— Что это там? — спросил он с опаской.
Гаррет повела фонарем и осветила какой-то белый стержень. Им оказалась бедренная кость. Легким движением кисти Гаррет поймала в расфокусированный луч фрагменты скелета, разбросанные по полу. Чем больше костей попадало в поле зрения, тем яснее становилось, что это останки не единственной жертвы. В полуметре вправо обнаружился второй череп, затем третий. Челюсти отсутствовали. Многолетний слой пыли покрывал кости.
Волна тревожных воспоминаний вновь нахлынула на Бишопа. Память услужливо дополняла скудную картину: он снова видел сцены безжалостного убийства, разыгравшиеся здесь много лет назад, видел этих чудовищ — уродливых, алчных, тупых. Как ни старался он изгнать из своего сознания их страшный облик, тот с поразительной отчетливостью вновь и вновь возникал перед глазами.
Слева Бишоп различил расколотый на две части письменный стол. И как будто не было всех этих лет, так ясно он вспомнил, что тогда произошло. Многоножка длиною в два человеческих роста вырвалась из защитной оболочки. Ее голова величиной с футбольный мяч оказалась вровень с лицом доктора Уильяма Шрейбера, и тот лишь успел закричать, когда эта тварь пригвоздила его к столу и впилась в шею. Она перегрызла доктору горло, и крики затихли: голова откинулась и повисла на лоскуте кожи. Бишоп видел, как многоножка взгромоздилась на живот и грудь Шрейбера, пожирая его внутренности. Вспененная масса из плоти, крови и измельченных костей обильно покрывала жесткую зеленую кожу, и именно эта картина дольше всего задержалась в сновидениях Бишопа. Было в этом образе нечто настолько неудержимое и беспощадное, что Стивен долгие годы тщетно пытался изгнать его из своих мыслей.
Он почувствовал позыв к рвоте, но сумел справиться с ним.
— Надо двигаться дальше, — сказала Гаррет.
Лора держала руки на плечах сына, мягко, но настойчиво направляя его шаги.
Вид костей напугал их, но эти останки, во всяком случае, были старыми. Внезапные звуки и мелькание теней как будто не означали появления насекомых из тайных укрытий. В любом случае выбора у них не было, и все двинулись вперед, хотя и не могли отогнать от себя мысли о том, при каких обстоятельствах появились здесь эти скелеты.
У второго голубого огня они увидели наконец то, что напоминало кошмарные описания Уэбстера. Гаррет опустила ногу, глянула вниз, и ее восклицание оказалось достаточно громким, чтобы пустить волну страха по всей цепи. В темноте она не сразу осознала, что стала виновницей столь острой реакции, а поняв, издала серию громких «шшшш», добиваясь тишины.
— Что там? — спросил Уэбстер.
Гаррет вновь посмотрела под ноги, направив туда луч.
— Паук. Дохлый паук. Сдох давно, высох уже. С тракторное колесо!
Джордж заглянул через ее плечо.
— Матерь Божья! — пробормотал он, крестясь. — Ну и тварь!
— Ладно, я иду дальше, — тихо сказала Гаррет.
Проходя мимо паука, каждый испытывал облегчение от того, что луч фонаря уже оказался где-то далеко впереди. Чудовище было практически неразличимо в густом сером мраке. Впрочем, отблеск ближайшего голубого огня позволял убедиться, что его ноги были толщиной с человеческую руку, и по спинам людей прошла дрожь отвращения и страха.
Вся группа продолжала движение через Брюшко, не встречая признаков жизни. Признаки смерти, однако, имелись там в изобилии, но к этому времени Гаррет уже встретила на своем пути так много высохших трупов насекомых, что перестала объявлять о своих находках. Такие потрясения слишком дорого обходились.
Имей Гаррет время и подходящее освещение, чтобы рассмотреть, что устилает их путь, она бы увидела, насколько малы кучки человеческих костей, лежащие под трупами насекомых. Поскольку тела распались, непереваренные ребра, черепа и кости конечностей проваливались через стенки желудков на пол. Эти кости становились главным препятствием на их пути. В темноте на них было легко наступить, и кое-кто терял равновесие и ударялся в неожиданную панику от неведения, что там оказалось у него под ногами.
Пройдя около половины главного зала, Джордж наступил на лучевую кость и отшатнулся назад. Страх накрыл его с головой, он закричал, пугая и всех остальных. Наклонившись вперед и протянув руки перед собой, он схватился за Уэйнхауса и потащил его за собой. Уэйнхаус, теряя равновесие, случайно нажал на спуск сетеметателя и послал к потолку целую серию кевларовых сетей.
Сопровождающие метание хлопки усилили общую панику. Гаррет пыталась осветить место суеты, но движущиеся в луче тени только прибавляли страха. В это время сети спустились с потолка и мягко легли на Лору, Бишопа и Уэйнхауса, которые тут же решили, что на них набросил паутину гигантский паук.
Лора вскрикнула, испугав Эндрю. Чем активнее она пыталась освободиться, тем сильнее запутывалась. Клейкая масса усугубляла положение, прилипая к волосам и пальцам, и она снова закричала.
Уэбстер и Уэйнхаус, сами ошарашенные, тем не менее быстро узнали характерный запах липучки и поняли, что на самом деле произошло.
— Лора, Лора! Успокойтесь, это не нападение. Это сетки из метателя Уэйнхауса. Он выстрелил ими случайно. — Уэбстер попытался взять ее за плечи, но тоже запутался в сети и толкнул Лору, которая закричала еще громче.
Однако Эндрю, услышав слова Уэбстера, попытался привлечь внимание матери.
— Все хорошо, мама, — сказал он, сжав ее руку. — Майор Уэбстер сказал, что все в порядке. Ну же, успокойся!
Лора по-прежнему тяжело дышала, но поняла наконец, что говорил ей сын.
К тому времени, когда свет фонаря подтвердил, что виной всему стали сети, общие смятение и страх уже достигли верхней точки.
— Внимание, — прозвучал громкий голос Картера, — я собираюсь обработать сети растворителем, а потому сохраняйте спокойствие. Это займет пять минут.
Все мгновенно затихли и перестали метаться и заражать друг друга паническим ужасом. Картер вытащил из ранца баллончик аэрозоля и начал с Лоры. Гаррет помогала ему, держа фонарь. Остальные стояли молча, сосредоточенно наблюдая за процессом. Само ощущение, будто у них есть время, чтобы трудиться над решением сравнительно несложной задачи, позволяло надеяться, что реальная опасность была не столь велика, как они себе представляли.
Вскоре Лора, Уэбстер и Уэйнхаус освободились от сетей, и все окончательно успокоились. Они сгрудились вокруг Гаррет, державшей фонарь, и Уэбстер заговорил, негромко, но четко произнося каждое слово:
— Похоже, мы тут никого не потревожили, а может быть, здесь и вообще никого не осталось. Судя по времени, которое нам понадобилось, чтобы сюда добраться, мы почти достигли противоположного края. Так что вперед — где-то здесь должна быть лестница.
Они двинулись к дальней стене. Тьма сгущалась — в этой части Брюшка огней не было вовсе, — и никто не мог с уверенностью сказать, что они находятся там, где предполагал Уэбстер.
Майор занял место Гаррет впереди и вел их к стене, обшаривая ее узким лучом фонаря.
