с Германом. Они были дружны с Хосе. Так полагаю, вы — член территориального Совета?
— Я председатель, — ответила Камила. — А Хосе уже два месяца как был кандидатом.
— Что здесь произошло? Удалось выяснить?
— В общих чертах, — ответила она. — Насколько это возможно.
— Поделитесь, пожалуйста, — попросил дедушка.
Камила снова выдержала паузу.
— Что ж, хорошо, — кивнула она. — Но в ответ вы расскажете всё, что вам известно об обстоятельствах вашего приезда. Так полагаю, эти события могли быть связаны.
— Мы открыты к сотрудничеству, — подтвердил дедушка.
— Пройдёмте сюда, — предложила Камила, кивнул на дверь соседней комнаты.
И я был благодарен за это перемещение. Говорить о чём-то, глядя на останки Хосе, было невыносимо.
— Судя по всему, он покончил с собой, — сходу заявила председатель, когда мы заняли места на узком сером диване с тканевой обивкой. — Видимо, не нашёл другого выхода.
— Выхода… откуда? — осторожно спросил дедушка.
— Вот это хороший вопрос, — ответила Камила. — Хорошо, что я захватила наших специалистов по силовым операциям, когда пришла сюда. Тут было что-то вроде ловушки на ценителей. Из настоящих вещей. Можете себе такое представить?
— Удалось кого-то захватить? — заинтересовался я.
— Нет, к сожалению. Пришлось всех устранить. Очень уж… мотивированные были, — вздохнула Камила. — Даже особенные вещи не помогли.
— Жаль, — кивнул дедушка.
— Его захватили. Застали врасплох, — продолжала Камила. — Предположительно, какая-то женщина. Он потерял осторожность, полностью разделся, вышел из-под защиты своих вещей…
Дедушка взглянул на меня. Я же сидел прямо, пытаясь хоть что-то сделать с металлическим штырём в своих внутренностях, который никак не желал исчезать. Больно было физически.
— Его хотели допрашивать. На месте, — продолжала она. — Мы нашли некоторые следы специальных средств.
— Как… — дедушка запнулся и сглотнул, — как ему удалось?..
— Покончить с собой? — уточнила Камила, — мы можем только предполагать. Может, сумел завладеть оружием одного из нападавших. Или же понял, как довести до края какую-то злую настоящую вещь, которую они притащили с собой. У ценителя всегда есть преимущество над любым посвящённым, знаете ли.
— А ценителей среди тех, кто организовал ловушку, не было? — уточнил дедушка.
— Совершенно точно не было, — кивнула Камила. — Поэтому мы должны знать, с кем имеем дело. Вы поделитесь с нами?
Глава 23
На Совете дедушка рассказал правду. Только это позволило избежать войны. Хосе ведь был не просто ценителем — он занимал официальный кандидатский пост, что резко всё усложняло. Однако нам удалось выбить время на то, чтобы попытаться разрулить ситуацию самостоятельно.
А ещё Хосе оставил мне наследство. Такое случается в исключительно редких случаях, когда ценитель погибает насильственной смертью и не имеет возможности забрать свой склад в настоящий дом. Обычно никто из нас не думает о завещании — но это одно из требований при рассмотрении кандидатуры в региональный Совет.
И от этого свалившегося на меня состояния мне было совсем худо. Настолько, что я принял решение дальше действовать самостоятельно. Вот только дедушка, конечно, меня ни за что не отпустил бы. И с этим нужно было что-то делать.
— Надо улетать, — сказал дедушка, когда Камила оставила нас одних в холле отеля. — Немедленно.
— Я хочу посмотреть на склад Хосе, — возразил я.
— Не раньше, чем всё закончится, — твёрдо ответил дедушка. — Ты же понимаешь…
— Мой меч остался там.
— Это хорошо. С ним тебе было бы неудобно путешествовать, разве нет? К тому же, мы спешим.
— Думаю, у нас есть время, — возразил я. — Здесь их возможности ограничены. Часть агентуры перебита. Они ведь не вышли на нас напрямую. Просто пытались тянуть за ниточку от амулета.
— И это была ловушка, — согласился дедушка. — Они предугадывают наши действия.
— Помогает кто-то… из наших? — я рискнул озвучить то, что ещё недавно казалось немыслимым.
— Нет, — дедушка помотал головой. — Мы уже обсуждали это. Невозможно… но у них умные аналитики.
— Ладно. Но что дальше-то делать? — спросил я. — Время у нас ограничено. Месяц — два и война, сам слышал на совете…
Дедушка посмотрел на Лиду и Вику. Они сидели возле барной стойки в ожидании заказанного кофе.
— Будем действовать нестандартно, — ответил он.
— Ладно, — я пожал плечами. — Но как именно?
Дедушка сжал губы.
— Хорошо. Останемся здесь до завтра. Мне нужно время. Я подумаю. Есть ещё пара вариантов, но очень сырых. Переночуем под охраной Совета, пускай попробуют сунуться! — он улыбнулся. — Заодно проверим одну гипотезу. Но завтра всё равно надо лететь, они силы подтянут. Нельзя давать им большой форы.
— Ладно, — кивнул я с деланым равнодушием.
Но дедушка, кажется, всё равно что-то почувствовал. Весь вечер он старался находиться рядом и не выпускать меня из поля зрения.
После ужина у нас вышел разговор по душам на четверых. Я делился горем. Вспоминал о совместных приключениях с Хосе. Лида даже снова слезу пустила. Странно, конечно, что при её профессии с возрастом она вдруг стала такой сентиментальной. Впрочем, люди ведь меняются.
Мы рассуждали о важности дружбы равных личностей, о редких отношениях в нашем мире, основанных на совершенном бескорыстии.
Я старательно делал вид, что сохраняю холодную голову, несмотря на пережитое потрясение. Заодно следил, не собирается ли дедушка применить какую-нибудь из настоящих вещей, которая указала бы на полуправду или неполную искренность. Но он благоразумно избегал этого, положившись на свою интуицию.
И, похоже, мне удалось усыпить его подозрения.
В это раз мы ночевали в шикарной гостинице, недалеко от Каса Росада, в центре. Я сказал, что каждому из нас нужно как следует отдохнуть — ведь непонятно, насколько долгой будет дорога. Поэтому снял себе отдельный номер. И дедушка нехотя, но согласился.
Оказавшись, наконец, в номере, наедине сам с собой, я принял душ и попытался уснуть. Однако, стоило только прикрыть веки, как перед глазами снова возникал пепельный силуэт на полу. Тогда я поднимался и тихо подходил к окну, глядя на огни города внизу.
Где-то за час до рассвета я надел перстень, позволяющий видеть скрытые ловушки, и подошёл к входной двери своего номера. К сожалению, дедушка не смог удержаться и оставил на двери сторожевой амулет: небольшой брелок с деревянной белочкой.
