нам, КириЯ Трофимович, иметь такую в вашей Беловежской пуще!
Намек главы государства для руководителя республики - закон. И в Беловежской пуще застучали топоры, зазвенели бензопилы. Помимо охоты на кабана любил Никита Сергеевич пострелять птиц. Для этой цели вырубили в пуще… 1200 гектаров леса. Не сухостоя, а живого, заповедного…
Наведывался Хрущев в Беловежскую пущу каждую зиму. Иногда привозил с собой зарубежных гостей.
В один из таких приездов в компании с ним оказались первые секретари компартий: Венгрии - Янош Кадар и Польши - Владислав Гомулка. За щедрым столом среди обсуждаемых тем он спросил у Мазурова, что тот думает насчет готовящегося разделения обкомов на промышленные и сельские. Умышленно или нет, но Мазуров ответил резко:
- По-моему, это глупость!
Хрущев побагровел, лицо налилось кровью. Забыв, что не Мазуров, а сам он в гостях у него, закричал:
- Прочь! Прочь отсюда! Вам все не так!
Гости чувствовали себя крайне неловко.
- Товарищ Хрущев, как понять «прочь»? Вы что, серьезно? - удивился Гомулка.
Мазуров же, не дожидаясь ответа, тихо сказал:
- Что ж, могу и уйти, - и направился к дверям.
Хрущев выскочил из-за стола вслед за ним, подозвал начальника охраны:
- Подавай машины, едем на вокзал.
- Зачем вы отъезжаете? - переспросил Мазуров. - Я могу вас оставить. Вы же работать приехали.
- Нет, уеду…
На следующий день Мазурову позвонил Фрол Романович Козлов, секретарь ЦК КПСС и первый заместитель Председателя Совета Министров СССР.
- Кирилл, что у вас там произошло. На Никите Сергеевиче лица нет!..
Мазуров вспоминал, что у него был большой спор с Никитой Сергеевичем и по приусадебным участкам, которые предлагалось объединить в общественные хозяйства, и по насаждению кукурузы вместо кормовых трав и картофеля.
Во время одной из таких перепалок пришлось присутствовать и мне. Зимой 1959 года Хрущев присутствовал на Республиканском совещании передовиков сельского хозяйства. Посетил колхозы «Новый быт» и имени Гастелло, где высказал мнение о том, что надо кардинально менять сельский уклад, превращать деревни в агрогородки. Критиковал колхозников за то, что они не хотят расставаться с приусадебными участками, много сил и времени тратят на выращивание скота. На самом совещании расхваливал кукурузу. Упрекал за чрезмерное увлечение картофелем.
Достойный отпор по этому поводу дал ему председатель колхоза «Рассвет» Кирилл Орловский, чье имя гремело уже в те годы по всей стране. Не выдержав наскоков Хрущева на Мазурова, он попросил слова. Хрущев был уверен, что Орловский, которого он недавно публично хвалил, поддержит его.
- Дайте слова товарищу Орловскому! - скомандовал он Мазурову. И добавил: - Вам тоже будет полезным послушать, что думает по этому поводу истинные знатоки сельского хозяйства.
- Увлечение в Белоруссии бульбой, уважаемый Никита Сергеевич, не блажь Кирилла Трофимовича, а объективная необходимость. Она во все века кормила наш народ. Спасла в период голодомора в тридцатые годы и в годы войны, выручает и теперь.
Белорусский поэт Василь Голуб посвятил ей настоящую оду, выражающую отношение к этому продукту всего народа. Вот послушайте!
Зараз наша харчаванне -
Бульба на ўсе лады
На вячэру, на сняданне,
На абед яна заўжды.
Страва першая, другая –
Бульба з семем, бульба так,
Хай хоць дробная такая,
Несалёная ніяк.
Бульбу пячэм, бульбу парым,
З бульбы робім камакі,
Бульбу смажым, бульбу варым,
З бульбы хлеб такі-сякі.
