суть, верно? Просто сидеть здесь и смотреть, как он давит подушку, меня очень раздражает.
Они собрались моей вокруг кровати, как демоническая секта. Пытаюсь симулировать сон, но не могу рисковать пропустить первую пару.
Откидываю одеяло и перекатываюсь на спину.
– Предупреждаю вас, я решительно не согласен.
– С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! – начинают петь хором они.
– Где мой торт с единорогом? – спрашиваю я, подложив подушку под голову. – Я буду говорить только в присутствии моего торта с единорогом, ребята.
– Хороший прием, – ворчит Льюис, швыряя в меня горстями конфетти. – Надо было позвать миссис Волински, чтобы получить благодарную улыбку.
– Это не обрывки туалетной бумаги? – морщусь я, вынимая розовый кусочек изо рта.
– Да! Разве я не самый креативный?
Он запрыгивает на мою кровать и переползает прямо ко мне.
– Та-дам! – кричит он в двух дюймах от моего лица.
И протягивает мне широкий рукав из крафтовой бумаги. Его заговорщический вид не сулит ничего хорошего.
Открываю сумку и засовываю руку внутрь. Пытаюсь понять, что там. Не зря я опасался!
– Смешно, – кривлюсь я, вытаскивая черный бюстгальтер, затем еще один розовый, а за ним разноцветный.
Я был удивлен, что Льюис не возвращался к этой теме с тех пор, как застал меня в лифчике Кэрри. Маленький ублюдок, он просто ждал подходящего момента.
– Это от нас всех! – уточняет Лейн. – На этот раз мы доверились Льюису. Надеюсь, они тебе понравятся.
– Я советовался с актрисами, – фыркает Картер. – Можешь поменять их, если нужно что-то другое…
– Экзотическое? Эротическое? Среднестатистическое? Еретическое?
– Перестань, Лейн, мы же договорились, не надо издеваться, – возмущается Льюис. – Дон, мы твои лучшие друзья, мы тебя не осуждаем, брат.
– Не знаю, как вас и благодарить.
– Подожди, это еще не все, – загадочно произносит Адам, бросая мне на колени еще один сверток.
Разрываю подарочную бумагу, в ней спрятаны три толстых книги. Не нужно читать аннотации, обложки уже вдохновляют.
– Я выбрал это, потому что никогда не видел такого красивого пупка, – объясняет Льюис, указывая на торс модели. – А какие грудные мышцы и пресс! А посмотри на этого парня и его маленькие коричневые соски.
Приятели больше не сдерживают хохота. Они придурки, но я смеюсь вместе с ними. Кладу книги на ночной столик – отдам их Кэрри.
– У меня и правда классные друзья, это самый замечательный день рождения в моей жизни.
– У нас для тебя еще один сюрприз, но придется подождать до вечера. Мы обо всем позаботимся, к концу дня пойдем за напитками.
– Спасибо, Адам, все в порядке. Мы должны закончить ужин около девяти вечера, и – сразу к вам.
– «Мы»? – с подозрением интересуется Лейн, выгнув бровь.
– Мы с Кэрри.
– Она ужинает с твоими родителями? Ух ты! Похоже, все серьезно!
– Странно, что Бекки ничего мне не сказала, – удивляется Картер. – Мой сексуальный детектив обычно помогает быть в курсе всего. Я слишком счастлив, можно я похвастаюсь перед ней? Разочек?
– Извини, старина, тебе придется немного подождать. Мы с Кэрри не вместе, но я работаю над этим.
– Если тебе нужен совет, надень разноцветный лифчик. Она колумбийка, ей это обязательно понравится, – заявляет Льюис, приняв серьезный вид. – Пойдем, ребята, давайте позволим Дону примерить свой наряд.
По очереди они выходят.
Продолжая посмеиваться, я хватаю телефон. У меня куча сообщений, но ни одного от Кэрри.
