с врагами разобрались, а Зимину оказали помощь, мы освободили испуганного паренька. Я сел рядом с незнакомцем, вытянул кляп из его рта и разрезал верёвки на запястьях. Представился и поинтересовался у него о том, как он оказался в этой ситуации, но у парня пересохло во рту, и он с трудом что-то бормотал.
— Кеша, поройся у Валика в рюкзаке, может, у него осталось немного чая в термосе?
— Пусто! — отозвался Уваров.
— Я могу растопить немного снега в котелке, — предложила Настя.
— Давай!
Вдалеке послышался шум мотора, и я выпустил ещё одну сигнальную ракету, чтобы сориентировать спасателей. Изначально они ехали просто в нашу сторону, теперь им нужны более точные координаты.
Через минуту из-за холма выскочили два снегохода, на котором сидели помощники Платонова и целители.
— Что случилось? — спросил один из целителей, на ходу осматривая пол боя.
— Наткнулись на капкан, а затем схлестнулись с вооружёнными браконьерами. У нас один тяжёлый, нужна помощь целителей.
— А сами-то что? — проворчал второй.
— Так ведь целитель и ранен!
— Ясно, не уберегли, — покачал головой ворчун и присел рядом с Валиком. Ох уж эта целительская этика! Некоторые целители свято убеждены, что их должны чуть ли не на руках носить и вообще они главные в отряде, ведь спасают жизни, а потому и беречь их нужно как зеницу ока. Да, целители очень нужны, без них группа долго не протянет в суровых условиях арктики, а в бою — так тем более, но их роль не больше, чем всех остальных.
Минут через пять Валик пришёл в себя, но сил подняться у него ещё не было — слишком много крови потерял и сил, чтобы поддерживать жизнь в израненом теле.
— В общем, вашего друга мы забираем с собой и понаблюдаем за ним пару дней. Сами до Териберки доберётесь? Можем прихватить с собой кого-нибудь. Для вас марафон уже всё равно окончен.
— У нас тут пленник браконьеров есть, его бы тоже осмотреть, — я кивнул в сторону парня. — Его забирайте, а мы как-нибудь своим ходом.
— С-спасибо! — выдавил из себя парень, а затем его словно прорвало. Похоже, ступор сменился шоковым состоянием, когда человек не может успокоиться и болтает без умолку. — Я помощник лесничего. Мы с Иваном Кузьмичём патрулировали лес и наткнулись на расставленные капканы. Меня он отправил в Туманный за подкреплением, а сам погнался за браконьерами, но я ослушался приказа и шёл за Кузьмичом, только в отдалении.
— А Кузьмич где? — забеспокоился первый целитель.
— Вот он, лежит в луже крови. Оказалось, он знал этих браконьеров и позволял им разорять тундру. Меня отослал, чтобы я ничего не заподозрил, а сам отправился, чтобы предупредить их. Парень, который был с ними, не позволил им убить меня сразу, а Кузьмич взялся убедить меня держать язык за зубами, потому они и держали меня в плену. Если я правильно понимаю, у них неподалёку должны быть замаскированы снегоходы. Они собирались их отыскать, загрузить добычу и ехать в Пушной.
Идти пешком мне совершенно не хотелось, поэтому я решил упростить задачу для нашего отряда. Если браконьеры рассчитывали добраться до Пушного, значит, горючки в баках до Териберки наверняка хватит.
— Слушайте, у меня есть хорошая идея! Давайте отыщем запрятанные снегоходы. Там наверняка стоят ловушки, но ведь у нас отличные артефактор и предсказатель! Если мы пригоним несколько снегоходов, это будет удачей!
— Да как ты их тут найдёшь? — удивился Любавин. — Мало того, что снегом замело всю округу, так их ещё и надёжно спрятали.
Я подошёл к телу одного из браконьеров и подобрал его меховую шапку с лисьим хвостом, валявшуюся на снегу.
— Вьюга, искать!
Мелкая шерстяная проныра учуяла запах и помчалась куда-то на запад. Судя по всему, взяла след. Надеюсь, она не поведёт нас в противоположную сторону, иначе мы зайдём ещё дальше от финиша.
Через пару минут я понял что затеяла хвостатая. Она шла по следам, которые оставил после себя парень — единственный противник, которому мы позволили уйти. Мы едва поспевали за ней и догнали только после того, как Вьюга зарылась в снег, а в нескольких метрах от неё промчался снегоход. Судя по всему, парень смекнул, что на своих двух ему далеко не уйти, а потому побежал к тайнику, устроился на одном из снегоходов и умчался прочь.
Отыскать укромное место не составило большого труда. Под чехлами из оленьих шкур скрывался снегоход с прицепом, заваленный шкурами животных. Даже навскидку я мог выделить здесь с полсотни шкур оленей, косуль, рысей, песцов, затесалась даже одна большая шкура белого медведя. За это дельцов ждало бы наказание в пять лет каторги каждому, а за захват заложника так и вообще все десять, поэтому не удивительно, что при встрече с нами они пошли до конца.
Второй снегоход парень забрал с собой. Тот самый, который был без прицепа и мог быстро двигаться по дороге. Ничего, нам и одного хватит. Кеша устроился за рулём, а мы улеглись на шкуры и наконец-то могли отдохнуть. До Териберки добрались за два часа, неспешно петляя по лесу.
— Это что такое? — накинулся на нас Платонов, как только мы прибыли в посёлок.
— Трофеи, Георгий Максимович. Как Зимин?
Платонов уже был в курсе о случившемся во время соревнования, потому как ему доложили о происшествии по рации, а затем привезли раненого Валика.
— Пришёл в себя ваш Зимин, но к нему не пущу, даже не просите. Пусть парень отдохнёт в тишине и соберётся с силами. Из него вытащили семь стальных шариков, да и вообще ему сейчас нужен хороший сон. А что на счёт ваших трофеев, сдать хранителям порядка под опись!
Георгий Максимович задержался, посмотрел на меня и покачал головой.
— Ну, Чижов! Вечно с тобой какие-то приключения случаются! Не можешь ты спокойно жить! Ладно, отдыхайте пока, сами тоже натерпелись. Но учтите, потребую устный и письменный доклад обо всём, что случилось. И ваше счастье, если показания у всех членов группы совпадут.
Намёк был понятен, поэтому мы устроились в столовой гостиницы и пытались в подробностях вспомнить все детали вечера, чтобы составить общую картину произошедшего. Вскоре к нам присоединилась компания из тех ребят, которые попали в беду и воспользовались помощью спасателей, поэтому обсуждение пришлось свернуть.
Через два часа в Териберку добралась группа победителей. Это была команда Аверина.
