и захочет мне помочь.
И я беру себя в руки. Возвращается самообладание и вспоминаются те основы, которым меня учили: «Если ты слабее, будь хитрее. Притворяйся». Значит, я должна изобразить покорность, чтобы выиграть время. Рэй найдёт меня.
Да, Верн прав, я не чувствую свою пару. Но ему не известно то, что моя драконица уже проснулась и сообщила дракону Рэйгарда, где мы. И пусть моя Аирра снова спит под универсумом, зато Рэй теперь знает направление, где меня искать.
Мерзавец Верн уже успокоился, значит, можно попробовать освободиться, хотя бы физически.
– Я так и буду стоять здесь всё оставшееся время?
Магистр смотрит на меня непонимающе, затем хмыкает:
– А ведь так было бы спокойнее.
В следующий момент он снимает сковывающее плетение. Ноги подгибаются, и я опускаюсь на пол. Уф, кажется, я даже замёрзла. Чужой лёд, это не свой собственный.
– Вы, должно быть, проголодались. Я прикажу принести еду, а потом погружу вас в сон. Вам же будет легче перенести путь. Садитесь за стол.
Верн протягивает руку, чтобы помочь мне встать. Так, пожалуй, полной покорности мне изобразить не удастся. В этом я себя переоценила.
– Благодарю, – цежу сквозь зубы. – От еды не откажусь.
Поднимаюсь я с пола самостоятельно, игнорируя протянутую руку.
– Зря вы так, – мягко говорит Верн, – я не желаю вам зла.
– Что? – вырывается у меня, и глаза становятся круглыми.
Как же быстро он меняет чешую, как говорят, в полёте.
– Поверьте, княжна, такую ценность как вы шейх не станет держать в закоулках гарема. Если вы будете вести себя по-умному, то шанс стать любимой женой у вас очень велик.
Морщусь:
– Вы всегда за всех привыкли решать?
– Нет, Ваше Сиятельство. Я редко лезу в чужую жизнь. Но так уж сложилось, что наши пути пересеклись. Довезти вас до шейха Амирата Гериси – единственная для меня возможность вернуть сына, которого шейх держит в заложниках. А насчёт вас, уверен, вы тоже от этого выиграете. Быть первой женщиной шейха – это куда достойнее, чем остаться парой оборванца и бродяги Рэйгарда.
Стискиваю зубы. Нет смысла возражать. Я беспомощна.
Верн же принимает моё молчание за согласие. Он отодвигает стул и, демонстрируя хорошие манеры, дожидается, когда я сяду.
– Так-то лучше, – бормочет он, направляясь к дверям, и уже оттуда добавляет: – Прикажу принести еду и сразу вернусь.
Слышу щелчок замка и только теперь позволяю себе опустить голову на руки. Теперь надежда только на Рэя. У меня ни магии, ни драконицы.
«С чего ты так р-решила?» – раздаётся у меня в голове знакомое урчание.
– Аирра? – вырывается у меня.
«Тиш-ш-ше», – сердито шипит моя вторая ипостась.
«Но почему-ты не вмешалась? – с упрёком обращаюсь к драконице. – Он ведь не знал о тебе. Внезапность».
«Нельз-зя. Он с-сильнее».
«Но теперь на мне этот проклятый универсум».
Аирра молчит, но как-то очень скептически. И я, пытаясь добраться до неё, обнаруживаю, что в моём солнечном сплетении всё в полном порядке. Мои ледяная и огненная стихии откликаются моментально.
«Но как?!»
Перед мысленным взором возникает картинка: застрявшая чешуйка в замке браслета.
«Аиррочка», – шмыгаю носом, стараясь не разреветься.
«Джарр близ-зко, надо скр-рыть с-силу».
«Понимаю. Я справлюсь».
Вернувшись, Верн садится напротив меня.
Мне не нужно притворяться обессиленной и подавленной. Я на самом деле устала. А кроме того, Аирра, чтобы я себя не выдала, отключает меня от источника силы и сама уходит глубоко внутрь. Теперь я понимаю, что искали ледяные змеи Верна: проверяли, работает ли универсум. И почему не нашли – тоже понимаю. Аирра прикрыла.
Сейчас я чувствую себя именно так, как и должна, по мнению Верна: сижу и тупо смотрю перед собой. Не уверена даже, что есть хочу, хотя, вроде, недавно испытывала голод.
– Ты меня ненавидишь, – неожиданно начинает Верн. – Но у меня не было другого выхода.
Я вяло пожимаю левым плечом, показывая, что особо откровения подлеца меня не интересуют. Но Верну, кажется, захотелось выговориться.
– Так получилось, что я выполнил заказ Эрни-даг-Шера, шейха Амирата Ангильи, и помог ему заполучить девушку с необычной магией. Но при этом я не знал, что на неё давно охотился ваш будущий муж.
При этих словах меня передёргивает. Верн это замечает и, надо же, вздыхает так, словно сочувствует мне. Гад!
– Вам бы лучше начать привыкать к этой мысли. Шейхи не терпят в женщинах непокорности. Они их ломают. Вам следует быть умнее и хитрее. И тогда все драгоценности Амирата Гериси станут вашими.
– Вы, правда, считаете, что всё в жизни решают деньги? – не выдерживаю я.
– Многое, но не всё, – неожиданно соглашается Верн. – Это я понял, когда потерял сына.
– И как это случилось?
– Как я и сказал, я увёл девчонку из-под носа шейха Арис-ден-Вергена, правителя Гериси. Роковая ошибка. Она, кстати, была такая же рыжая как вы, нетипичная аэртанка.
– Аэртанка? – с удивлением переспрашиваю я и тут же осекаюсь.
Слишком бодро прозвучал мой голос. Однако Верн, погружённый в воспоминания, кажется, этого не заметил.
– Представьте себе, огненно-рыжая аэртанка с глазами цвета шоколада. Даже не знаю, что в ней такого, но оба шейха назначили награду за неё. Первыми до меня добрались посланники из Ангильи. Ну я и решил…
– Подзаработать? – стараюсь унять клокочущую ярость. – Деньги важнее всего? Разве быть магистром одной из лучших Академий Айсгарда и уважаемым магом – это не то, к чему стремятся многие?
– Тебе не понять, княжна, – снова переходит на «ты» Верн, и снова вспышка злости в его глазах. – Вопрос денег внучку короля никогда не волновал, верно?
Опускаю глаза.
– А меня вот волновал, – кулак Верна обрушивается на стол с таким грохотом, что я вздрагиваю.
Удар кулака совпадает со стуком в дверь. Верн поднимается из-за стола, чтобы открыть.
В каюту входит женщина средних лет с подносом, нагруженным всякой снедью. В меру полноватая. Ей, наверное, около сорока лет. И по всему видно, что чувствует она себя здесь, как дома. Может жена кого-то из пиратов? На пленницу не похожа.
Женщина ставит на стол миску с варёной картошкой, блюдо с мясом, нарезанным ломтями разного размера, тарелку с сыром. На миске выщербинки. И вся посуда разного цвета. Впрочем, я и не ожидала, что на пиратском корабле будут кормить из сервиза.
Точнее, я вообще не ожидала, что окажусь на пиратском корабле. А посуда – это ерунда, когда хочется есть. Глотаю голодную слюну. Последний раз я ела… не помню когда.
Женщина уходит, не произнеся ни одного слова, но успевает бросить на меня любопытный взгляд. Возможно, она знает, кто я, и вместе