Сползаю с кровати и энергично растираю лицо. Сказать, что у меня стресс перед сегодняшним вечером, – ничего не сказать. Самое смешное, что я не знаю, что меня беспокоит больше: встреча с сестрой или Кэрри.
* * *
Я планировал заехать за Кэрри в шесть часов, но планы изменились. Едва я договорил по телефону с отцом, как тут же попытался дозвониться до нее, но безуспешно. Черт возьми, она уже достала меня своими блокировками! Тем хуже для нее. Иду к ней домой, зная, что меня ожидает боль.
Стучу в дверь, точно знаю, что она там, потому что слышу музыку.
Стучу еще три раза, наконец, дверь открывается. Она встречает меня в халате, с зубной щеткой во рту, с небрежно заколотыми волосами и недовольным видом.
– Фто ты здесь делаешь, Фолински?
Прохожу в комнату. Она провожает меня вопрошающим взглядом.
– Планы изменились, нам пора.
Она прекращает чистить зубы, указывает щеткой на себя, словно говоря: «Чувак, тебе не кажется, что я не готова?» Она возвращается в ванную, чтобы прополоскать рот, затем говорит:
– Сейчас всего четыре! Возвращайся в назначенное время. Я уже в двух шагах от того, чтобы передумать, так что не искушай меня. Вон.
– Мать и сестра должны были прилететь днем в Колумбус, но их самолет отменили. В результате они вылетели следующим рейсом в Кливленд, и отец уехал за ними на машине. Нам нужно поехать ко мне и приготовить ужин, так что вперед.
– Твой отец поехал, несмотря на сердце?
Я тронут тем, что она беспокоится о нем, даже захотелось обнять ее.
– Он может водить и он бы наехал на меня, если бы я попытался ему помешать. Иди одевайся, нам нужно приготовить лазанью.
Она начинает кашлять, морщится и со стоном дотрагивается до лба.
– Мне кажется, я заболела. Острая стенокардия, мне, наверное, осталось жить всего час, максимум два. Оставь меня, я буду тебе только мешать.
– Я счастлив провести этот последний миг с тобой! Иди переоденься, Кэрри. Ты сказала «да», слишком поздно отступать.
Она снова кашляет, и в промежутке между «приступами» до меня доносится «придурок».
– Ты можешь сказать мне что-нибудь более приятное в такой прекрасный день? – бросаю я, когда она уходит в ванную. Хочется продолжить «рождения».
– Гори в аду?
Она хлопает дверью. Да уж, милое золотце, а не девушка!
Пока она готовится, я быстренько заглядываю в библиотеку и смотрю на книги. На последней полке сверху нахожу перевернутую рамку. Это фото ее мамы. Учитывая очевидное сходство, в этом нет никаких сомнений. Мама Волински великолепна!
Кэрри никогда не рассказывает о своих родителях, есть еще много всего, что мне предстоит узнать о ней, и я не знаю, с чего начать. Для начала просто переживи хотя бы этот вечер!
Откладываю фотографию и бесконечно долго наматываю круги по комнате.
– Ну-ка, сгинь!
Она увеличивает громкость своего динамика. Опускаюсь на кровать Бекки и жду.
Глаза бегают по стенам. Я никогда не тратил время на то, чтобы рассмотреть все, что на них висит: старые рекламные плакаты, черно-белые снимки, портреты Кэрри с теми, кого я считаю ее любимыми авторами. Это похоже на нее, и в то же время я вижу только малую часть той, кто она на самом деле. Мне недостает деталей, чтобы составить полную картину.
Замок скрипит, вскакиваю на ноги и поворачиваюсь к ней. Боже мой, она великолепна!
– Это платье тебе очень идет, – выдыхаю я, разглядывая ее божественные изгибы.
– Бекки забыла. Моя задница немного велика для такого, но мне нравится цвет.
Немножко большая задница? Она идеальна.
– К тому же, это последний раз, когда я его ношу. Ведь она
