ВОЗРОСЛА ВДВОЕ, — заметил Экспресс.
Ещё один алый луч просвистел у меня над головой, едва не выбрив макушку.
— Грохни его машину! — велел я. — Колёса, двигатель…
Синий огонь был ледяным, но всё-таки достаточно разрушительным, чтобы повредить тачку. Только бы попасть по ней.
— Я МОГ БЫ НАПАСТЬ НА НЕГО, — предложил Экспресс. — ВЫРВАТЬ ОРУЖИЕ.
— Да, но тогда мне придётся подлететь к нему вплотную, и он увидит моё лицо!
Даже огненная маскировка не поможет на таком расстоянии.
Вдалеке уже выли сирены; к нам определённо приближалось подкрепление, да и упомянутые Михаилом вертолёты могли появиться в любую минуту. Конь, похоже, тоже это понимал, потому что стал плеваться огнём с повышенной скоростью.
— БЫЛО БЫ УДОБНЕЕ, ЕСЛИ БЫ ТЫ ПОЗВОЛИЛ МНЕ ПРИКОНЧИТЬ ИХ ВСЕХ, — заметил он.
— Просто делай что говорят! — я раскрыл портал под колёсами машины Михаила; та попыталась увернуться от синего огня, но одно из колёс попало в глубокую выбоину, и машина перевернулась на ходу, отлетая в витрину какого-то кафе. Брызнул град стёкол…
Вот только Михаил уже был снаружи. Абы кого не берут в начальники Отдела, а? Я даже невольно восхитился его скоростью. Вокруг него светилась всё та же золотистая аура; не прекращая стрелять, он махнул рукой одной из оставшихся машин. Та притормозила, чтобы подобрать его…
— Х-хорошо, — выдохнул я. — Давай, Экспресс… высади меня на крыше, атакуй его и возвращайся.
— УРА! — обрадовался Экспресс. — А Я МОГУ ЗАБРАТЬ ЕГО…
— Да, да! — отмахнулся я, спрыгивая на ближайшую крышу и тут же уходя на первый слой, чтобы меня не достали охотники. — Возьми у него то, что я тебе должен, и добавь по своему вкусу за беспокойство.
Конечно, мне хотелось бы, чтобы Михаил выжил. Не от особой любви к нему, нет — просто у меня ещё много вопросов, а он знает на них ответы. Но… если уж устраиваешь диверсию, пытаясь вывести из строя самого главу Отдела, то все средства хороши.
Сквозь крохотный смотровой портал я наблюдал за тем, как конь пикирует вниз; как волна синего пламени отбрасывает Михаила в одну сторону, а притормозившую машину в другую. Копыта Экспресса ударили прямо рядом с Михаилом, но тот перекатился на бок, продолжая стрелять. Конь высоко подпрыгнул, уходя от выстрелов — и кинулся на него…
Разглядеть в деталях то, что происходит там, внизу, у меня не удавалось; я видел костяного коня, видел золотую ауру защитного поля вокруг Михаила, видел синее пламя…
Хруст, крик боли, ржание. Что там у них?.. В стороне послышался низкий рокот — приближались вертолёты. Я увидел, как теперь уже Экспресс отлетел в сторону. Чего? Михаил смог его отбросить?
Кажется, он действительно силён.
Дёргая копытами, Экспресс поднялся на ноги; он хромал на одну ногу — ту, в которую попал алый заряд.
Михаил стоял у стены, одной рукой прикрывая лицо, другую выставив вперёд. Золотое свечение сверкало вокруг него так ярко, словно он был лампочкой…
Заржав ещё раз, конь взмыл вверх — и приземлился рядом со мной.
— ОН СИЛЬНЫЙ, — раздалось в моей голове.
— Я знаю, — кивнул я, пропуская Экспресса на первый слой и скрывая его от глаз живых.
— НО Я ТОЖЕ СИЛЬНЫЙ!
— Ага. Молодец.
— Я ВЗЯЛ У НЕГО ГЛАЗ! И ТРИ ПАЛЬЦА. ТАМ БЫЛА КРОВЬ. МНОГО КРОВИ.
Ого! Глянув вниз, я увидел, что лицо Михаила действительно в крови.
Отлично. Поедет он сейчас в больницу, или же станет рыть носом землю, чтобы найти меня с конём — главное, что в ближайшие час-два он даже не вспомнит о моей квартире. У меня есть фора, как я и хотел.
— Ладно, — кивнул я. — Последний фокус, Экспресс. Давай-ка напоследок покажем им, как убегаем в другую сторону — а потом развернёмся и направимся ко мне домой.
— ТЕПЕРЬ Я МОГУ БЫТЬ БЫСТРЫМ! ГЛАЗ БЫЛ ВКУСНЫЙ! — в голосе Экспресса звучало довольство.
— Ага, ага, приятного аппетита.
Забравшись на коня, я щёлкнул пальцами; открывать портал между первым слоем и миром живых становилось всё легче и легче.
Внизу нас явно заметили, но на этот раз мы не давали себя догнать. Экспресс напоследок плюнул огнём для острастки, не целясь в кого-то конкретного — и мы скрылись за углом.
— А теперь — на первый слой, — скомандовал я. — Вертолёты уже совсем близко. И — ко мне домой.
— В ПУТЬ! — весело поддержал меня конь.
Кажется, ему понравилось наше развлечение. Ну, или глаз Михаила.
* * *
Экспресс высадил меня за три квартала от дома — из осторожности, на всякий случай.
— ЕСЛИ ЗАХОЧЕШЬ ЗАКЛЮЧИТЬ ЕЩЁ ДОГОВОР — СКАЖИ МНЕ, — сообщил напоследок конь, ударив копытом.
— Снова накормить тебя кровью? — уточнил я.
— Я ЛЮБЛЮ КРОВЬ.
Да я уже заметил, дракула копытный.
— Непременно, — пообещал я. — Если мне понадобится кого-то прикончить…
Тряхнув головой, Экспресс стартанул вверх и исчез где-то в белом туманном небе — я же направился к дому, осторожно глядя по сторонам.
Глава 22
К дому я подходил, оставаясь на первом слое.
Здесь, в спальном районе, всё было тихо и невинно — даже немного удивительно после той беготни, которая выпала мне за последние несколько часов. Подходя к подъезду, я огляделся. Живых не видно (оно и понятно), а вот мёртвые — в наличии. Рядом с дверью, на лавочке сидели две бабушки. Призрачные, в каких-то старомодных одеждах, и тем не менее, совершенно будничные в своём занятии. Только семечек не хватает.
Я, не торопясь, приближался. Бабушки вели оживлённую беседу.
— …а Гошку-то машина Отдела привезла! — отчитывалась одна другой.
— Да вы что! — культурно прикладывая руку к сердцу, изумилась вторая.
— Вот и я сначала не поверила, ей-Богу, Лизавета Николаевна, не поверила, аж глаза протёрла. Но нет, выходит из машины Отдела. Видать, натворил чего…
— Уж чего он только не натворит, Лукерья Федотовна.
— Ну уж Отдел его раньше-то не брал, Лизавета Николаевна!
— Да уж лучше
