длинных стеклянных тубусах.
Дрок иногда говорил, что ему в библиотеке не помешал бы архивариус, но нанимать постороннего человека он никогда не стал бы, слишком большой риск.
На нижних стеллажах я успела пересмотреть все книги и даже самые интересные пролистала. Изредка попадались по лекарскому делу, но они совсем не были систематизированы и стояли, как всеблагой на душу положит. Поэтому я могла найти исторические талмуды даже между детских сказок.
Решила проверить, что на верхних стеллажах, взяла специальную лестницу и поднялась к полкам более высокого яруса. Там тоже всё стояло в невообразимом беспорядке, поиск становился всё более утомительным. В конце концов, я по-человечески психанула и решила привести библиотеку в порядок. Не скажу, что люблю такого рода монотонную работу, но книги просто молили, чтобы ими наконец хоть кто-то занялся.
Я спускала по небольшой стопке книг и сразу же раскладывала по группам, какие-то фолианты привлекали моё внимание, и я садилась на пол и начинала их пролистывать, забывая о времени, поэтому процесс сильно затягивался.
В эти дни Дроку было совершенно не до меня и моих рассказов о другом мире, король воров даже несколько раз оставался в городской квартире. В торговой палате сняли какого-то чиновника, и доступ к одному из торговых путей перекрыли Дроку и его партнёрам.
Я освободила верхний стеллаж, перешла к следующему, доставая очередную стопку книг и, скорее всего, задела секретный рычажок, потому что ту гору мусора и вырезок из старых газет, посыпавшеюся на мою голову объяснить иначе я никак не могла. Больно по макушке ударил детский сюртучок. От неожиданности я качнула лестницу и еле устояла на ногах. Подняла голову, на меня смотрел зияющий провал старого тайника.
Спустилась, осматривая масштабы катастрофы, стряхивая пыль с волос.
Отодвинула книги, сгребла газеты в одну кучу, покрутила их в руках. Зачем их надо было прятать в нишу, было настоящей загадкой.
Говорят, любопытство кошку сгубило, хоть я и не кошка, но залезла на лестницу, достала из ниши всё, что там осталось, сгрузила на пол и стала внимательно просматривать.
Покрутила в руках детский сюртук из белой ткани, проверила карманы, там была завёрнутая в бумагу конфетка. Он был очень хорошо отшит, с золотыми строчками, с перламутровыми пуговицами, на подкладке вышиты золотом вензеля, на лацкане знакомый герб.
Я помнила, что книги по геральдике совсем недавно я складывала в отдельную кипу. Поискала немного, но не нашла, стала просматривать все ближайшие стопки и увидела в противоположном углу.
Пролистала несколько книг, нашла с похожими гербами.
Стала внимательно сравнивать, наконец обнаружила полностью совпадающий. Находка мне совсем не понравилась, но я решила не паниковать раньше времени и попытаться во всём разобраться.
Стала пересматривать газеты, я уже понимала, какие статьи нужно искать. Когда стемнело, у меня сложилась цельная картинка. От понимания шевелились волосы, и леденели пальцы на ногах.
— Мне сообщили, ты сегодня не ела? — с порога начал говорить Дрок и осёкся. — Нашла себе занятие? Похвально!
Он обошёл несколько стопок и приблизился и сразу замолчал, увидев в руках газеты и весь ужас понимания в моих глазах.
— Сам виноват, нужно было лучше прятать! — устало проговорил он и сел прямо на пыльный пол рядом со мной. — Лида, сейчас ты принесёшь мне магическую клятву. Она нужна в первую очередь для твоей безопасности, ты ведь понимаешь, что это необходимо?
И с сочувствием посмотрел на меня.
Я кивнула, по-новому рассматривая этого мужчину уверенного, сильного, но с такой ужасной и исковерканной судьбой. И из всех сил старалась задавить на корню, поднимающуюся из глубины души жалость. Он был достоин чего угодно, но не только жалости.
Дрок произнёс формулу магической клятвы и стал произносить слова, я повторяла. Наконец, плечо печатью обожгло, от неожиданности я шумно вздохнула.
Он отогнул, край платья, убедился, что печать клятвы проступила на коже, провёл по ней пальцем и отпустил ткань.
— Ты просто не сможешь об этом никому сказать ни прямо, ни косвенно. Думаю, этого хватит, чтобы тебя защитить. Он встал, забрал из моих рук вырезки и стал складывать их обратно в тайник, сверху положил камзол. Произнёс формулу и запечатал нишу магией.
— Забыл обновить, — повинился он. — А магия, увы, со временем рассеивается. Идём в кабинет, я расскажу историю, теперь, видимо, пришла моя очередь их рассказывать.
Он мог мне ничего не говорить, и мои догадки остались бы догадками, но, видимо, как и любому человеку ему нужно было с кем-то разделить свои воспоминания и свою боль.
Когда мы зашли в кабинет, сели в кресла, он активировал кристалл-глушилку и стал рассказывать.
— Я первый ребёнок от второй жены, у меня двое старших братьев и сестра, вроде бы не наследник, кому я был нужен, но, как оказалось, у заговорщиков были далеко идущие планы.
В тот злополучный день у Дрока, тогда его звали Дрогорд Аргинский, был обычный день. Утром обязательный урок фехтования, днём науки, вечером или музыка, или урок верховой езды.
Он смутно помнил, как его выкрали, Дрок шёл в сопровождении слуги по длинному коридору дворца, а потом сознание его померкло. Скорее всего, заговорщики использовали кристалл, искажающий ауру, потому что его вывезли днём, в одной из пустых бочек с маслом, артефакт прекрасно глушил королевскую родовую магию.
В городах останавливаться не стали, мчали, загоняя лошадей.
Остановились, только когда пересекли аномальные земли. Завезли в маленький охотничий домик и, ежедневно сменяя друг друга, продержали там пять дней.
Они точно знали, когда мутирует аура и магия, но не мутирует сам человек, хотя с ребёнком немного просчитались, всё же небольшие деформации с позвоночником у него начали происходить, но королевская магия защищала разум до последнего.
Его аура изменилась, для всех ищеек королевства ненаследный принц Дрогорд Аргинский, бесследно исчез, а значит, поиск ничего не мог дать. Дрок не был даже уверен, остался ли на семейном древе огонь его жизни, он был завязан на рисунке его магии.
Из аномальных земель его привезли в какой-то отдалённый заброшенный замок. Привели гувернёра, стали учить наукам, альтернативной истории, пытались пробудить ненависть и чувство обиды к отцу и старшим братьям. Дрок не вдавался в подробности, но по его нахмуренным бровям можно было предположить, что это было не самое лучшее время в его жизни.
Но ненаследый принц прекрасно понимал кто враг. Он учился, делал вид, что верит похитителям, и искал способы побега.
В какой-то момент чужаки утратили бдительность и тогда Дрок выкрал один из артефактов, и с торговым караваном ушёл на юг, там несколько лет
