— Дан всё рассказал, — произнёс сухо и ровно.
Очень информативно.
Еля хотела посмотреть на неожиданного гостя, но тот не отпустил её и позу не изменил.
— Что всё? — шепнула девушка, несмело обнимая в ответ Мая, прижимаясь щекой к тёплой груди. Тонкая мужская рубашка позволила почувствовать рельефы мускулистого тела, что неожиданно смутило. Хотела отстраниться, но кто её пустил?
— Ты лезла туда, где опасно, и могла пострадать, — строгий голос Мая разговаривал с её макушкой.
— Я только помогла людям, которые могли сгореть, — Еля слегка потерлась носом о грудь мужчины. Как хорошо, что он пришёл. Она так сильно соскучилась.
Май вздрогнул, объятия стали чуть крепче.
Он так приятно пах. Но не своим парфюмом, а по-другому. Незнакомо. Еля осторожно втянула ноздрями запах и поняла — это был запах самого Мая. Голова слегка закружилась.
— Ты могла упасть, в тебя могли снова стрелять... Я мог тебя потерять, — глухо и ворчливо высказывали недовольство её макушке, а потом Май так сильно сжал её, что Еля возмущённо пискнула.
Объятия тут же ослабили, она снова прижалась щекой к широкой груди возмущённого и недовольного гостя и услышала, как неровно гулкими сильными толчками бьется сердце. Его сердце. Храброе. Благородное. Великодушное.
И это сокровище принадлежит ей. А владелец сердца за неё очень испугался и переживает до сих пор. Еля совершенно отчётливо это почувствовала, потому что Май открылся ей, показывая страх, беспокойство, раздражение и недовольство.
Еля замерла, прислушиваясь к себе, заметила, как Майстрим замер. Да, вот так... Медальона на ней нет. Сняла после душа и не успела надеть. Пусть почувствует, как она рада ему, как соскучилась, как переживала. Девушка подняла лицо.
— Май... Поцелуй меня.
Пусть почувствует, как ей безумно хочется этого, а не нотаций. От того, что она прочитала в потемневших серых глазах, коленки вдруг подогнулись. Девичьи пальцы уцепились за тонкую ткань рубашки, хотя крепкие объятия не дали бы ей упасть.
Взгляд Мая стал пронзительным и острым, таким... Во рту пересохло от охватившего волнения. От ожидания...
Большая горячая ладонь погладила хрупкую спину, сверху вниз, теснее прижимая к себе хрупкую фигуру. Вторая ладонь медленно перешла на затылок, пальцами зарываясь в распущенные, чуть влажные, волосы.
— Еля, что же ты со мной делаешь... Твой запах... твои чувства... твой взгляд... всё сводит меня с ума, — глухо пробормотал Май. — А я должен был с тобой серьезно поговорить... — ворчливо добавил он.
Еления прикрыла глаза, нервно сглотнула и нетерпеливо подалась навстречу. Какой разговорчивый у неё жених...
В последнее время Еля сама себя не узнавала. Она дала Майстриму шанс. Им шанс... Но, похоже, не оставила его себе... влюбившись в императора Ровении. Снова.
Твердые и сухие губы Мая осторожно накрыли девичьи, мягкие и податливые. На мгновение Майстрим замер, Еля почувствовала его волнение и напряжение, приоткрыла губы, пальцы отцепились от рубашки и медленно поползли вверх, осторожно зарылись в коротко стриженные жёсткие волосы.
— Майстрим, я очень ждала тебя, — шепнула Еления прямо в твёрдые застывшие губы, и всё... что-то пошло не так.
Май словно сошёл с ума, сжав объятия словно тиски, требовательно и жадно целуя ту, что едва не потерял этим страшным днём, не давая Еле ни вздохнуть, ни увернуться.
Никогда ещё он не был таким грубым и жёстким. Еля почувствовала исходящие от него злость, страх и желание, которые окутывали её плотным тесным облаком со всех сторон, и с удивлением поняла, что Май не в силах справиться с эмоциями, — его трясло.
Пришлось призвать и применить силу, чтобы отстранить Мая от себя, вставив ладошки между ними.
— Май, ты делаешь мне больно, — прошептала Еля с упрёком. — Успокаивайся! Со мной всё хорошо. Разве ты не видишь этого? Вот она я — живая и невредимая!
Майстрим вздрогнул, застыл, мотнул головой из стороны в сторону, с потемневших глаз будто пелена стала сходить, а потом он уставился на Елению. Пристально. Сузив глаза. С укором.
— Ты. Сегодня. Рисковала. Жизнью, -- медленно и четко процедил.
— Я не могла по-другому, — Еля ласково смотрела на мужчину, нежно погладила его по щеке.
— Ты могла пострадать.
— Люди могли умереть, — вздохнула девушка, не отводя глаз.
Май медленно опустил лицо и упёрся лбом в лоб Ели. Серые глаза смотрели устало. А ещё в них застыло невероятное облегчение. Словно Майстрим только сейчас поверил в то, что всё обошлось. Тёплые ладони ласково оглаживали хрупкие плечи и девичью спину, а кончики пальцев периодически в ласке дотрагивались до нежной кожи лица, подрагивая от волнения.
А Еля вдруг вспомнила ещё одни глаза... точно такие же, но с другим выражением. Серые глаза отца своего жениха, генерала Касса Данери, которые при взгляде на неё излучали арктический холод.
В храме...
На балу...
А потом в зале...
...где энийские смертники напали на Мая, на Мадлен, на бабушку... оружия у них почти не было, кроме кинжалов и нескольких пистолетов... и она билась всего лишь с двумя кинжалами, которые дали ей Тени рода Данери...
Когда всё закончилось, снова натолкнулась на пристальный взгляд, о который словно споткнулась... и застыла... оцепенев от дурного предчувствия.
Генерал Данери смотрел на неё, не отрывая глаз. На бесстрастном властном лице с горящими глазами она не могла ничего прочитать, но...
... всем сердцем почувствовала исходящую от него ненависть.
Тогда ей было не до этого, а сейчас...
Данное воспоминание испугало до дрожи. Генерал всё-таки не смирился.
Еля посмотрела в другие глаза, и нежность, которую они излучали, тут же согрела сердце. Майстрим осторожно и нежно ближе привлёк её к себе, Еля снова к нему потянулась...
Глава 37
Рикар Морт с нетерпением ждал визитёра. Тот дал знать, что придёт сам. Рикар всё ещё не верил, что ему так повезло с помощниками, но Хранитель заверил его, что генерал Данери и его брат — Хранители порядка Ровении — обязательно помогут ему, даже несмотря на то, что вопрос касался счастья их сына и племянника.
— Наша должность, как и должность других Хранителей, заставляет забывать о родственных отношениях во имя общего блага народа мира Арде, — спокойно и с достоинством произнёс Хранитель мира по фоннору. — Иногда нужно допустить меньшее зло, чтобы предотвратить большее. Поэтому Хранители порядка Ровении обязаны помочь нам, поскольку знают, для чего все совершается.
Рикар был полностью согласен с данной истиной. Именно он и его люди уже много лет совершали это «меньшее зло», но в настоящем деле... неожиданно ему стало тяжело выполнять привычную работу.
