Он должен был дать знать хозяину, если бы я решил выйти из комнаты.
Немного подумав, я набрал круглосуточный номер портье и вызвал его в номер, заказав ранний завтрак.
Где-то через полчаса портье с тележкой появился на пороге. Зыркнув на меня профессионально-нейтральным взглядом, он на английском попросил разрешения войти в номер. Я кивнул. Он прикатил тележку и поставил её возле моей кровати.
Я достал стодолларовую купюру и протянул ему. На миг его глаза расширились, но потом лицо снова приняло профессионально-нейтральное выражение. Он охотно принял вознаграждение.
— Я видел, у вас внизу есть ноутбук, — сказал я. — За стойкой, да?
— Совершенно верно, сэр. Это запасной компьютер на случай, если что-то случится со стационарным или с проводной линией связи. У нас были некоторые неприятности пару лет назад, после этого менеджмент принял решение закупить ноутбуки для службы заселения.
— Ясно, — кивнул я, доставая из стола увесистую пачку стодолларовых купюр. — Дело в том, что мне очень нужен ноутбук. А в это время его просто негде достать… если я, скажем, его выкуплю у вас? Как бы вы отнеслись к такому?
Портье воровато огляделся. Потом внимательно посмотрел на стопку купюр в моей руке.
— Мало? — я пожал плечами. — Хорошо, давайте ещё столько же.
Я добавил купюры. Портье подошёл ко мне.
— Вообще-то так не положено, и у меня могут быть неприятности, если кто-то узнает.
— А я никому не скажу, — улыбнулся я.
— Меня могут уволить.
— Говорю же: никто не узнает. А вы утром найдёте такой же, только новый. И никто ничего не заметит.
Некоторое время он продолжал мяться. Потом всё-таки протянул руку и забрал купюры.
— Хорошо. Я принесу, — кивнул он.
Я с тоской посмотрел на ранний завтрак. В номере плыл аромат тостов и кофе. Есть не хотелось совершенно — но вот бодрящий напиток я забрал и уселся с ним в кресло напротив большого окна.
Через пару минут в дверь снова постучали. Чтобы не кричать «войдите» я сам открыл дверь.
Портье передал мне ноутбук — дешёвую модель HP, но для моих целей не нужна была супер-производительность.
— Если вдруг что-то найдёте на диске, служебное. Удалите, пожалуйста, — попросил он. — Я почистил систему, но старался спешить, как вы просили.
— Удалю, конечно, не беспокойтесь, — пообещал я.
Портье ушёл. А я снова занял место в кресле, на этот раз в компании ноутбука.
Первым делом я заклеил камеру и микрофон кусочками стикера из канцелярского набора, который нашёлся в столе. Потом, как обычно в таких ситуациях, я накатил VPN и «Тор». Отключился от местной сети, подключился заново, вошёл в даркнет и набрал адрес страницы своих «теневых логистов». Залогинился.
В личном кабинете мигало сообщение. Я открыл его. Стандартная форма, сообщающая о доставке груза. Пароль для получения, зашифрованное направление следующей экстренной доставки, если отправление останется невостребованным.
Мои контейнеры благополучно добрались до Буэнос-Айреса, и сейчас находились в одном из складских комплексов в пригороде.
Я приободрился. Это были хорошие новости — значит, груз никто не стал перехватывать. То ли не смогли взломать систему, то ли даже не пытались следовать по этой нитке, справедливо предполагая, что я не сунусь к своим вещам до того, как всё закончится. Справедливо — до недавнего времени.
Потому что я собирался посетить свой склад.
Обдумав все варианты, я решил, что моим лучшим шансом может быть мелкая случайность, пропущенная службой безопасности моего оппонента. Да, большинство вещей они найдут — но что, если среди них будет особенная, которую они уже однажды не смогли опознать и нейтрализовать?
Мне нужен мой злой медвежонок. И некоторые другие вещи — для прикрытия.
План простой, как три копейки. Но только такой сейчас и мог сработать. Я не разделял дедушкиного беспокойства, что он может наворотить дел на своём посту, если сойдёт с ума. Система умеет себя защищать, и потеря разума будет означать его конец, окончательный и бесповоротный.
Никаких других деталей у моего плана не было. Я рассчитывал действовать по ситуации. Надеялся на судьбу и удачу — потому что больше мне ничего не оставалось.
Я не мог позволить, чтобы из-за меня погиб ещё и дедушка. Или Вика.
Если судьба окажется против меня — значит, так тому и быть. По крайней мере я уйду, не сдаваясь и не подставляя близких.
Одного Хосе уже было слишком много. Я должен был с самого начала рассчитывать только на себя, и никак иначе. Да, у врага есть целая армия боевиков и «экспертов», которых он без колебаний разменивает на достижение своих целей. Я таким никогда не был. И не стану, даже будучи ценителем.
В глубине души я знал, что при таком уровне планирования мои шансы совсем невелики. Но всё равно был настроен продолжать делать то, что задумал. Потому что другого выхода просто не видел.
Я закрыл сообщение о доставке. Конвертик, как и в прошлый раз, продолжал мигать. Немного поколебавшись, я открыл следующее письмо. Если та сторона хочет поговорить — то хуже от этого уже точно не будет.
«Вы прочитали это сообщение, мы зафиксировали. Закрывать его теперь бесполезно. Вашей мамы и ваших сестёр не станет в ближайшие 36 часов, если вы не сдадитесь».
Вот так. Что ж, дедушка был неправ, когда подумал, что маму трогать не будут из-за сотрудничества с ними.
Я хотел набрать ответ. Что-то вроде «Разбирайтесь сами со своими сотрудниками и агентами», но потом понял, что не могу этого сделать. Если есть хоть малейший шанс, что маму могут ликвидировать после получения такого ответа — то отправлять его не стоит.
Раздумывая, я случайно кликнул значок браузерного мессенджера. Текст письма отобразился и там. А ещё загорелся зелёный значок означающий, что абонент на той стороне сети готов прочитать мой ответ.
Я мешкал, пытаясь сформулировать ответ так, чтобы он был достойным, но при этом без намёка на мой последний отчаянный план с медвежонком.
«Герман, вы на связи?» — человек на той стороне меня опередил. В экранчике мессенджера появилось сообщение.
Это меня удивило. Смысл со мной говорить? Разве что попытаться место вычислить?..
«Не хочу врать — да, мы сейчас пытаемся определить ваше местоположение. Но пока этого не случилось. Я бы хотел поговорить».
«Кто вы?» — я задал самый очевидный вопрос в этой ситуации.
«Я ваш клиент. Мне принадлежат кроссовки, которые некогда были вашими».
«Вы решили лично развлечь меня,
