денег с аккаунта Ромы. Но предательство вероятнее.
— Почему? — спросила она, глядя в беззвездное небо.
— Потому что проще. Сама посуди, кто возьмет больше: хакер или, скажем, твоя Оксана из «Сквота»?
— Она не могла.
Вероника качала головой, вспоминая их разговор в баре «Сквот». Саша — мужчина, ему такое не понять. Да и не видел он ничего, кроме убогой комнатки со странной зверюшкой на стене.
«Но это была ее комната».
В которую Оксана привела незнакомого человека. Вспомнилась, как она учила ее рисовать, как откликнулась на ее сон, как они вместе рисовали ужастик про «Сквот», из которого не выбраться.
«Она не могла».
Но как она ни старалась, по краешку сознания кралась парочка подленьких мыслишек. У Оксаны был доступ к ее Инстаграму. Еще вспоминался новенький графический планшет.
«Она могла взять его в кредит».
— Не важно, прослушивают или подкупают, — махнула рукой рекламщица. — Главное — чтобы вы играли везде — в интернете, в разговорах, на выходах.
Они переглянулись и кивнули.
— Концепт я пришлю завтра. После обеда.
— А я все же выясню, откуда течет, — тихо сказал Саша.
Его лицо было таким, что Вероника сразу вспомнила кару маньяка с задней парты и похолодела.
— Если ты, — заикаясь, сказала она, — если твои… если хоть пальцем тронут Оксану…
— Нет, что ты, — рассмеялся он, обнимая Веронику за плечи. — Есть разные методы узнать правду. Пошли, ты вся замерзла.
Они вернулись как раз к тому моменту, когда официант принес еще одну бутылку шампанского. Разлили, Оксана поднялась, чтобы произвести тост. Она говорила, какая Вероника клевая и как с ней классно работать. Та слушала и улыбалась, а из головы не шел тот проклятый планшет. Как-то раз, еще в сквоте, Ника спросила:
— Почему ты рисуешь на бумаге?
И получила длинную лекцию о том, почему истинные художники рисуют сами, без электронных костылей.
«Так и сказала… костылей».
А потом вдруг купила себе графический планшет. С чего вдруг, а главное — на какие деньги?
Вечер пролетел незаметно, потом они втроем ехали к Саше домой. Мальвина к тому времени напилась вдрабадан, ее можно было везти хоть на Рублевку, хоть на Луну. Ей было все равно.
Глава 61
Проснулись они поздно. Лучше всех, как ни странно, выглядела Полина.
— Я быстро пьянею, — пояснила она, невозмутимо сидя с чашечкой кофе напротив панорамного окна с видом на сосны. — Вырубаюсь раньше, чем успеваю заработать похмелье.
Вероника смотрела на нее и поражалась. Девушка не испытывала и тени смущения — да, нанялась, ну и что? Так же легко согласилась сыграть в любовь.
— Только сыграть. Без всякого такого.
— Без интима? — иронично уточнила Мальвина, призывно облизывая губки.
— Да.
— Не напрягайся, мы не занимаемся любовью на улице.
— Это радует.
— И вообще, с чего ты взяла, что я тебя хочу?
Вероника так обалдела, что чуть чашку с кофе не выронила. Вот нахалка! Однако в то же время испытала облегчение — не будет приставаний, любовных драм и прочего.
— Ты на куклу Синди похожа.
— Уж кто бы говорил про кукол, — вскинулась Вероника.
Саша со стуком опустил чашку на столешницу.
— Девочки, милые, не надо спорить. Вы обе куколки.
— А тебе весело, — накинулась на него Вероника. — Сам-то возмутился, когда сказали, что за тобой гей станет охотиться.
Он развел руками.
— Я, между прочим, тоже гетеросексуалка. А ты заставляешь меня…
— Минуточку! При чем тут я?! Это твоя рекламщица придумала.
— А ты согласился!
— Ты тоже.
— Я была пьяна!
Полина наслаждалась спектаклем. Она отставила чашку и переводила взгляд с одного на другую с интервалом в секунду.
— Какие же вы трудные, — констатировала она.
Саша встал из-за стола и подошел к окну.
— Чего ты нервничаешь? — с искренним недоумением спросила Полина. — Чмокнемся пару раз да выложим фото в Инсту.
— В мою нельзя. У меня там финансы и брендовые шмотки.
— Значит, в мою.
— А твоя девушка мне в волосы не вцепится?
Мальвина подняла лицо от чашки и просто сказала:
— Я ей все объясню.
* * *
Вечером Вероника получила схему развития романа с Полиной и обалдела. Автору бы сценарии к латиноамериканским сериалам писать.
«Нет, там все просто и понятно — бедная девушка влюбляет в себя богатого блядуна. Ну и сама влюбляется, понятное дело. А это что?!»
Рекламщица видела их любовь так: они все напились, разъехались кто куда. Они с Мальвиной уехали втроем, случился секс.
«Ага! Как же! Она же отрубилась в машине! Какой уж там секс?!»
Вероника с ужасом заглянула в сценарий, нет ли там некрофилии. Оказалось, нет, все гораздо романтичнее.
«Ты сама не поняла, что это, но тебе понравилось», — писала эта фантазерка.
«Да ну?!»
Ей нравилось чувствовать себя в безопасности, напиваясь в женской компании. Очень не хотелось думать, что, оставаясь на ночь у подруги, можешь получить не только мягкую кроватку вечером и чашечку кофе утром, бр-р.
«В компании с Мальвиной не больше двух коктейлей».
Тут она вспомнила, что их куколке с голубыми волосами нравятся естественные девушки. К тому же интеллигентные и милые. Вероника не подходила ни под одну характеристику.
«Уф».
Она продолжила читать. Обрадовало, что первые два-три дня она будет бояться своих чувств, в эти дни нужно закрыться дома и работать, на вопросы реагировать нервно.
«С удовольствием!»
«Потом чувства возьмут верх и ты позвонишь».
«Угу, причем, так, чтобы домработница слышала».
Дальше следовало указание согласовать с Мальвиной список клубов.
«Я не в тусовке. Знаю пару клубов, но не смогу тебя туда провести».
Ничего страшного не было. Они будут встречаться в
