– Ведите себя хорошо, не огорчайте папочку, – причитал Харри, заменяя кости нагруженными, причем с необходимой четверкой, которые он незаметно и почти мгновенно выхватил из подлокотника инвалидной коляски. Затем кинул.
– Выиграла двойная четверка. Выплата по двойной ставке, – проговорил крупье и посмотрел на Льюка.
Старый гусак за два броска отыграл все деньги, которые просадил днем.
Льюк снял трубку и, повернувшись к столу, снова набрал номер кабинета старшего смены.
– Мистер Бузини, этот человек за два раза нагрел нас на пятьдесят кусков. Вы хотите, чтобы ограничения по-прежнему были сняты?
– Он продолжает делать идиотские ставки?
– Нет. Старик вдруг заиграл совсем иначе.
– Проверьте кости на плавучесть. Если они в порядке, продолжайте, но держите меня в курсе.
Льюк положил трубку и вновь повернулся к столу. В это время крупье собирался подвинуть кости к Даффи, но он остановил его, забрал их со стола и проверил букву S, затем бросил в чашку с водой. Все молча наблюдали, как кости плавают, не переворачиваясь. Потому что целлофан уже возвратился в нормальное газообразное состояние.
– Я хочу получить назад мои счастливые кости, – сердито прогундосил Даффи.
– Да-да, играйте пожалуйста, – сказал Льюк.
Крупье быстро вытер салфеткой нагруженные кости и подвинул к Даффи, который захватил их в ладонь и немедленно заменил обычными.
Теперь он поставил пятьдесят тысяч долларов, то есть все деньги, которые только что выиграл. Несколько человек, находящихся в это время в казино, направились к столу, где играли в кости.
– Поехали!.. – После этого у него что-то засвистело в легких, и он закашлялся. Тело паралитика начало содрогаться. Это в значительной степени отвлекло внимание окружающих от его ставки.
Крупье сосчитал фишки на пятьдесят тысяч и вдруг занервничал.
– Пятьдесят нельзя, только двадцать, – объявил он, приняв наконец решение. – Это новый лимит стола.
Даффи качнулся и начал слегка подергиваться.
– Дядя Харри, вам нужно принять лекарство. У вас уже был недавно приступ, вы что, хотите, чтобы он сейчас повторился? – затараторил Бино.
– К черту!.. К черту все лекарства! – прохрипел Даффи. – Когда я проигрывал, эти поганцы охотно брали мои деньги, причем, заметь, без всяких ограничений. Теперь, когда я наконец выигрываю, у них появились новые правила. – Обступившие стол люди зашумели, они тоже считали, что это несправедливо. Даффи теперь сильно трясло, его грудь конвульсивно поднималась и опускалась.
Льюк снова позвонил Арнольду Бузини, который поспешил к месту событий. Собравшиеся вокруг стола игроки шумно солидаризировались с Даффи.
Льюк вопросительно посмотрел на Бузини. Старший смены кивнул.
– Ладно, мы принимаем ставку, – сказал Льюк.
Даффи широко улыбнулся и, содрогаясь всем телом и брызжа слюной, взял со стола кости и кинул.
– Выпала семерка, выигрыш, – сказал крупье, и ставка Даффи была удвоена.
Теперь на зеленом фетре стола лежали сто тысяч долларов.
– Катанись как следует! – умолял Даффи. – Как следует!..
– Примите лекарство, дядя Харри, – взмолился Бино. – У вас уже начинаются судороги.
– Замолчи, мать твою, – проворчал Даффи и дрожащей рукой потянулся за костями. Потом он их по дороге уронил, с трудом собрал и слабо кинул. Они едва задели бортик.
– Заказывайте восьмерку.
– Восьмерка из Нью-Йорка, – пробалагурил Даффи, продолжая подергиваться.
– Черт возьми, что это с ним? – спросил Бузини.
– Он эпилептик. И сейчас не хочет принимать лекарства. Считает, что это приносит несчастье, – ответил Бино.
– Сэр, вам следует принять лекарство, – сказал Бузини.
– Пошел на хер, дорогой Шумахер, – быстро ответил Даффи. – Восьмерка из Нью-Йорка, приди к папочке. – Пуская слюну, он снова сменил кости и теперь нагревал в кулаке нагруженные восьмерки, пока Бино делал за него ставку. Затем бросил и выиграл.
– Выигрыш. Выплата, – сказал крупье.
На столе лежало фишек на полмиллиона долларов.
– Пусть поплавают, – снова потребовал Бузини.
Льюк собрал со стола кости, вначале проверил полоски ультрафиолетовым светом, а затем бросил в чашку с водой. Бузини наклонился, пристально наблюдая. Они не перевернулись.
– Прайс прав,[48]– торжествующе провозгласил Даффи и затрясся еще сильнее. – Мне попались счастливые кости. Я требую их назад. – Он выглядел совсем больным. Бледный, голова качается, руки дергаются.
– Сэр, я полагаю, вам нужно показаться доктору, – сказал Бузини.
– Я выигрываю – значит, здоров. Поехали дальше… поехали дальше. Наконец-то мне улыбнулось счастье. Поехали!..
Бузини смотрел на стол с кучей золотистых фишек. Он знал, что один удачный день в казино с лихвой покроет этот проигрыш. Он также знал, что подобное хотя и редко, но случается – неудачник вопреки всякой логике неожиданно начинает выигрывать, – но он не знал, что предпринять.
– Позвони Томми, – сказал он Льюку.
Бузини не хотел, чтобы в его сменной сводке фигурировал проигрыш в миллион долларов, поэтому нужно было снять с себя ответственность. Пусть все решает Томми Рина.
Льюк посмотрел на часы.
– Сейчас три сорок пять.
– На столе полмиллиона баксов. Звони ему. Он должен знать.
Льюк начал набирать номер. Все смолкли в ожидании.
– Почему мы не начинаем? В чем дело? Поехали, – жалобно проскулил Даффи, возбуждая сочувствие в публике.
Большинство из присутствующих теперь ставили на него и выигрывали.
В трубке возник сонный голос Каллиопы.
– Черт возьми, кто это звонит? – Она лежала в постели на большой вилле Джо Рина, пристроенной к отелю.
– Это Льюк из казино. Мне нужно поговорить с Томми. Позовите его.
– Томми здесь нет. Понял, хер собачий? И я не знаю, где его черти носят, – ответила она и швырнула трубку.
Льюк посмотрел на Бузини и покачал головой.
– Давайте начинать, давайте… Давайте начинать! – продолжал выкрикивать Даффи.
Бузини не знал, что делать.
– Ради Бога, дайте ему успокоиться, – предупредил Бино. – Он уже так возбудился, что возможен припадок в острой форме. Не приведи Господи вам это увидеть.
