«А может быть, действительно – пешком?» – подумал было Белов, но, вспомнив, что у него в кармане ни гроша, сказал лишь примирительно:
– Да ладно. Ну, пускай!
– Да час здесь простоим!
– Считаешь? Я думаю, минут десять.
– Какой там – десять! Шутишь.
Проехав метров сто пятьдесят за двадцать три минуты, они выехали наконец на Садовое. И там уже застряли капитально.
* * *
– И что теперь? – старший следователь Власов вопросительно поднял глаза на старшего инспектора Калачева.
Основное выяснение отношений было уже позади.
– Теперь? – Калачев на секунду задумался. – Раз он сказал, что едет на дачу, туда-то он, вероятнее всего, и не поедет. Я бы засаду на квартире ему устроил.
– Он не настолько глуп, чтобы заявиться домой.
– Верно. Но, во-первых, он мне сказал, что он успел уже побывать дома, а по времени это никак не стыкуется, а во-вторых, знаешь, часто валятся как раз на глупости, на очевидной залепухе.
– Денег у него тоже нет. Если считать его речи враньем – стопроцентным враньем.
– Тогда все надо делать очень быстро, – согласился Калачев. – Возможно, он сейчас как раз дома уже. Ведь он себе этим звонком обеспечил приличную фору, преимущество темпа. Если не дурак, а он не дурак, то его ставка, конечно, на скорость. И я боюсь, что он успел. А мы упустили.
– А может быть, и нет! – возразил Власов. – Здесь раз на раз не приходится. Наглость может и погубить.
– Срочно группу мне по тревоге! – скомандовал в селектор Калачев.
* * *
Теперь остались деньги! – Лена напряглась, вспоминая: где, Коля сказал, лежат деньги? Ах, да! Лев Толстой. Собрание сочинений. Так. Пушкин. Тютчев. Некрасов… Стейнбек, Шекли, Бальзак, Толстой! Толстой, да не тот! Так! Опять Толстой. И снова не тот. А может быть, он во втором ряду? Классики, многокрыло шурша страницами, стремительно полетели на пол – словно им задали от пуза пшена.
Искусствоведение… Не то, не то! Альбомы. Это что за ерунда?! А, слава богу! Вот Лев Толстой! В нем, в нем! Или за ним? В котором томе? За которым? Подряд – все!
Боже мой! Ох, столько накатал! Сто томов, наверно. Вот делать было нечего, бородатому.
Тома Толстого полетели на пол…
* * *
– Куда? – спросил старший сержант, водитель, обернувшись к Калачеву.
– Жми к парку Горького. И побыстрей.
Врубив мигалку и сирену, два белоснежных милицейских «форда» рванули с места в карьер – одновременно.
* * *
Таксист вышел из машины, глянул вдаль. Затор огромный, сразу видно, что надолго. Вздохнув и плюнув, он полез назад, на место. Садясь, увидел вдруг: там, далеко сзади, с ревом и звоном, под мигалкой, с проблесковыми, несутся два ментовских белоснежных «форда». Лепят внаглую, по осевой, по встречной полосе.
– Ага! – обрадовался таксист и, сев за руль, стал выворачивать из левого ряда – налево же. Поспешно маневрируя, он наконец поставил тачку носом к встречной полосе и замер наизготове. Как только оба «форда» просвистели мимо, он тут же газанул и, переехав сплошняк, пошел по встречной, сев на хвост ментам.
– Во! – довольный донельзя, он подмигнул Белову: – Видишь, каких рассекающих господь нам послал за долготерпение наше? Лебедь белый, блядь!
– Накажут! – предостерег Белов.
– Не-а! – хохотнул таксист. – Менты в скоречнике подумают – мы с ними. А им самим наш брат до фени: оперативники, вон номера какие, группа захвата, бандитов едут брать. Гляди глазами – с автоматами сидят, в брониках.
Два белых «форда» и такси за ними неслись как сумасшедшие мимо затора, проходя на красный, свистя, гудя, едва не опрокидываясь на виражах…
* * *
Лена наконец-то нашла, что искала – конверт с деньгами.
Быстро, быстро!
Теперь – куда бы все сложить?
На кухне где-то был пакет – на антресолях?
Она все покидала вперемешку – деньги, свитер, шляпу в один большой пакет.
* * *
– Вот. Хорошо! – сказал таксист, сворачивая. Здесь мы распрощаемся с ментами. Здесь угол можно срезать. Через стройку.
Разбрызгивая лужи, распугивая работяг, таксист пронесся вихрем по стройплощадке, лихо повернул, юзя по грязи.
Он первым финишировал перед подъездом, в котором жил Белов.
– Стой здесь, – сказал Белов. – Я сейчас деньги вынесу.
– О, это новость! – подозрительно цыкнул таксист. – Что ж сразу не сказал-то?
– Да ты не спрашивал. Да не бойся, милый, не обижу.
– А на каком ты этаже? – несколько успокоившись, поинтересовался таксист.
– На одиннадцатом. Квартира триста тридцать три.
– Ага! Это ты не меньше десяти минут туда-сюда проездишь! Знал бы я, что ты без денег…
– Не плачь. Я не огорчу, сказал же, – утешил его Белов.
В тот самый момент, когда Белов входил в подъезд, рядом с ожидающим его такси, присев, затормозили оба «форда»…
* * *
Квартиру Лена заперла, но ключ застрял в замке.
– Черт бы подрал эти поганые замки!
* * *
Когда лифт, вызванный Беловым, подкатил и распахнулся, Белов, входя в него, увидел в зеркале на задней стенке лифта входящих следом за ним Власова и Калачева – о чем-то оживленно беседующих. За их спинами в лифт вваливалась группа – все в пятнистом, как и он сам, Белов.
Белов уткнулся носом в угол. Только не думать теперь, не бояться. Уж он-то знал, что страх, пронизывающий человека, неизбежно отпечатывается в глазах, в застывшей мимике, в самой позе. Сейчас же начать не бояться! Думать о другом! О чем угодно.
«Буря мглою небо кроет… Тут уж, действительно: или – гой-еси, добрый молодец, или – хрен соси, красна девица! Вихри снежные крутя…»
* * *
Нет, ключ никак не поддавался!
Лена снова отперла и заперла – нет!
И ведь никогда раньше такого не было – никаких проблем с замком! И тут на тебе! Как назло!
Она, потеряв прорву времени с Львом Толстым, ощущала всем телом уже атмосферу опоздания, дикой спешки.
Лена дернула ключ с такой силой, что чуть не упала, откинувшись навзничь: рука соскользнула с ключа.
И еще этот чертов пакет с барахлом!
Поставив пакет на пол, она заколошматила в дверь к соседу:
– Саш, ключ не вынимается из двери! Помоги быстро!
– Сейчас посмотрим, – ответил голос из-за двери. – Сейчас… Ты зайди ко мне-то, а то я в сортире сижу… Не заперто. Не люблю, когда под дверьми ждут.
