Книга (Не)реальный - Джина Шэй

Но как она не видела, а? Девица реально была будто из глухого села. Или слепая. Ну, серьезно – даже прикид “бюджетнее” у Ольховского таковым был только для людей его класса. Приглядись дурочка хоть даже к фирме часов – поняла бы гораздо больше. Задала бы вопросы. Хотя… Может, она пригляделась? Может, уже поняла, с кем связалась, и не хочет выпускать из цепких лапок ценную птицу? Это было бы неприятно… Но предлагать поторопиться с откровенным разговором лучше, наверное, не стоит. Нужно припугнуть деревенщину головняком с чужим отпрыском. Сбежит. Как пить дать сбежит.

Максим молча покачал головой, потянулся к чайнику, налил себе чай.

Не понятно, чего боялся больше – что его девушка не выдержит прессинга, или что она сбежит, узнав что он её целенаправленно вводил в заблуждение.

Ольховский же понимал, что может сказать сейчас о нем его правда. О недоверии. О том, что он сам в других ненавидел, требуя искренности. Но сам при этом – не доверял. И кажется, чем дальше – тем меньше становилось шансов, что его девушка поймет. Кажется, она была из тех ванильных наивных дурочек, что ставили во главе угла чувства. Глупо. Но черт подери, у Ольховского были такие растерянные глаза сейчас, будто он себя ощущал подлецом.

Господи, неужели все так серьезно? Нет-нет-нет, нельзя, чтобы он в эту козу серьезно влюблялся, это же катастрофа!!!

Нужно что-то придумать, срочно… Нужно вывернуть что-то такое, из-за чего Ольховский на колхозницу разозлится. Серьезно разозлится, чтобы бросить. И что для этого нужно?

План созрел довольно быстро. Не очень четкий, с кучей “если”, но с учетом интересов Лизы, и того, что опростоволосившаяся соперница наверняка захочет перед девочкой выслужиться и подмазаться, раскаиваясь за невнимательность – план был неплохой. Ну, рисковый. Но – не для Вали. Лиза – рисковала, но главное было, чтобы Ольховский вышел из себя. Выйдет – не будет особо разбираться и пошлет свою провинциалку к чертовой матери.

– Может, я погуляю с Лизой и вашей девушкой? – Поинтересовалась Валя. – От меня-то Лиза не сбежит.

Глаза Максима приобрели некую задумчивость. Да, он ужасно хотел, чтобы Лиза и эта его девица сблизились.

– Она наказана, – протянул Ольховский. Но без особой твердости. В конце концов, наказанием можно пожертвовать ради великой цели, так? Ради Валиной цели.

– Ну, если есть время подождать конца наказания, можем и подождать, – кивнула Валя. Где-то на краю подсознания крутилась информация о том, что Алёна приехала к Ольховскому на пару недель. Пара недель конечна. Причем, если Валя не обсчиталась – срок-то должен был подходить к концу уже. Тут вопрос исключительно в том, что хочет Максим. Хочет ли он сблизить свою девицу с дочерью вопреки произошедшему побегу? Наверняка же хочет как-то исправить положение, если думает, что Алёна впечатлилась и не хочет проблем с чужим дитенышем. Дать еще шанс на сближение, а потом вывести на откровенный разговор.

Вот только Валя не собиралась допускать даже вероятности этого откровенного разговора. Лишь бы Ольховский согласился ослабить наказание…

– Хорошо, я поговорю с Аленой на предмет прогулки, – кивнул Максим после минутной паузы, а Валя с трудом удержала ликующую улыбку.

Ловушка захлопнулась.

35. Последняя капля

Меньше всего Максим Ольховский любил государственные больницы. И вызовы в эти неприятные, вечно душные, пропахшие какой-то жуткой безнадежности заведения, по причине того, что с его дочерью что-то случилось. Не то чтобы Макс трясся над каждой Лизиной ссадиной, в конце концов дочь у него была подвижной, и синяки и ссадины были довольно обычным делом, но ключицу Лиза еще не ломала. И согласно твердому убеждению Макса – не должна была сломать в принципе. Девочки не должны были ломать кости себе. Ну – на крайняк куклам, но не себе.

Что там вообще случилось? Валентина, позвонившая Максу, была чуть ли не в истерике, внятных объяснений не дала, только и выдала, что: «У нас… тут… Лизу… На Скорой…»

Про ключицу Максу сообщила уже Алена, взявшая трубку после того, как Ольховский потребовал это у няни. Она, в отличие от впечатленной Валентины, была какой-то хладнокровной. И Макса на самом деле передернуло.

Как можно вот так вот никак относиться к ребенку?

Ответ был прост. На самом деле – до безумия прост.

Аленке все-таки было пофиг. Настолько пофиг, что к Лизиной травме она отнеслась с таким вот безразличием. И Максу было тошно, потому что… Потому что!

Ольховский ужасно надеялся, что Санни понравится Лиза. Хотя бы на каком-то базовом уровне. Потому что да, Лиза прилагалась к Максу, Макс прилагался к Лизе. И какое значение имела та «любовь» к Максу, если по отношению к Лизе Алена вела себя вот так небрежно. Уже один раз потеряла. Второй раз – охренеть, второй раз за два дня в присутствии Сан случался трэш, а ей было будто и наплевать…

Валентина встречала Макса у травмпункта, заламывая руки.

– Рассказывайте, – бросил Макс, не останавливаясь, зашагал по ступенькам. Нужно было увидеть дочь. Срочно. Чтобы понять, как она вообще.

– Мы пошли в парк. – Валентине приходилось говорить почти на бегу, Макс сбавил шаг. – Но забыли взять с собой самокат. Лиза очень расстроилась, даже не особо захотела играть во что-то еще.

Да. У госпожи императрицы была такая черта – если ей что-то приспичило, то хоть трава не расти. Она вполне могла трагично усесться на скамейку, надуться на весь мир, не соблазняясь никакими его прелестями.

– Ваша девушка предложила Лизе покататься на роликах. Там был прокат.

Прокатные ролики… Макс даже представил их состояние и вид, но, в конце концов – эту историю с имитацией среднего уровня достатка он сам затеял. Алена тупо не знала, что у Лизы в комнате, на антресоли в шкафу лежат фирменные ролики и ждут своего часа.

– Лиза же не умеет кататься.

И боялась вставать. По крайней мере, когда они пробовали – Лиза не очень впечатлилась, на самокате ей было проще. На роликах она очень боялась падения.

– Ну, ваша девушка пообещала научить, – сообщила Валентина.

Охренеть. Научила, блин. Отлично научила ломать кости.

– Лиза упала? – тихо поинтересовался Макс.

– Да. – Валя поморщилась. – С этой… Как её… С рампы…

Макс не стал поправлять, в конце концов, Валентина имела право не знать, что правильно эта хрень на роллердромах называется хафпайпом. Вопрос сейчас был в другом, не в роллерской терминологии.

– А какого хрена она вообще туда залезла?

– Лиза каталась с вашей девушкой. Я так поняла – Алена