— Я у Элы попросила, — Анна опустила глаза.
— Откуда же ещё, — продолжал смеяться он. — А для вас, донна Доменика, у меня тоже есть предложение. Я приглашаю вас на ужин. Вот просто на ужин, к нам во дворец. В любой вечер, когда вам будет удобно.
— Ой, спасибо, — Доменике явно понравилось это приглашение. — А кто ещё будет на этом ужине?
— Безусловно, Элоиза, и некоторая приличная компания, какую можно найти только у нас, — усмехнулся он.
— Очень интересно, — улыбнулась она. — Знаете, мне проще всего в пятницу. Но сегодня мы все, как я понимаю, отправляемся поздравлять нашу Анну. Значит — через неделю, вам подходит?
— Конечно. Вы приедете, или за вами прислать машину?
— Я приду, — рассмеялась Доменика. — Я живу в двух кварталах от вашего дворца, то есть от дворца его высокопреосвященства.
— Всё равно, негоже прелестной даме самой ходить по улицам. Ладно, разберёмся ближе к делу. Увидимся вечером, так? — он поклонился им обеим и вышел.
— Уф, неужели мы с этим управились? — Доменика села на свой стул, подперла рукой щёку и ощутимо расслабилась.
— Да нормально всё, — сказала Анна. — Ты молодец, а бедный монсеньор получил обратно свою кошмарную дочь.
— Я очень надеюсь, что он что-нибудь сделает для того, чтобы она стала менее кошмарной, — серьёзно сказала Доменика.
38. Исследования и жизнь
* 95 *
Неделей позже Элоиза встречала младшую Доменику у пешего входа в палаццо д’Эпиналь. Нет, не у того, через который попадали в атриум, и не у того, который вёл прямо в реставрационные мастерские, а ещё у одного, который располагался над гаражом и использовался почти так же часто. Охрана, во всяком случае, у этого входа находилась круглосуточно, как и в гараже.
Сегодня на этом посту находились Джанфранко и Антонио, они ели гостью глазами, но старались делать это вежливо. Гостья же никогда не делала из одежды брони, и сегодня её волосы были просто распущены, а надето на ней было длинное тёмно-синее платье с прилегающим лифом и пышной юбкой, застёгивалось оно несколькими десятками мелких пуговиц на спине.
— Скажите, сударыня, это вы — замечательный доктор, который вылечил дочку монсеньора от неведомой болезни? — улыбнулся Антонио.
— Скажите, господин Антонио, а откуда информация? — сощурилась подошедшая Элоиза.
— Вы же понимаете, донна Эла, слухи ходят, — закатил тот глаза. — Это же ваша родственница, так? Вы здорово похожи!
— Да, госпожа Фаэнца — моя родственница. И замечательный доктор, всё верно. Доменика, идём. Хочешь экскурсию по зданию или же сразу же пойдём в ожидающую нас компанию?
— Хочу экскурсию, конечно! Анна мне столько всего понарассказывала, я уже сама думала к тебе напроситься! Монсеньор с его приглашением оказался удивительно вовремя.
Элоиза провела Доменику через атриум, показала обеденную залу, зимний сад и образец жилых покоев на примере её собственных.
— Скажи-ка, Доменика, а почему ты так странно чем-то фонишь? — непонятное беспокойство возникло в тот самый момент, когда Элоиза увидела кузину, и не проходило.
— Так получилось, — Доменика почему-то ощутимо смутилась.
— Как именно? — Элоиза пригляделась внимательнее… — Чёрт побери, как тебе это удалось?
Младшая Доменика выделялась среди нынешних представителей семейства склонностью к исследовательским авантюрам. Причём исследования производились на стыке традиционной медицины и семейных способностей. Объектом исследования обычно становилась сама Доменика. Ей уже случалось интересоваться границами возможного в плане общей выносливости, а также применимости разных методов лечения. Скажем, сломать себе кость и потом восстанавливать её — это она делала даже не три раза, и мать с бабушкой давно уже отступились и никак не комментировали эти процессы. Впрочем, когда результат стоил того, чтобы его обсудить, Доменика его обсуждала. С кем-нибудь. Чаще всего с теми же матерью или бабушкой.
Сейчас же Элоиза с удивлением осознала, что в ногтях Доменики каким-то неведомым образом закреплены мелкие кристаллы, имеющие явно то же самое происхождение, что и камень в традиционном семейном перстне.
— Я подумала, что это должно облегчать концентрацию при ряде воздействий. И это на самом деле так, я проверила. До меня не дошло только то, что ногти рано или поздно отрастут, и придётся начинать всё сначала, — рассмеялась Доменика. — Наверное, нужно придумать какой-нибудь другой вариант.
— А откуда камни?
— У бабушки выпросила труху. Эта мелочь всё равно лежит без дела и никем никогда никак не используется.
— И кто это уже видел?
— Да никто пока, ты первая. Из тех, кто понимает, — улыбнулась кузина.
Да-да, она именно такая — мягкая, деликатная, с нежным голосом и очень умелыми руками. Ни вспышек характера, ни ругательств — никогда, ни при каких обстоятельствах. И при этом абсолютно безжалостна к себе. Но кто её знает — вдруг она и вправду когда-нибудь найдёт лекарство от всех болезней?
— Я, может быть, и понимаю, но определённо не всё, — покачала головой Элоиза. — И предполагаю, что ты знаешь, что делаешь. Ладно, если ты хочешь ещё предметов искусства — то потом тебе их покажет отец Варфоломей. А если ты захочешь про нашу местную медицину — то тебя прогуляет наш врач. А я хочу есть. Идём?
— Конечно, — улыбнулась Доменика.
* 96 *
Компания состояла из учёного священника отца Варфоломея, друзей монсеньора господина Лодовико и господина Карло, подруги Элы Анны и местного врача господина Бруно. И конечно же, монсеньора. Монсеньор был деятелен, он усадил Доменику справа от себя, а Элоизу слева, со словами, что только ей он доверит свою не вполне рабочую половину, а Доменика сегодня не врач, Доменика гость. С другой стороны от Доменики естественным образом оказался господин Бруно — в момент знакомства он сначала ощутимо потерял дар речи, а потом, очевидно, нащупал почву под ногами и стал предлагать ей различные деликатесы.
— Монсеньор, как поживает ваша рука? — наверное, это самая безобидная тема для общей беседы, не о Джиневре же говорить!
— Наверное, Бруно или Элоиза ответят вам более подробно, донна Доменика. Поверьте, никаких неприятных спецэффектов нет, кроме обездвиживания, конечно, — рассмеялся он. — Впрочем, можете посмотреть поближе, — он повернулся к ней левым боком.
Доменика положила пальцы на гипс. И не увидела ничего особенного. Неделю назад было сильно хуже.
— Сколько времени прошло? Десять дней? — рассмеялась она. — Моё мнение — рентген через неделю, а там уже, может быть, и снимать все фиксаторы. Я правильно понимаю, что используется не только нормальная физиотерапия, но и помощь Элы? — спросила она у местного врача.
И, по слухам, отличного матушкиного ординатора.
