своем роде.
– Потрясающе… – прошептала Мэг.
– Пейте кофе, – улыбнулась Джин. – Здесь он ничуть не хуже, чем на Земле. Я постараюсь рассказать вам все, что знаю. Но есть вещи, которые вам придется прочувствовать самой.
– В этом я не сомневаюсь, – тихо произнесла Мэг.
Глава двадцать пятая. Рекомендация
– И что? – спросил Перси, когда он и Гарри снова оказались на ступенях Плазы.
Гарри промолчал в ответ. У странного похоронного агента обнаружилась способность беспрерывно изрекать глубокомысленные сентенции, в сущности, не говоря ни о чем. После его получасового монолога и почти безуспешных попыток Гарри или Перси вставить хоть слово Уильям Пэрриш посмотрел на часы, покачал головой и, сказавшись занятым, растворился в воздухе. Гарри и Перси переглянулись, хлопая глазами, затем альбинос вскочил на ноги и ринулся к ящикам стола похоронного агента. Все они оказались пусты. Чувствуя досаду, Гарри поднял стул Пэрриша и, перевернув его, поместил на стол. Мало ли, может, пожилой ловкач материализуется здесь же и завалится на мозаичный пол, промахнувшись мимо стула.
Они вышли из кабинета, но, сделав шаг по коридору, Перси вдруг остановился, вернулся к двери, приложил к ней ухо, а потом резко открыл ее. Не на полу, а на своем стуле сидел Уильям Пэрриш и что-то записывал в толстую книгу, которой мгновение назад не было на столе, как теперь не было того самого стула. Услышав скрип двери, он поднял голову и с недоумением посмотрел на изумленных мужчин:
– Вы ко мне, господа? Вам назначено?
Перси замотал головой и захлопнул дверь. Пока они шли к выходу, встретили еще одного Уильяма Пэрриша. Тот сидел под облезлой пальмой на первом этаже, выставив термос на парапет ее ящика, и ел сэндвич, запивая его кофе.
– И что? – повторил вопрос Перси, хлопая белесыми ресницами.
– На будущее… – попросил Гарри. – Не сочти меня консерватором, но не мог бы ты со мной принимать облик того Перси, к которому я привык?
– Учту, – вздохнул Перси. – Но я так и не понял: ты узнал то, что хотел? Ну, не считая невнятного ответа этого старичка, что его рекомендация на встречу с Маркусом уже у самого Маркуса?
– Да уж, – Гарри присел на ступени, приглядываясь к дефилирующим по площади зевакам, – с первым заданием моей временной работодательницы я, кажется, не справился. Осталось найти этого самого Маркуса. И услышать от него туже невнятицу. Черт… Таксист и то был более конкретен: «Тут и так все предельно материально». Или это: «Если миллиард человек поверит, что все это на самом деле, так оно и будет».
– В этом, кстати, что-то есть, – присел рядом Перси. – Послушай. Да, язык у этого Пэрриша подвешен неплохо. Но ведь он не противоречил сам себе. Действительно, самое главное – это все то же: является ли виртуальное создание живым существом. Или разумным созданием. Все прочее – нюансы. В том числе и его высказывания по поводу, условно говоря, восстановленных копий умерших родственников и тому подобное. И намек на сестриц Праудфут показался мне весьма прозрачным. Кстати, что-то я ничего не слышал о том, что их было двое… Хотя памятник тут как раз сдвоенный.
– «Все началось с сенсоризации»… – вспомнил Гарри слова Пэрриша. – Послушай, Перси. Ты когда будешь в управлении?
– Полагаю, что уже завтра, – предположил тот.
– Можешь истребовать в архиве дело Праудфут? – попросил Гарри. – Для меня.
– С чего ты взял, что оно там есть? – удивленно взглянул на него Перси.
– Я видел его в описи, – поднялся Гарри. – Но десять лет назад не успел посмотреть. Мне кажется, я что-то упустил.
– Я попробую, – ответил приятель. – Хотя все это напоминает попытки прочитать сгоревшую книгу. И знаешь, мне стало грустно. Ну с чем проживает свою жизнь какой-нибудь христианин? Старается слишком уж не грешить и лелеет надежду на жизнь вечную. А что ему теперь предлагается взамен? Два тезиса: «надо пробовать» и «надо готовиться к жизни вечной». Последнее, впрочем, в христианской традиции. Возможно, и не только. Но технически, не подключая душу. Сублимироваться лучше заранее. Бэкапьтесь, господа! Жизнь слишком опасна! Сохраняйтесь!
– В юности я увлекался компьютерными играми, – сообщил Гарри. – Ну, самыми древними. Стрелялками. Настрелялся на всю жизнь. Сутками мог сидеть за компьютером. Понятно, что те игры были нечета нынешним. Так… имитация. Но до сих пор помню странное ощущение, которое меня настигало, когда выбирался на улицу и подходил, к примеру, к оживленному перекрестку. Всегда первой мыслью было: «Сохранись, прежде чем ступить на проезжую часть».
– И как же ты избавился от этой привычки? – поинтересовался Перси. – Если что, я не о желании сохраниться. Я о страсти к игре.
– Девчонки, – просветил его Гарри, вглядываясь в очередную группу то ли туристов, то ли зевак, остановившуюся у памятника. – Страсть к девчонкам оказалась сильнее. А они все были в реальности. Ну или почти все… Перси, помнишь, я говорил тебе, что отправился в Нижний город, чтобы отыскать возможность приобрести виртуальную наклейку, которая действует в реальном мире? И что один хитрец обманул меня? Взял деньги за то, что вынет меня из онлайна, а сам спихнул со смотровой площадки?
– И? – не понял Перси.
– Вот он! – протянул руку Гарри. – Парнишка в шортах и красной футболке. Изображает гида. Рассказывает что-то. Похоже, он на все руки мастер! Давай-ка переговорим с ним. Кстати, мне дали на него наводку на ресепшен отеля, где, как мне кажется, мы пребываем на верхнем этаже. Он точно знает, о чем идет речь. Его зовут Ганс.
Гарри поднялся и направился к кучке зевак, которым и в самом деле что-то рассказывал тот самый Ганс, хотя кроме ярких шорт и футболки он обзавелся еще и роскошной бейсболкой и солнечными очками-хамелеоном.
– Простите! – Гарри поднял руку шагов за десять. – Ганс? Кажется, мы не договорили!
Экскурсовод умолк, обернулся к Гарри и рванул с места в ту же секунду. Побежал через площадь на ее противоположную сторону. И естественно, что Гарри бросился за ним, тщетно пытаясь остановить парня:
– Черт тебя возьми! На три слова! Ганс!
– Я сейчас сдохну! – пыхтел у него за спиной Перси.
– Я от него так просто не отстану, – цедил на бегу сквозь зубы Гарри, пытаясь нащупать на поясе несуществующий пистолет. – Вот чего я не успел выяснить, так это что у НПС с дыхалкой! Он ведь НПС?
Судя по всему, с дыхалкой у мальчишки все было в порядке. Пробежав больше половины площади, он вставил в рот трубку или дудку и принялся через нее истошно свистеть. И данный сигнал возымел эффект. На противоположном краю площади движение
