Звуки флейты разносятся по залу, а у меня сжимается душа от тоски, что кроется в этой мелодии. Даже слезы наворачиваются. Хорошо, что я пока скрыта тонкой тканью, и их никто не видит.
Вдруг музыка резко прерывается, и на пару секунд я замираю. Громкий звук барабана нарушает тишину, заставляя зрителей вздрогнуть. А меня совершить первую провокацию — удар бедром. И сразу же несколько характерных движений в сторону Повелителя. Все это в довольно быстром темпе под стук барабанных молоточков.
Наконец, сдергиваю вуаль с лица, но не отбросываю ее, а начинаю весьма динамичный танец прямо с ней. Я выбрала ярко-алую ткань специально. Она как огонь, что горит сегодня в моей душе. И при этом в сочетании с моей белой одеждой смотрится как капли крови, которые брызгают из моего разбитого сердца.
И опять внезапная тишина. Музыка снова сменяется на медленную, но очень ритмичную. Вальтера прекрасно справляется, хоть и боялась сбиться.
В этой части танца я должна была, используя вуаль, немного покружить рядом с мужчиной, слегка виляя попой. Но смотрю в его спокойное лицо и понимаю, что мне мало. Я хочу вывести его на открытые эмоции. Хочу видеть изумление и восторг, а не эту сдержанность. Его глаза блестят, но он контролирует себя.
Поэтому я бросаю в сторону вуаль и продолжаю движения, импровизируя на ходу. Руки пускаются в своем отдельном завораживающем ритме. Бедра выгибаются уже совсем неприлично по эльфийским меркам, но я не могу иначе. Каждый очередной удар барабана влечет удар бедром или грудью, в основном чередуя одно с другим.
Ловлю его взгляд и больше не отпускаю. Соблазн во всем, что творю, не понимая, зачем. Эту потребность невозможно погасить.
И я упиваюсь тем, как эмоции, начинают явно проявляться на его бесстрастном лице. Поражен? Не то слово. Но еще есть что-то почти неуловимое, от чего я едва не сбиваюсь. Это чувство ненадолго прорывается наружу, заставляя вспомнить, что мой танец — первый и, увы, последний.
Резкий стук заставляет вздрогнуть. Этого удара не должно было быть. Видимо, Вальтера заметила, как меня накрывает, и решила вернуть в реальность.
Теоллара, кстати, тоже вздрогнул и взял себя в руки. Но я упрямо не хочу допускать этого до конца танца. Поэтому отрываю от него взгляд и прыжком поворачиваюсь спиной, проделывая бедрами умопомрачительную провокацию. Вверх — вниз, вверх — вниз. И финальная тряска.
Музыка заканчивается громким звенящим ударом, и я без сил падаю на колени, а потом лицом вниз, скрываясь за перекинутыми вперед длинными белыми волосами. Всё.
Лежу, тяжело дыша. Сердце бешено колотится.
Я это сделала? И даже ни разу не ошиблась. Но самое главное — абсолютно точно оставила этим танцем след в его памяти. Он никогда не забудет меня, как и я его. Даже когда навсегда исчезну из его жизни.
Надо вставать и сваливать куда-нибудь пока не разрыдалась от отчаяния, которое сейчас сдавливает грудь не давая нормально дышать. Поднимаю голову и вижу перед собой носки сапог. Ох. Пока я пыталась справиться с собой, Теоллар успел подойти ближе. Теперь смотрит на меня сверху, протягивая руку, чтобы помочь подняться.
— Фейри Виневьена, какой чарующий танец, — его голос переполнен чувством. Наши пальцы соприкасаются, и я дрожу от этой близости. В душе, едва успокоившись, поднимается новая буря. Понимание, что конец совсем близок и сейчас Повелитель объявит троих финалисток, заставляет внутренне сжаться.
— Господа, представляю вам финалистку Большого Отбора. Фейри Виневьена. — Мне кажется или он не собирается называть других имен? Откуда это ощущение берётся? Он не сбирается действовать по традиции! Прямо сейчас объявит, что я единственная. Точно!
— Теоллар! — поворачиваюсь к нему лицом и шепчу, — не надо, прошу, не делайте этого.
Его бровь дергается вверх. Лицо застывает. Слышу, как почти незаметно переводит сбившееся дыхание.
— Фейри Эллиарта, прошу, подойдите к нам. Фейри Лавентара, и вы. Господа, перед вами три финалистки.
Дальше Теоллар высказывает свое почтение и благодарность остальным кандидаткам, обещает им какие-то невероятные привилегии и дарит подарки.
Только вот выражение лица не меняется. От него веет холодом. Правда, никто особо не замечает, что что-то не так. Они привыкли видеть его таким. Лишь нам, невестам он ненадолго показал свое истинное я. Мы одни имели шанс увидеть настоящего Теоллара, остальным такое недоступно.
Мне вдруг кажется, что он бы хотел развернуться и уйти отсюда побыстрее. Но сдерживается, не нарушая этикета, пока не доведет церемонию до конца. Еще и бал открывает на пару с Эллиартой. Не со мной. Но я даже рада — из нас троих она единственная подходит на роль королевы.
Правда тут кроется другая засада. Эллиарте не нужен этот брак! Как все сложно. Вся беда в том, что на отборе изначально не было достойных кандидаток. Кто-то знатно постарался избавить Теоллара от проблемы выбора. Словно хотели, чтоб это была я, и никто иной. Но зачем? Не понимаю.
А может, я просто придумываю то, чего нет. Смотрю, у них вообще проблемы с достойными эльфийками, особенно с аристократками. Глупо брать и за это вину на себя.
Меня приглашают на танец лишь после всех других девушек, что весьма странно. Отбрасываю детскую обиду, уверенная, что такова традиция. Но разговор неподалеку в надменных тонах, подсказывает что все не так.
— Я надеюсь, он не выберет эту… Вы только посмотрите на нее. Наглая, неприличная, безграмотная зазнайка. Как только в финал прошла?
— Да, да. Он ее даже на танец не пригласил. Вывел в финал, просто потому, что другие девушки совершили по одной маленькой ошибке. Он сердится на них до сих пор.
Что? Маленькой? Убить соперницу — маленькая ошибка?
— А эта еще и не чистокровная, знаете? Ходят слухи…
Не успеваю услашать, что за новая сплетню принесли болтуны.
— Фейри Виневьена, окажете мне честь?
Теоллар подошел незаметно. И теперь склонился в поклоне. Судя по разговору, я нисколько не ошибалась — я ему не пара, даже в этом облике. Поэтому прочь сомнения.
— Благодарю, Ваше Светлейшиство.
Мы выходим в центр зала. Звучит до боли знакомая мелодия. Та самая, под которую я только что танцевала, но в классическом исполнении. Она очень душевная, и пока движемся в танце, я опять воспринимаю ее слишком близко. Слезы снова блестят в уголках глаз, готовые в любую минуту пролиться.
— Вы чем-то расстроены? — спрашивает мужчина тихо, а его рука сжимает сильнее мою талию.
— Нет, — отвечаю сухо.
— Мне кажется иначе.
— Вы ошибаетесь. Все прекрасно. Я же вышла в финал. Тут можно только радоваться. Никто и предвидеть подобного не мог! — теперь мой голос чересчур восторженный.
Тишина. Но он прерывает ее довольно быстро:
