кулон в форме неправильного красного треугольника с синим камнем по центру. Под ним лежала записка.
Дрожащими руками я развернула ее и прочитала:
«Лиза, спасибо тебе за все. Ты необычная девушка: несмотря на свой строгий характер и внешнюю сухость у тебя добрая и сочувствующая душа. Уверена, мироздание будет милостиво к тебе. И знай, моя Тульчия присмотрит за тобой в твоем новом мире.
У меня есть просьба – найди дракона по имени Зорвил Бран и отдай ему этот кулон. И если он еще помнит меня, сообщи, что на Земле у него есть внучка.
Береги себя, Лиза, и всегда слушай сердце.
PS: Камень в центре кулона особенный – не нажимай на него, если не хочешь очутиться очень далеко от Земли…»
Свернув записку, я осторожно достала кулон, подержала его в ладони и повесила на шею:
– Твоя бабушка попросила передать это твоему деду. – пояснила с любопытством глядящей на меня Генри.
– Он что, жив? – напряженным голосом спросила девушка.
– Жив, и по-прежнему любит твою бабушку. Любит и надеется, что она вернется к нему.
– Уже не вернется… – эхом прозвучал ее расстроенные голос.
– Мне пора. – я встала.
– Спасибо, Лиза, что помогала бабуле. – поблагодарила меня девушка, пока я обувалась в прихожей.
Я вышла на лестничную площадку, и махнув новой соседке рукой, шагнула к лестнице. И в этот момент, словно из воздуха, рядом со мной выросли два здоровых мужика и начали скручивать мне руки.
От неожиданности я истошно завопила. И пока один из нападающих пытался заткнуть мне рот, а второй продолжал меня удерживать, на площадку выскочила Генри с молотком в руках, и не задумываясь шарахнула по голове ломающего меня мужика.
Тот громко хэкнул и начал сползать на пол, прямо на глазах превращаясь из не очень привлекательного, но все же человека, в нечто серо-склизкое и бесформенное, шевелящее короткими щупальцами в количестве, примерно, как у осьминога.
– Эт-та что?! – в ужасе глядя на скользкую массу проорала Генри и размахнувшись, вдарила по этому «нечто» своим молотком.
«Нечто» заверещало тонким мерзким голоском, и тот, что продолжал зажимать мне рот, выпустил меня и кинулся к своему сотоварищу, тоже начиная превращаться в это самое нечто…
Мы с Генри не сговариваясь, дружно ломанулись в приоткрытую дверь ее квартиры и в четыре руки принялись закрывать замки, навешивать дверную цепочку и задвигать щеколду, благодаря Генриетту Теодоровну, которая заботилась о безопасности своего жилища…
– Это что такое? – возмущенно уставилась на меня Генри, и потрясла своим молотком.
– Если бы знала, непременно поделилась бы информацией. – пропыхтела я. – Спасибо тебе, подруга. Откуда молоток?
Она тяжело вздохнула:
– Без мужика живу, самой приходится каждый гвоздь забивать. Вчера вот вешалку поправляла, да и оставила его здесь, возле двери. – она кивнула на чуть покосившуюся деревянную дощечку с парой крючков на стене возле овального зеркала.
– Услышала, что ты орешь, подумала наркоман какой-нибудь напугал. Ну и выскочила вместе с молотком…
– Наркоманы у нас тут отродясь не водились. – задумчива проговорила я, прислушиваясь к странному шебуршанию за дверью.
– Ага, я заметила. У вас тут не наркоманы, у вас что похуже…
«Кряк», – личинка верхнего замка с хрустом вывернулась из дверного полотна, с громким «здиньк» брякнулась на пол, и в образовавшееся отверстие полезло склизкое тонкое щупальце.
«Хрук», – вывернулась личинка нижнего замка, и вслед за «здиньк» в отверстие полезло еще одно щупальце.
– Они ведь не смогут открыть щеколду. – дрожащим голосом то ли спросила, то ли обнадежила Генри, расширенными глазами глядя, как щупальца, все удлиняясь и удлиняясь, шарят по двери, явно что-то выискивая.
– Не уверена, – проговорила я и схватила Генри за руку:
– Бежать надо.
– Куда? – взвыла она отчаянно, тыкая пальцем в щупальца, уже добравшиеся до щеколды.
– К моему мужу пойдем. И к деду твоему, – твердо произнесла я, наблюдая, как щеколда начинает поддаваться мерзким отросткам.
– А…о… Да куда угодно, только подальше от сюда, – глубокомысленно выдала Генри и пронзительно завизжала, когда щеколда, подцепленная щупальцем, плавно поползла в сторону.
– Обнимай меня! – крикнула я, сама схватила ее одной рукой за талию, а второй со всей силы нажала на камень в центре висящего на моей шее кулона.
В ушах засвистело, словно ветер в горах, и нас с Генри, сцепившихся, как два клеща в брачный период, понесло по узкому, наполненному вязким серым туманом, тоннелю.
Мы летели, дружно орали, и судорожно цеплялись друг за друга, боясь, что оторвемся, разлетимся в разные стороны, и потеряемся в этом бесконечном коридоре.
А потом тоннель резко оборвался, и мы смачно шлепнулись на твердый пол, все так же не отлепляясь друг от друга.
Пока я приходила в себя и пыталась унять тошноту, головокружение и потереть отбитую об пол задницу, Генри успела очухаться, оглядеться и даже восхититься:
– Нифигасе, это куда мы попали?!
Придерживая гудящую голову я, наконец, села и огляделась. Потом еще раз огляделась, и поняла, что мы попали куда надо. А если точнее, то в спальню Родерика во дворце его величества.
Все правильно, куда еще могла угодить верная жена, стремящаяся к своему мужу? Конечно, прямиком в спальню. Жаль, самого Родерика тут не было.
Зато царил какой-то подозрительный бардак и разруха. В углу, кверху ножками, валялось кресло, балдахин с кровати сдернут, и почему-то разбито зеркало на стене.
– Это мы где? – подала голос Генри, и принялась бродить по комнате, трогая мебель, гобелены на стенах и задирая голову на расписной потолок.
– Это моего мужа комната. – прокряхтела я, поднимаясь на ноги – все-таки, копчиком я приложилась знатно.
– А муж где? – полюбопытствовала моя компаньонка и решительно двинулась к окну, завешенному плотными гардинами.
– Нет! – завопила я, почему-то понимая, что нельзя трогать шторы, но было поздно – Генри прихватила край ткани и с силой дернула ее в сторону, открывая высокое стрельчатое окно.
– Ух ты! – воскликнула она, выглянув наружу и повернулась ко мне:
– Лиза, иди сюда!
Это ее и спасло. Едва Генри отвернулась от окна, стекло с резким взвизгом лопнуло, разлетаясь на сотни крупных кусков, и в паре сантиметров от ее головы пролетело… Не знаю что именно, похожее на огромный, с длинными зубьями диск от пилы-болгарки.
Это самое со свистом пронеслось по комнате и с силой врезалось в стену напротив окна, накрепко застряв в ней.
– Отходи! – заорала я.
Генри четко, как солдат, обвалилась на пол и гусиным шагом кинулась ко мне, тоже отползающей к выходу.
Мы выпали за дверь, захлопнули, и привалились спинами, сидя прямо на полу и отдуваясь.
– Это что было? – посмотрев друг на друга, в