Бульбу тарчым і крахмалім,
З бульбы клёцкі і кісель.
Бульбу ганьбім, бульбу хвалім,
Бульбаю жывем усе.
Макарон бульбяны робім,
З бульбы ладзім дзерканы.
З бульбай ворага мы гробім
Ў гэты цяжкі час вайны.
З бульбы бабка, з бульбай каша,
З бульбы харчаванне ўсё.
Бульба наша – сіла наша,
Бульба – нашае жыццё.
Беларускай бульбе слава
Ходзіць шумна з краю ў край.
Помнік бульбе мы паставім
У наш першы мірны май.
Не ожидавший от Орловского такого подвоха, Хрущев молчал. А Орловский продолжал:
- Мы в колхозе «Рассвет» ежегодно отводим под картофель 900 гектаров - больше, чем под зерновые.
- Значит, решениям партии вы не доверяете?! - пришел в себя, накоиец, Хрущев.
- Отчего же, доверяем. Но корректируем их с учетом объективных условий.
- И сколько посадите картофеля после нашего сегодняшнего обсуждения?
- Ну… Гектаров восемьсот пятьдесят.
- А сколько занимает кукуруза?
- Сто гектаров.
- А с учетом решений ЦК сколько под нее отведете? - не унимался Хрущев.
- Ну… Гектаров сто пятьдесят.
Чтобы как-то сгладить неприятный осадок, оставшийся у Хрущева после Республиканского совещания, в качестве культурной программы решили сводить высокого гостя на премьеру в театр оперы и балета.
Помню, мела сильная метель, и я распорядился держать поблизости наготове несколько снегоуборочных машин. В ложе, кроме Хрущева, были Мазуров и Машеров. Вел себя Никита развязно, как барин.
Поговорив об архитектуре, перешел на поэзию, выразив возмущение тем, что некоторые молодые поэты в угоду форме пренебрегают содержанием. Литература, искусство были «ахиллесовой пятой» Никиты Сергеевича. Он их не понимал. Но считал необходимым направлять в нужное партии русло, устраивая для идеологической профилактики периодические головомойки тем мастерам культуры, которые, по его мнению, допускали излишние вольности.
Разговор надо было как-то поддерживать, и Петр Машеров, в то время секретарь ЦК КПБ, процитировал кого-то из поэтов-классиков.
- Вот это настоящая поэзия! - похвалил Хрущев.
И посмотрел на Мазурова. Очевидно, вспомнив посиделки у Сталина, который любил подтрунивать над ним, и желая хоть как-то уязвить Мазурова, спросил:
- Может быть, и ты, Кирилл Трофимович, что-нибудь прочтешь нам, пока эти девицы снова не выскочили на сцену?
Мазуров, не меняя строгого выражения лица, ответил:
- С удовольствием прочту, Никита Сергеевич! Правда, память у меня не такая крепкая, как у Петра Мироновича. Помню только частушки о кукурузе.
Хрущев лишь проскрежетал зубами. Их скрытая вражда продолжалась и в дальнейшем.
Опасаясь, что Мазуров, который пользовался все большим авторитетом, может занять со временем его место, Хрущев старался держать его в черном теле. Дважды грозился, но все не решался освободить его от должности Первого секретаря ЦК КПБ. Мазуров отвечал тем же. И когда Брежнев, сотоварищи, замыслили убрать Никиту, Кирилл Трофимович оказался в числе тех, кто поддержал его…
Так рождались «хрущевки»
Вернувшись из Москвы, я рассказал на расширенном активе города с привлечением архитекторов о новациях в жилищном строительстве.
Было много споров. Молодежь горячо отстаивала право на творческий подход к проектированию, утверждая, что типовое строительство, тем более при фактическом запрете на использование изобразительных элементов, погубит архитектуру, низведет ее с высоты искусства на уровень ремесленничества, что,
