Конверт оставался твердым, негнущимся, и Аля вытряхнула из него фотографию. Так и есть. Синеглазый трубадур и его принцесса, рыжая лисичка из рязанского леса, в обнимку на фоне пасмурной кирпичной стены — наверное, это и есть замок сэра Брэда.
Итак, английский супермен оставил в покое Лешкино клонированное подсознание. У него теперь есть новые агенты, которые разъезжают по миру с породистыми лошадьми и собаками, сами не зная, что выполняют секретную миссию британской разведки. Может, Антонов только и нужен был Брэду, чтобы свести вместе эту парочку и задать ей нужное направление?
Размышляя о загогулинах судьбы, Аля медленно и тщательно разорвала письмо, конверт и фотку на мелкие клочки и спустила их в мусоропровод. Письмецо в конверте подожди, не рви! Нет уж, хватит ждать. Прощайте, сэр Брэд, доблестный шпион Ее Величества, прощайте, красавец-киллер и оборотень из детской колонии. Даже странно — как же мы будем без вас? Но как-нибудь справимся.
Правда, опытный разведчик легко найдет уничтоженные документы и восстановит их по клочкам. Но опытный разведчик здесь больше не живет.
Дважды в тот же океан
— Это что? Юля, что это у тебя на руке?
Дикарское украшение из каких-то острых костяных штучек вызывало смутные, неоформленные, но ужасно неприятные ассоциации. Алю даже замутило.
— Это мне Катя Засыпкина из второго подъезда подарила. Браслет из акульих зубов. Правда, круто?
Так и есть!
— Из чего?.. — выдохнула Аля. — Юля, сними это немедленно и убери.
— Почему? — дернула плечом Юлька. — Это мне подарили!
— Разве ты не помнишь, что случилось с папой?
Историю про нападение акулы и папины тяжелые раны они рассказали ей давно, считая, что ребенок уже достаточно взрослый. Пусть лучше услышит все от них, а не в эмоциональном исполнении бабушки.
— Ну и что? Папе все равно.
— Зато мне не все равно!
— А при чем тут ты? Тебя же акула не кусала.
Непонятно, откуда в ней бралась эта вредность. Вроде до переходного возраста далеко. Впрочем, по мнению бабушки Надежды Андреевны, у Юли переходный возраст никогда не кончался. «Как и у тебя, Алечка, — со вздохом добавляла мама, не смущаясь Юлькиным присутствием. — И как с вами бедный Леша справляется?»
Леша с ними справлялся великолепно. А вот Аля чувствовала, что у нее все чаще сдают нервы. И было из-за чего — последние полгода были наполнены акульими зубами, дружескими изменами, шпионскими романами, рыжими оборотнями и синеглазыми убийцами с их любовью к животным. Даже у более выдержанного человека могла бы поехать крыша. А Аля, как известно, была принцессой, а не полицейским.
Она сходила с Ленкой Нарышкиной на ежегодную ярмарку косметики, купила кучу какой-то ненужной дорогой ерунды, сделала маску у Ларисы и стрижку у Марины. Жизнь легче не стала.
Мамаша Терехина вытащила ее пить кофе, но Аля сидела набрав в рот воды и не рассказала ни одной истории. Мамаша посмотрела на нее удивленно и предположила, что у Али депрессия, и ей надо пойти поработать. Это очень хорошо помогает. Кстати, в одном из офисов ее нефтяного мужа нужен переводчик с английского.
— Какая работа! — возмутилась Аля. — У меня ребенок!
— Тоже мне ребенок — десятилетняя кобыла. Поработаешь пару месяцев, всю хандру как рукой снимет. Мы в ваши годы бегали на службу с девяти до пяти и не знали, что такое депрессия.
«Конечно, не знали, — подумала Аля. — Тогда вся страна находилась в депрессии, и людям казалось, что так и должно быть».
— Никакой хандры у меня нет, — сказала она. — Просто я пишу книгу. Это так трудно, мамаша, ты себе не представляешь.
— О чем? — тут же вскинулась терехинская мама.
— О жизни. Только я хотела, чтобы было легко и романтично, а выходит тягомотная муть.
— Вот видишь! — с торжеством воскликнула мамаша. — Ты воспринимаешь свою жизнь как тягомотную муть. А это никуда не годится!
Аля согласилась, что это никуда не годится, и решила держать себя в руках и смотреть на свою жизнь легко и романтично. Хотя никакой книжки она, разумеется, не писала. Помимо своей вечной нелюбви к писанине, она была уверена, что книжек и так написано слишком много и половина из них неправильные, так что нужно их пересказывать по-своему. Это не значит, что она, Аля, знает, как правильно. Но в том-то и дело, что написанное пером не вырубишь топором, а рассказывать можно бесконечно, каждый раз по-новому и исправляться, если ошибешься.
В один прекрасный и довольно романтичный день они с Лешей зашли в модный китайский ресторан, где им предложили новое, оригинальное блюдо — суп из акульих плавников.
Услышав это название — из КАКИХ плавников? — Аля побледнела и уронила на пол меню в переплете из змеиной кожи. Вслед за ним под ноги официанту полетели баночка с приправами и пепельница. Аля, крепко зажмурившись, колотила ребром ладони по столу и визжала: «Убе-рите!».
Из ресторана им пришлось уйти. Антонов сказал, что надо обратиться к психологу, так нельзя. Вся история произошла почти год назад, к тому же акула напала не на нее, а на Лешу, так что ее реакции неадекватны. Он говорил мягко, но категорично. Сам он не только не шарахнулся от акульих плавников, но и готов был их съесть.
— Тебе хорошо, ты ничего не помнишь! — хныкала Аля в машине.
— Но ведь и ты ничего не помнишь! Разве ты видела акулу?
— Нет!!! Я видела только твой обглоданный палец!
— Тогда при чем тут акула? Тебе же не предлагали суп из человеческого пальца.
— Заткнись, дурак!
Психолога, к которому Леша привел свою нервную жену, звали Кристиной. Да-да, то была та самая Крыса, бывшая секретарша Антонова. После душеспасительной беседы за чашкой чая «Конфуций» она пошла на курсы, но не секретарей-референтов, как рекомендовал ей Леша, а психоаналитиков. Выяснилось, что Кристина всю жизнь мечтала копаться в тайниках человеческой души.
Ее новое образование в дополнение к ногам все той же немереной длины и прозрачным голубым глазам действовали на пациентов сильнее электрошока. Очередной покровитель снял Кристине кабинет, оплатил рекламу, и уже через месяц бизнесмены города взахлеб заговорили о новом психоаналитике, которая способна за один сеанс избавить человека от всех проблем. О том, что новый психоаналитик сама становится проблемой для многих своих клиентов, они скромно умалчивали. Впрочем, проблемы ведь бывают и приятные.
— А ты к ней ходишь? — ревниво спросила Аля по дороге.
