Лена взяла пакет и вошла в Сашкину прихожую.
– Давай быстрее! Ты где, Саш?
– Уже в ванной. Руки сполосну вот после туалета…
* * *
– Вот он! – Власов ткнул пальцем в спину Белову и повернулся к Калачеву: – Видал? Влетает впереди старших в лифт, невежа!
«А ведь Белов был одет как раз так же, в трехцветку, – подумал вдруг Калачев, глядя в спину Белова. – Рост, цвет волос, фигура – все совпадает. Да это и есть Белов!»
– Ну-к, повернись, когда начальство говорит с тобой! – Власов хлопнул по спине Белова.
«Ну, нет, так не пойдет! – внутренне сморщился Калачев от бесцеремонности Власова. – Да и я тоже хорош! Везде уже этот Белов мерещится. Так можно и до ручки дойти. Предвзятость, мнительность – смерть для следователя, профессиональная гибель. Только логика. Не сметь ходить на поводу у впечатлений!»
– Повернись немедленно! – еще раз пнул Власов Белова между лопаток. – Слышишь?
– Оставь ты, ладно! – поморщился Калачев. – Не трепи себе нервы. – Взяв Власова под локоть, он почти нежно повернул его спиной к Белову, лицом к двери. – Мы так с тобой сорвемся с резьбы. А нам еще Белова ловить и ловить. Скажи мне вот лучше: мы едем, да? А на обыск ордер у тебя есть? Ведь ты же не успел его у прокурора подписать? А это плохо.
– Еще вчера! – цыкнул Власов через плечо.
От вежливого, учтивого обращения Калачева Власов сразу как-то обмяк, успокоился. Действительно, подумаешь, влетел кто-то там первый в лифт. Да это даже хорошо. Такой и под пулю первый влетит. А свои нервы в аптеке потом не купишь. Себя надо беречь. Ему еще работать и работать.
– Вчера? Ты подписал ордер еще вчера?
– Ну да! На всякий случай. – Власов был горд своей предусмотрительностью.
– Н-да… – только и сказал Калачев. – Твоя прозорливость, признаться, впечатляет.
– Как будем действовать при обыске? – Власов сделал вид, что пропустил комплимент мимо ушей, однако внутренне расплылся в улыбке.
– Ты в комнате осмотришь все, а я возьму на себя прихожую и кухню, ванную, наверно, и санузел, конечно.
– Годится, – согласился Власов.
Он не любил санузлов и предоставлял копаться в них другим.
* * *
– Ключ, говоришь, не вынимается? – Сашка выглянул из ванной с полотенцем, продолжая вытирать руки.
На лестничной площадке вдруг раздался топот многих ног: лифт подошел. Чей-то голос скомандовал:
– Стоять на месте! Ключ в двери!
– Товарищ Калачев, тут ключ в двери торчит! Лена, стоя в Сашкиной прихожей с пакетом, набитым вещами Белова, бессильно оперлась спиною о входную дверь.
– Милиция, по-моему, – едва прошептала она. Сашка отстранил ее, припал к глазку в двери:
– Да. Хомуты! Тс-с-с!
* * *
– Он убежал, по-видимому: раз ключи не успел вынуть.
– Мы спугнули его.
– Быстро! – отдал «пятнистым» приказание Калачев. – По лестнице, за ним, вниз, в лифтах, возле дома!
«Пятнистые», стуча казенными ботинками, кинулись назад – четверо по лестнице вниз, двое вызвали сразу оба лифта: грузовой и пассажирский.
– Давай зайдем пока, посмотрим. – Власов отпер дверь и, без труда вынув ключ из замка, аккуратно толкнул дверь, посторонившись к косяку – чтоб не попасть, наверно, под пулю – если кто-то ждет его в квартире с угощением.
– Давайте-ка, братцы! – кивнул Власов пятнистым. – Не мне ж туда первым лезть?
Оперативники рванули вперед с автоматами наперевес.
– Чисто.
– Пошли!
Ступая тихо, Власов с Калачевым вошли в квартиру.
– Н-да… Здесь уже до нас порылись…
* * *
Вид разгрома, царящего в квартире, настолько их поразил, что они, конечно, не услыхали, как один из «пятнистых», из тех, побежавших по лестнице вниз, вернулся назад, на площадку.
Впрочем, услышать шаги его было довольно-таки затруднительно: этот «пятнистый» был обут не в казенные башмаки, а в кроссовки.
Странно обутый «пятнистый» поскребся в соседскую дверь.
– Кто? – донеслось из соседской квартиры – сдавленный шепот.
– Я это, Лена, – ответил Белов.
В тот же миг дверь отворилась и, впустив его, бесшумно закрылась. Закрылась, но не заперлась…
* * *
– Ты понимаешь что-нибудь? – спросил коллегу Власов.
– А что здесь понимать? – ответил Калачев. – Тут кто-то побывал до нас. Что-то он искал усердно, этот кто-то.
– Очевидно – что: деньги.
– С чего ты так решил?
– А их всегда ищут, – сообщил Власов уверенно. – Разве не так?
– Не очевидно, нет, – покачал головой Калачев. – В данном случае совсем не факт. Мне очевидно только то, что этот, искавший, был не Белов. Белов, я думаю, свою квартиру знает, и скидывать собрание Толстого на пол ему ни к чему.
* * *
«Пятнистые» вылетели из подъезда, озираясь, рассыпаясь взорами по всем азимутам и принимая голливудские позы: направо-налево…
– Я тут! Сюда! – махнул им таксист из машины. – Меня искать не надо!
Он открыл правую дверь, думая, что «пятнистые» вынесли деньги, которые задолжал ему их друг – такой же «пятнистый», как и они – из той же стаи.
Оперативники мгновенно бросились к машине.
– Не он, нет!
– Да как же я – «не он», когда я – это он как раз самый?! – возмутился таксист.
– Ты?!
– Я, я! Других вообще нет, не видишь? Деньги давай!
– Какие деньги тебе?
– Да вашего я вез, он за бабками пошел, ну в триста тридцать третью – верно? За вами гнался, опаздывал, – таксист даже вылез из автомобиля. – Такой же пятнистый, но без… – он указал на автомат, – без этого, без перфоратора.
– Да мы, отец, совсем другого ищем!
– Скажи-ка, ты, когда сидел в машине – не видел здесь человека? Мужик не пробегал?
– Я уж полсотни с гаком живу на белом свете, сынок, – сказал таксист прочувственно и печально. – Но человека я ни разу не видел в этой стране. А мужика – тем более! Сам посмотри: кругом одни козлы и суки.
– Ладно, – махнули «пятнистые». – Ушел, видать.
– Пошли назад.
– Вы напомните-то там, в триста тридцать третьей, что время – деньги. А то я сам не поленюсь и поднимусь, – таксист им крикнул вслед. – Хуже выйдет, дороже!
* * *
– И этот «кто-то», кто не Белов, кто вверх ногами все здесь поднял, имел свой ключ!
– И зачем-то оставил его в двери?
