посторонились, чтобы пропустить дона. Армандо упал на колени перед рыжей донной, схватил её за руку. Пальцы женщины были ледяными. Но когда дон коснулся их, некромаг медленно открыла глаза.
— Слава Творцу! — воскликнул Армандо, тыльной стороной ладони утирая с глаз проступившие слёзы. — У них получилось! Ты жива!
Виттория несколько раз очень медленно моргнула. Беззвучно шевельнула губами. Сдвинула брови, со свистом вдохнула, попробовала ещё раз — и со второй попытки смогла заговорить. Хрипло, с видимым трудом выдавила:
— Прости… Армандо. Не совсем.
Отошедшая в угол комнаты Роза закрыла глаза. Но даже так она всё ещё видела свою наставницу, прямо сквозь веки — как силуэт, сплетённый из тугих жгутов тысяч разноцветных магических нитей…
Глава 27
С тихим вздохом Жанна открыла свой единственный глаз.
— Доброе утро, соня, — улыбнулась Роза, наклоняясь к ней. Девушка сидела на стуле у кровати подруги, терпеливо ожидая её пробуждения. Жанна моргнула, прищурилась, глядя волшебнице в лицо:
— Госпожа. У вас… у нас всё хорошо?
— Да, расслабься. — Девушка невольно хихикнула. — Первый твой вопрос в такой ситуации…
— А… где мы? — Воительница приподняла голову с подушки и тут же скривилась от боли в затылке.
— Дома, Жанна. — Роза оглянулась, будто тоже впервые видя комнату. — У меня дома. Особняк семьи Гранчи в Дерте.
— Сколько я… спала?
— Четыре дня.
— Ох-х… — Женщина тяжело вздохнула, снова опускаясь на подушку. — Кажется, я потеряла больше крови, чем думала.
— Ну ещё я поила тебя сонным зельем, чтоб ты не просыпалась, — развела руками Роза. — Знала же — стоит тебе открыть гла… проснуться, и в кровати тебя цепями не удержишь. А отдых при твоём состоянии нужен. И да, не думай, что я тут дежурила круглые сутки. Просто дала тебе антидот полчаса назад.
— Как все? Как… вообще дела?
— Неплохо. — Роза сложила ладони на коленях. — Минерва и Тивэль живы, они здесь, в доме. Марий и Жабка живы. Литэль жива. Она, оказывается, была не с копейщиками в поле, а на редутах со стрелками. Де Котоци жив, хотя оправляется медленно. Наставница… можно сказать, тоже жива. По большому счёту. Дерт наш, Огюст бежал с небольшой свитой. Боёв нет, Виттория готовит Высокий Совет для формального низложения короля и выборов нового. Это надолго, так как собрать знать сейчас нелегко, а наставница ещё и хочет, чтоб до столицы доехали только нужные ей люди. Жанна… давай позже об этом?
— Хорошо. — Черноволосая воительница приподняла уголки губ. — Потом — так потом. Мне уже можно встать?
— Не спеши. — Роза протянула руку и дотронулась пальцами до обнажённого плеча подруги. — Обед через час, лежи пока. Поешь, помоешься, и я выведу тебя погулять.
— Слушаюсь, — ответила гвардеец всё ещё с тенью улыбки на губах. — Странно видеть вас в платье. Но вам идёт.
— Ещё бы. — Учёная поднялась со стула, чтобы Жанна могла лучше разглядеть её. — Не с чужого плеча перешито, специально для меня делали. Мама зовёт его «Нарядом скромной безупречности». Оно куда дороже, чем выглядит.
На первый взгляд могло показаться, что узкое светло-коричневое платье, вышитое чёрной нитью, облегает тело Розы как перчатка, не скрывая фигуры — однако мастер-портной приложил всё своё искусство, чтобы украдкой спрятать недостатки. Худощавая, слегка нескладная от природы волшебница выглядела грациозной и изящной — с тонкой талией, округлой линией бёдер, высокой небольшой грудью, форму которой выгодно подчёркивал расшитый сложным узором лиф. Воротник-стойка, украшенный золотой пуговицей, привлекал внимание к стройной шее.
— Марий вас уже видел в нём? — поинтересовалась Жанна, окинув девушку довольным взглядом — словно платье было её рук делом.
— Пока нет, но сегодня увидит. — Улыбка волшебницы сделалась хитрой. — Полюбуешься его миной.
— Здорово это… быть дома. — Намёк на улыбку исчез с лица Жанны.
— Да. — Роза наклонила голову к плечу. — Здорово. Огюст узнал о моём участии в мятеже лишь пару недель назад, сразу арестовал имущество семьи Гранчи, слуг допрашивали. Но ничего серьёзного сделать не успели, до пыток не дошло, а дом просто стоял запертый. Я отыскала свои людей в тюрьмах, вернула сюда, выплатила награду за верность. Теперь всё в порядке. — Девушка на миг запнулась. — Будто и не уезжала никуда.
— Ох… — Жанна всё поняла, но не нашла слов. Роза же вновь улыбнулась — на сей раз с грустью:
— Проснулась утром в своей кровати, и показалось, что сон видела. А сегодня последний день каникул и пора собираться в общежитие при Академии. Мама, наверное, опять сама готовит на кухне, отец читает накладные за столом… Встала — а нога ноет. Там, где бедро стрелой пробило. В общем… из гостевой спальни тебя сюда перенесли.
— Так это ваша комната? — Собравшись с силами, Жанна приподнялась на локтях, огляделась внимательней. — Маленькая. И я думала, будет больше книг.
Роза вовсе не считала свою спальню маленькой — скорее уютной. Ровно столько места, чтобы кровать, тумбочка, письменный стол, пара стульев да гардероб не теснились. Хотя книги действительно были лишь на трёх подвесных полках.
— В доме есть библиотека, — пояснила Роза. — Книги здесь — справочники и учебники, для научной работы. То, что должно быть под рукой постоянно.
— Это… тоже для научной работы? — Жанна вытащила руку из-под одеяла и указала на одну из полок.
— О! — Роза сняла с полки тряпичную куклу с рыжими нитяными волосами. — Это Марта. В детстве была моей любимой. Когда я пошла в Академию, все игрушки раздарила младшим подругам. Но Марту оставила.
— У… прошлой моей госпожи куклы были фарфоровые, — заметила Жанна. — Хотя бы с фарфоровыми головами. Ваша семья ведь богатая, вам не покупали таких?
— Покупали, но я же куклами играла. — Роза всплеснула руками. — Фарфоровые не выжили. А тряпичная крепче, и её проще чинить.
Девушка присела на край кровати и дала куклу Жанне. Гвардеец с кривой ухмылкой приняла игрушку, погладила большим пальцем по голове:
— У неё тоже шрам на лице, как у меня теперь.
— Да, я ей сама зашивала. — Роза взяла с тумбочки серебряное зеркальце и показала подруге. — Тобой занимались целители получше. Видишь? Глаз не вернуть, но шрам почти убрали.
Действительно, белые полоски на коже гвардейца слабо напоминали глубокую рану, полученную несколько дней назад.
— Кстати, — спохватилась Жанна, откладывая куклу. — Если я в вашей кровати, то где спите вы? Не говорите, что вместе со…
— В спальне родителей. — Роза вернула зеркальце на место. — Там двуспальная кровать с балдахином. После почти года травяных лежанок и складных коек я заслужила право на постель, в которой могу лежать поперёк или диагонально.
Девушка вдруг принюхалась:
— М-м-м… пахнет мясным бульоном. Обед близко, давай поднимем тебя
