бок, я поднимаю телефон, чтобы проверить время. Девять часов.
Экран полон уведомлений — четыре текстовых сообщения и множество электронных писем. Первые два — от Эрика.
Эрик: Обед в Noodle House в полдень. Нам нужно поговорить.
Черт, что я наделала? Вдруг меня накрыла волна резкой тошноты, я подумала, что не могу ничего вспомнить по очень веской причине. Забежав в ванную, опрокидываюсь на унитаз и извергаю сухую рвоту, так как ничего не выходит. Поднявшись с холодной плитки, я тащусь обратно в постель и снова проверяю телефон.
Эрик: Адриана будет там, но она встретится с нами в 12:30.
Не опаздывай! Посмотри фотографии, на которых я тебя отметил. Я выгляжу сексуально.
Я смеюсь и почти сразу же жалею об этом, так как моя голова сильно кружится. Давно я не пила так много, и я поклялась никогда больше не прикасаться к текиле.
Следующее сообщение — с неизвестного номера.
Неизвестный номер: Привет, Чарли. Надеюсь, ты не против, что Эрик пригласил меня на обед. Если это слишком, я все понимаю.
Как бы я не хотела возвращаться к прошлому, Адриана занимает особое место в моем сердце. Я не знаю, почему она считает, что это будет слишком для меня, пока она избегает темы своего брата. Я даю ей понять, что с нетерпением жду возможности наверстать упущенное и перейти к следующему сообщению.
Бэтмен: Великолепно, я вернусь около четырех. Есть шанс, что мы сможем поужинать сегодня? У меня дома около 7? Если у тебя получиться, у меня есть для тебя сюрприз. У Бэтмена много козырей в рукаве.
Мое настроение улучшается, пока темное облако не начинает нависать надо мной. Я не решаюсь ответить. Чувство вины, сжигающее меня за действия прошлой ночи, и это еще не вся вина за наш грязный поцелуй. Лекс обладает той силой, которую я ненавижу признавать, и она начинает тяготить мой разум.
Я не изменяю Лексу, мы не вместе.
Так почему же я чувствую себя виноватой за ужин с Джулианом и, вполне возможно, за хороший секс в его пещере? Я встряхиваю головой, пытаясь очистить свои мысли, и сразу же отвечаю.
После нескольких кокетливых сообщений туда и обратно заснуть невозможно. Как бы я ни пыталась отвлечься, сейчас мне нельзя доверять свои мысли. Напряжение слишком велико, и единственный способ снять его, кроме набега на ящик с конфетами, — отправиться на пробежку.
* * *
По утрам полно целеустремленных бегунов. Я бегу так, как будто от этого зависит моя жизнь, пытаясь забыть прошедшие двадцать четыре часа. Мое тело болит, когда я нажимаю на себя изо всех сил. Я останавливаюсь у скамейки, разминая мышцы, затем натягиваю толстовку, чтобы спастись от утренней прохлады. Мимо меня пробегают люди, одни быстро, другие медленно, одни бегут группами, другие поодиночке.
Группа бежит в мою сторону, бежит быстро, но есть один парень, который бежит один, быстрее всех остальных. Его тело напрягается, когда он набирает скорость. Он одет в толстовку, и я вижу его телефон, пристегнутый к руке. Это иллюзия, говорю я себе, это не он. Я уже проходила по этой дороге, думая, что вижу его везде, куда бы я ни пошла. Он быстро пробегает мимо меня. За ним бегут остальные участники группы.
Я продолжаю разминать мышцы, когда женщина замедляет шаг и тоже останавливается у скамейки. Она наклоняется, упираясь руками в бедра, пытаясь отдышаться.
— Извините, я не хотела вмешиваться, но, черт возьми, я не могу угнаться за вами.
— Не волнуйтесь, я такая же, — улыбаюсь, замечая ее густой британский акцент, — Думаю, я больше времени провожу на скамейке, чем бегаю.
Она смеется, но замедляется, так как держится за грудную клетку, все еще пытаясь восстановиться. Присев на скамейку, я решаю присоединиться к ней.
— Вы часто здесь бегаете? — спрашивает она.
— Чаще всего по утрам. Сегодня мне это очень нужно.
— Расскажите мне об этом. У меня не было ни минуты, чтобы расслабиться с тех пор, как я приехала сюда.
— Ты не отсюда?
— Манчестер, — гордо отвечает она, — Далековато отсюда.
— Иногда расстояние может быть приветливым.
Я не случайно выбрала Нью-Йорк, желая быть как можно дальше от Западного побережья. Не то чтобы это имело значение сейчас, мое прошлое наконец-то настигло меня.
— Да, я скучаю по дому, — она с тоской смотрит в небо, — Но опять же, дом там, где мой мужчина.
Чувство влюбленности не сравнится ни с чем в мире. Если вам посчастливилось испытать его, то держитесь за него. Какая ирония, я думаю, в том, что нужно держаться. Я держалась до самого конца, пока не осталось ничего, за что можно было бы держаться.
— Ну, мне лучше уйти, — объявляет она, — У меня сегодня несколько встреч подряд. Вы можете в это поверить? Сегодня воскресенье, ради всего святого. Было очень приятно познакомиться с вами.
— Мне тоже было приятно с вами познакомиться, — улыбаюсь, когда она уходит, ее длинные светлые волосы переливаются в лучах утреннего солнца.
* * *
Эрик уже сидит внутри за столиком. Как обычно, его рука приклеена к телефону. Он поднимает взгляд и встает, когда я подхожу к нему. Поцеловав меня в обе щеки, он садится обратно и жестом приглашает меня сделать то же самое.
— Как похмелье?
— Сколько я выпила? — стону я, опускаясь в кресло, — Все как в тумане.
— Давай посмотрим, наверное, бутылку на благотворительном вечере, потом, может быть…, — он начинает считать по пальцам. О Боже. Я со стыдом вешаю голову, ожидая его ответа, — Может быть, пять рюмок в клубе? Я не знаю. Я сбился со счета, когда ты исчезла на танцполе.
Он потягивает свой латте, ухмыляясь.
— Эрик, мне нужно, чтобы ты был честен. Что случилось прошлой ночью? Я ничего не помню после рюмок, которые я выпил в баре? — умоляю я его. Я не говорю ему о быстрых вспышках, проносящихся в моей голове, которые, возможно, являются плодом моего воображения, — Я имею в виду, что произошло между мной и Лексом?
— Этот красавчик был
