Недоуменно слушавшая их диалог ведьма озадаченно спросила:
— Папа, сынок… О чем это вы?
Она уже начала что-то подозревать и попыталась повернуть голову, но тяжелая лапа Кула придавила Ясру лицом вниз, не позволяя пустить в дело ядовитый зуб.
Меф с тихой улыбкой наблюдал, как меняется лицо отца. Сохраняя человеческие черты, оно приобрело свирепый оскал, открывший внезапно удлинившиеся клыки. Присев на изгиб Логруса, Сын Вампира приготовился к изысканному зрелищу.
— Кул, не надо! — взвизгнула Ясра.
— Напрасные слова напрасно говорю! — пришлась к месту очередная строка романса.
Издав торжествующий рев, Первый Вампир вонзил клыки в тонкую шею Ясры, перекусив сонную артерию. Ужасная рваная рана плеснула фонтаном огненных брызг. Развернув крошечное тело ведьмы, царь разодрал ей горло и пульсировавшие на запястьях вены, а затем с размаха швырнул агонизирующий труп в самую сердцевину Логруса.
— Напрасные слова, я скоро догорю! — мелодично пропел бас Мефа.
В отличие от плоского Лабиринта и трехмерной Пирамиды, отростки Логруса распластались по четырем измерениям, охватывая множество Теней, именуемых Дворами Хаоса. Подобно тому, как амберская кровь выжигала черные дыры в Узоре Порядка, искры из жил обитателей Хаоса уничтожали непостоянную структуру Логруса. Голубые струи огня хлестали во все стороны, оставляя белесые проплешины, и Знак Хаоса конвульсивно содрогался, прекращая вечную смену формы.
Когда Логрус замер, а из останков Ясры вытекли последние капли жидкого пламени, Мефисто удовлетворенно произнес:
— Неплохо получилось.
— Согласен, — сказал отец.
Кул поднял руку, и в пещеру, преодолев бездну Отражений, влетели соскучившиеся по хозяевам Серитойох и Мементомори. А потом ворвались охранники, не заставшие здесь тех, кого рассчитывали увидеть. Два крылатых монстра весело порубали жуков, взмыли под потолок и затерялись среди Теней.
Когда зашатались стены, а Козыри Ясры прекратили передавать изображение, перепалка утихла сама собой. Сухей горестно простонал, что коварный враг исполнил свой безумный замысел и отомстил за давнюю обиду, но остальные по-прежнему мало что понимали. Сбивчивые объяснения старого мастера показались им бредом впавшего в маразм колдуна. Впрочем, Сухей не слишком докучал своими домыслами и поспешил покинуть будуар королевы.
Чуть позже начали поступать донесения о катастрофе, постигшей королевство. Бледный от волнения Ламиак сообщил, что Пути Прерывающих Полет, подвергшиеся нападению полчищ Амбера и Нидваны, взывают о помощи. Гонец рассказывал совершенно чудовищные подробности штурма: якобы нирванские солдаты расстреливают крепость из пушек, перебрасывающих через стены зажигательные снаряды большой мощности, а попытка контратаки была отражена залпами серебряной картечи, разрывавшей демонов в клочья.
— Не верю! — дрожащим голосом выкрикнула Дара. — У них не может быть пороха, который взрывается в Хаосе!
— Успокойся, дурочка, — посоветовал Мандор. — Ты сама этого добивалась. Радуйся — хоть здесь что-то идет по твоим планам. Пусть амбериты разнесут по камушкам крепости наших врагов — тогда все главы Путей приползут на коленях к трону Мерлина, и наш король уговорит своего папашу прекратить избиение. Разумеется, после того, как бароны откажутся от кое-каких прав в пользу центральной власти.
— То, что ты говоришь, аморально, — с отвращением сказал Мерлин.
— Мораль выдумана смертными, — напомнил ему сводный брат. — Сам решай, как поступить, но не забывай: на одной чаше весов — прогресс нашей расы, а на другой — предрассудки по поводу нравственности.
Король махнул рукой и спросил, удалось ли выяснить, что случилось в пещере Логруса. Поскольку охрана не отзывалась, вся компания воспользовалась козырным тоннелем, ведущим в окрестности Источника Мощи. В пещере они обнаружили разрушенный Узор, множество нашинкованных стражников и убитого горем Сухея. Старик бормотал что-то про талисман, без которого невозможно восстановить Знак Хаоса.
— Интересный вопрос, — академическим тоном проговорил Мандор. — Лабиринт был нарисован и отремонтирован Глазом Змеи. Вероятно, и Логрус придется реставрировать тем же способом, каким рисовали. То есть Змея должна снова сплестись в клубок и выполнить неизвестный нам ритуал. Но с тех пор Прародительница лишилась одного глаза… Так что нельзя исключить, что восстановленный Знак будет ущербным.
Дара нервно тряхнула головой, с брезгливым отвращением отвернувшись от попавшегося ей на глаза скрюченного и полусгоревшего трупика Ясры. Только теперь осознав масштаб катаклизма, вдовствующая королева потрясенно выдохнула:
— И все это натворил дикарь из варварских Отражений?
— Дикарь… — эхом откликнулся Сухей.
— Не пойму другого, — признался Мандор. — Почему Кул вдруг вздумал помогать Мефу?
Раздались странные звуки, словно Сухей кряхтел или кашлял. Потребовалось время и некоторые умственные усилия, чтобы понять: старика трясет приступ истерического смеха.
— Я слишком поздно догадался, кто к нам пожаловал, — признался Сухей, немного взяв себя в руки. — Никакого Кула не существует в природе. Это был Дракула, царь Нирваны.
Топография Отражений никак не желает подчиняться примитивным догмам старого пьяницы Эвклида. Кратчайшее расстояние здесь — отнюдь не прямая линия, да и нет никаких прямых линий, выдуманных слабенькими умишками смертных, не знающих подлинного Мироздания.
Могучие крылья несут двух гарпий по сложному маршруту, и каждый взмах увлекает нирванцев прочь от сгоревшей сердцевины Логруса. Отец и сын приближаются к окраине Хаоса, где видят выгоревшую дотла крепость, в стенах которой зияют пробоины, оставленные ядрами паровых пушек.
Царь мысленно зовет младшего сына, однако Вервольф не откликается. Он помог временным союзникам сокрушить твердыню противника и поспешил домой, чтобы развязать руки среднему брату.
Двое летят дальше, мелькая в небесах Отражений. Каждое их появление в том или ином мире рождает мифы — величественные или пугающие, однако сами нирванцы никогда не узнают, что рассказывают о них в бесчисленных Тенях, где был замечен хотя бы кончик крыла гарпии.
— Глянем, как там наш докторишка? — предлагает отец.
— Для него наш визит станет приятным сюрпризом, — с хохотком отвечает царю первенец.
— Для него-то не очень… — Вампир хохочет во все горло. — А вот тех напыщенных дегенератов, которые глазеют на моего мальчика, — их ждут большие неожиданности.
Приступ охватившего нирванцев веселья, достигнув ближайших Теней, наверняка отразится новыми коллекциями легенд. Потом сын резонно замечает: мол, отцу следовало бы обзавестись подобающим гардеробом и вообще поработать над имиджем — не заваливать же в гости в меховых шортах и с бородой, как у старого анекдота.
