Потому что пациентов намного больше, чем врачей. Есть очереди. Но некоторые дети умирают до того, как их очередь доходит до них.
Что будет, если врачей станет меньше? Ничего хорошего.
А когда у тебя на руках твой умирающий ребенок, есть ли тебе дело до лечения специальных людей, которые сами отправились на специальную операцию? Плюс, они взрослые и находятся где-то там, а твой сын или твоя дочь здесь.
Руководство доктора Вана посмотрело на переполох, созданный из-за семнадцатилетнего беременного сотрудника, который показал весьма посредственные результаты на тестировании и решило, что игра не стоит свеч. Ведь одаренный педиатр, который любит свою работу может стать весьма посредственным военным хирургом.
Конечно, это своеволие не прошло для меня без последствий. И, наверное, грозило бы мне большими неприятностями. Но иногда большие шишки в правительстве любят своих внуков. Иногда они болеют чем-то очень нехорошим. Острый миелобластный лейкоз у девочки трёх лет. И нейробластома у мальчика, которому исполнился месяц
Наверное, я не слишком последовательна. Ненавижу этих стариков в правительстве. Я хочу, чтобы они страдали. За то, что мне приходится учиться жить без Каи. За то, что мой ребенок никогда не увидит отца.
И, казалось бы, что может быть проще? Просто ничего не делай и посмотри, как будут умирать те, кто дорог этим тварям.
Но дети — это, просто, дети. И нечестно наказывать их за преступления родителей. В конце концов, я тоже дочь людоеда, который яро поддерживает войну и геноцид.
Глава 35
Ли Каи
Я ждал направления на новое место службы, буквально считая дни.
Дом… не тот наш старый дом, что был до войны, а выстроенный вновь, так и не стал местом, в котором мне хотелось бы жить.
Отцу и маме нравилось. Они даже обижались, что я так редко бываю у них.
Мы не говорили об этом, пока шла война. Но сейчас, вроде-как, войны нет. Спустя три года, миры содружества принудили Терру к миру. И родители начали все чаще искать повод, чтобы я приехал.
Но я физически не мог находиться в этом новом Алире.
Потому, что ненавидел эту планету. Ведь Астра погибла именно здесь.
Ненавидел людей, что живут в городе, который был мне когда-то родным. Потому что у них получается жить, радоваться и не думать о войне. Тогда, как я заперт в аду моих собственных мыслей.
Ненавидел терранцев. Ведь сначала они допустили к власти "Единение Терры", а потом позволили им уйти от ответственности. Мир был выгоден не только Иштару, но и Терре. Солдаты были измучены с двух сторон. Система Эта выступила посредником для подписания мирного договора. И все, чего мы смогли добиться, это международного суда над десятью представителями правящей партии, принявшим решение о нападении на Иштар. Бывший враг в качестве жеста доброй воли расформировал "Единение Терры". Но все члены данного политического объединения просто перебежали в другие партии "Солидарность" и "Новую Терру". Пропагандисты переобулись в воздухе, заявив, что их заставляли, запугивали и они — самые главные жертвы произошедшего. Война кончилась, но ничего, на самом деле, не изменилось.
Ненавидел союзников. И даже не за то, на каких основаниях они продвигали мир. А потому, что они три года не делали ничего. Чтобы "не провоцировать терранского медведя".
Но сильнее всего я ненавидел себя. За то, что не смог ни сохранить ту мою прежнюю жизнь, ни приспособиться к новой.
В мне космосе легче.
Там работа.
И звёзды. Они отличаются от тех на которые мы смотрим с поверхности планеты.
Война закончилась и многим пришлось искать свой путь в мирной жизни. Кто-то воспринял это с радостным облегчением. А я растерялся.
Выбирать и принимать решения оказалось намного сложнее, чем, выполнять приказы. Наверное, поэтому и подался в гражданский флот. Это уже не совсем армия, но структура родственная. Даже звания те же. Охрана порядка и системы безопасности. Я должен был работать по шесть часов ежедневно с двумя выходными в месяц и учиться.
Нет, я учился и во время войны. Чтобы спрятаться от собственных мыслей и не сойти с ума.
"Системы безопасности гражданских и военных судов" были случайным выбором. Но через несколько месяцев я втянулся и сейчас неплохо в этом разбираюсь.
Смарткомм мигнул, оповещая о входящем сообщении. Я коснулся экрана и быстро пробежал глазами по строчкам. Закрыл глаза. Сделал глубокий вдох и выдох, а потом постарался перечитать текст медленно.
А потом не сдержал победного вопля.
Я получил назначение на "Арабеллу". Исследовательский крейсер. И корабль моей мечты.
Младшим офицером службы безопасности. Но там возможен карьерный рост.
Прибыть к месту службы мне полагалось через пять дней. Ещё одна причина для радости.
Знаю, сбегать — малодушно. И мама вряд ли обрадуется моему отъезду. Вот только находиться в родительском доме для меня сущая пытка.
— Эна, может быть, стоит сказать ему? — услышал я голос матери, когда подходил к гостиной, где родители по вечерам пили чай. — Он ведь имеет право знать о таком. А скрывая это мы…
— Мы поступаем разумно, — жёстко оборвал ее отец. — Ты представляешь, что он натворит, узнав о последствиях своего легкомыслия? Все станет лишь хуже.
— Вы о чём? — спросил я их без всякой задней мысли. Мне бы насторожиться. Но радостные новости пагубно сказались на способности критически мыслить.
— Мы говорили об одном нашем знакомом. Ты его все равно не знаешь. — Отец натянуто улыбнулся и постарался сменить тему. — Ты же помнишь, что обещал сопровождать Ним Киору на благотворительном приеме?
— Да. Помню.
Хотя, предпочёл бы забыть. Киора раздражала меня неимоверно. Это было не ее виной. Она — хорошая девочка. Добрая. Милая. Но какая-то слишком жизнерадостная и общительная. Мне она напоминает щенка спаниеля. Навязчивая и надоедливая, но пнуть рука не поднимается — жалко. Приходится терпеть. Благо, мы пересекались крайне редко. А обещание составить ей пару на вечер меня буквально вынудила дать мама. Она, отчего-то решила, что эта девушка мне подходит и всячески
