Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
«Мавритания» была одним из самых больших и роскошных судов линии. Аннабелл уже плавала на нем с родителями, когда ей было шестнадцать лет. Для них были забронированы две смежные каюты на верхней палубе. Бывалые путешественники ценили судно за просторные каюты второго — их было немного — и особенно первого класса.
Консуэло была вне себя от радости, а Брижитт нервничала. В свое время один из ее дальних родственников плыл на «Титанике» третьим классом и погиб. Она начала плакать и креститься, едва успев войти в каюту. Это очень раздражало ее хозяйку. Аннабелл не хотела, чтобы Консуэло выслушивала ее жалобы и рассказы о трагедии «Титаника», в которой погибли ее дедушка и дядя. Брижитт словно не слышала просьб своей хозяйки, она пересказала все, что читала и слышала об этой катастрофе.
— Мама, это правда? — Девочка смотрела на Аннабелл широко открытыми глазами. Она не могла представить себе, что такой огромный корабль может утонуть. Консуэло, конечно же, знала эту историю, но страшные подробности были ей неизвестны.
— Вообще, да, — честно ответила Аннабелл. — Иногда такое случается, но редко. Это было давным-давно. С тех пор многие пароходы постоянно курсируют, пересекая океан, и никаких катастроф больше не было. «Мавритания» была спущена на воду восемнадцать лет назад, к тому же летом в Атлантике айсбергов просто не может быть. Погода стоит чудесная, а пароход большой, все будет в порядке. Честное слово, — сказала она, незаметно предупредив Брижитт взглядом.
— «Титаник» был еще больше… А «Лузитания»? Вы что, забыли про «Лузитанию»?! — не унималась Брижитт. Аннабелл хотелось задушить ее.
— Что такое луфамания? — не расслышав, спросила Консуэло.
— Брижитт всего боится и говорит глупости. Клянусь тебе, это будет замечательное путешествие. А в Нью-Йорке будет еще интереснее. Ты увидишь мой дом в Ньюпорте. — Аннабелл тоже нервничала, но совсем по другим причинам. Она возвращалась в Нью-Йорк впервые за десять лет и боялась встречи с прошлым, от которого когда-то сбежала.
И все же леди Уиншир была права — Консуэло должна была увидеть то, что составляло жизнь ее матери, увидеть ее родину. Самой Аннабелл потребовалось много времени, чтобы вернуться; для Консуэло это была целая вечность.
Аннабелл запретила Брижитт рассказывать об ужасах «Титаника», когда Консуэло отошла погладить чью-то собаку. Пассажиров на «Мавритании» было много, в том числе и детей, с которыми Консуэло могла поиграть.
Чтобы занять Брижитт делами, Аннабелл велела ей распаковать вещи, а сама отправилась с Консуэло на экскурсию по судну. Она показала дочери плавательный бассейн, роскошный обеденный зал, игровые комнаты и собачьи будки на нижней палубе. Своего мопсика они оставили на попечение Элен, обожавшей щенка. Консуэло назвала собачку Коко.
Когда пароход выходил из гавани, Аннабелл, Брижитт и Консуэло стояли на палубе и смотрели на исчезающую вдали Францию. Консуэло умоляла сыграть с ней в шаффл-борд[5], и Аннабелл пообещала, что они сделают это во второй половине дня. Позже они с дочерью отправились обедать. Это путешествие было совсем не похоже на плавание, которое Аннабелл предприняла десять лет назад.
Тогда она почти не выходила из каюты и гадала, что ждет ее в Европе. В ту пору Аннабелл хотелось только одного: убежать от своего прошлого, от людей, которые подвергли ее бойкоту на родине. А теперь она возвращалась домой, через десять лет. Что ждет ее теперь?
Путешествие проходило спокойно, пока на третий день Аннабелл не увидела на палубе пожилую пару, которая наблюдала за игрой в шаффл-борд молодой пары. Старики, увидев Аннабелл, не отводили от нее изумленных взглядов, но Аннабелл сделала вид, что не видит этого, и начала оживленный разговор с дочерью. Она узнала этих людей сразу же, это были знакомые ее родителей. Когда они с Консуэло проходили мимо, Аннабелл четко услышала слова, вполголоса сказанные пожилой женщиной своему мужу:
— …замужем за Джосайей Миллбэнком, разве ты не помнишь? Дочь Артура Уортингтона, тогда еще был ужасный скандал, у нее был роман, и он развелся с ней… Она сбежала с другим мужчиной во Францию…
Так вот что о ней думали?! Аннабелл бросило в дрожь. Они ничего не забыли, значит, не забыли и другие. Это действительно было пожизненное заключение без права на помилование. Клеймо неверной жены останется с ней навсегда.
Фраза о том, что она отправилась во Францию с любовником, потрясла Аннабелл. Хотелось немедленно убежать в каюту и спрятаться от посторонних глаз. Но тут ей на память пришли слова леди Уиншир: «Аннабелл, выше голову! Вы — хорошая женщина, помните это, не обращайте на этих людишек внимания». Старая дама была права, но сказать это было легче, чем сделать. Аннабелл не могла не обращать на них внимания, не желала быть парией и мириться с наклеенным на нее ярлыком. Она никому не изменяла, она была хорошей женщиной и осталась ею. Развод ничего не изменил. Прошло столько лет… Что знают все эти люди об истинной причине ее развода и бегства в Европу? Никто из них даже не попытался поговорить с ней, поддержать и утешить ее. Если бы они это сделали, ее жизнь могла бы сложиться по-другому. Но тогда она не оказалась бы в Европе, не стала врачом и не родила бы Консуэло. И кто знает, было бы для нее лучше остаться в Нью-Йорке?! Жить униженной, ловя на себе осуждающие взгляды… Нет, она не сломалась, не поддалась обстоятельствам, она справилась со всеми трудностями, которые ей в избытке подкинула судьба.
Аннабелл взяла за руку Консуэло и замедлила шаг, проходя мимо пожилой пары. Она поздоровалась с дамой кивком головы. На Аннабелл была широкополая шляпа в тон элегантному серому костюму, купленному специально для путешествия. Она выглядела очень стильно и была похожа скорее не на американку, а на француженку. Заметив ее кивок, женщина сделала вид, что всматривается в лицо Аннабелл, фальшиво заулыбалась, потом зачастила:
— О боже, Аннабелл, неужели это ты? Сколько лет, сколько зим! Как поживаешь? Какая красивая девочка, вылитая ты… А твой муж тоже здесь?
— Нет, — сдержанно ответила Аннабелл, пожимая руки супругам. — Я вдова, а это моя дочь, Консуэло Уортингтон-Уиншир. — Консуэло присела в реверансе. На ней было белое платье, шляпа и короткие перчатки.
— Ах, как мило! Ты назвала ее в честь своей матери! Чудесная была женщина… Ты по-прежнему живешь во Франции?
— Да. В Париже, — ответила Аннабелл.
— Почему же ты не бываешь в Нью-Йорке? Мы не видели тебя целую вечность.
— Это мой первый визит на родину после отъезда. — Аннабелл хотелось сказать, что в этом виноваты двуличные люди вроде них, которые продолжают распространять слухи, которые поставили на ней клеймо и вынудили ее покинуть дом.
— Да неужели? А как же твой коттедж в Ньюпорте?
— Мы проведем там несколько недель. Я хочу показать его Консуэло. — Девочка говорила по-английски с легким французским акцентом, что звучало очень мило. — Нам нужно многое увидеть в Нью-Йорке, — сказала Аннабелл, улыбнулась дочери и собралась продолжить путь. Что ж, по крайней мере, эта женщина заговорила с ней. Десять лет назад она бы этого не сделала. Просто повернулась бы к ней спиной и не ответила бы на приветствие.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
