они дадут за ней?
— Мельницу.
Катя с сомнением посмотрела на собеседницу, но та не шутила.
— Сыну достанется замок, хотя я бы назвала это сооружение таверной, но они обижаются. Старшей дочери, кстати, вон она, — Люси указала на задорно смеющуюся девчушку возраста Евы, — перепадёт деньгами. Мадам Атталь хвасталась, что отдаст свою брошь с лалами и пятьдесят золотых.
— Не ахти как много, чтобы хвастать.
— Для них щедро. Ну, а приданое Софи — мельница.
— Они выращивают пшеницу, рожь?
— Ха, если бы! Но старый Атталь был большой оригинал и поставил удивительную мельницу! Если бы ей было что молоть, то они озолотились бы, а так поддерживают её в рабочем состоянии, изредка нагружая работой и не более.
— Чудны дела твои, Господи!
Тем временем Софи оказалась в стороне от играющих, и едва ли не плакала от насмешек. Над ней подшучивали не зло, но, видимо, в присутствии Леона она всё воспринимала острее, и ей казалось, что она опозорена. Вдруг пасынок громко хлопнул в ладоши, привлекая внимания расшалившихся девчонок.
— Всё, хватит! Предлагаю искать клад! Тетя Алейна спрятала в саду сладкий подарок для нас, и кто найдёт, тот будет всех угощать. Разбиваемся по парам. Софи, иди ко мне, ты со мной! — крикнул он стоящей в стороне девочке, и та, не веря, всё же сделала шаг к нему навстречу, а когда Леон раскинул руки, то побежала. Он поймал её и закружил вокруг себя, смеясь вместе с нею.
— Люси, сколько ей лет? — продолжила разговор Катерина.
— Одиннадцать. Правда, она осенняя и скоро будет двенадцать, но мала ещё.
— Леону некуда торопиться. Замок ещё не достроен, будущее невнятно. Нам надо хотя бы два-три года, чтобы уверенно рассуждать о дальнейшем.
— Хм, тогда быть может поговорить с Атталями о Софи?
— Надо дождаться Бертрана. Его слово будет определяющим.
— А Леон?
— А что сейчас может сказать Леон? Софи для него ребёнок, которого он пожалел, это же очевидно. Сейчас он с интересом поглядывает на её сестру, но она его взросления ждать не будет. Он ещё даже не рыцарь.
Люси махнула рукой:
— Ну, это не проблема, но согласна, сеньор Бертран не станет спешить с женитьбой своего сына. Он сам намучался с ранним браком и не пожелает такого же Леону.
Катерина с удовольствием смотрела, как пасынок развлекает девчонок. Он вёл себя терпеливо и доброжелательно, за что снова надо было отдать должное свекрови со свёкром. Мальчик воспитывался под их присмотром и ему привили заботу о младших. Словно в противовес этим мыслям, ворвался раздражённый голос сеньоры Алейны:
— Шумят так, будто у нас праздник!
Люси и Катя ничего не ответили. Луция тяжело переживала смерть Мати, но держалась стойко. Катерине было грустно, но с её позиции все окружающие её люди были условно живы, это если она пыталась рассуждать, а так… Матильда прожила тяжёлую жизнь и ушла достойно. Душу Кати заполняли печаль и уважение.
Люси обняла Алейну:
— Всё будет хорошо, ты со всем справишься, — тихо произнесла она.
Плечи худенькой Алейны вздрогнули, потом она вытерла нечаянные слёзы.
— Люси, мы всегда будем рады принять тебя, — всхлипнула хозяйка.
На что Луция только вздохнула, но благодарно погладила Алейну по спине. Кате было неловко находиться рядом. У всех свои трудности, печали и радости.
Алейне хозяйничать в огромном замке с оглядкой на вздорного свёкра, учитывая пожелания мужа, а вскоре рядом появится невестка. Сумеет ли она с ней выстроить отношения или будет действовать с позиции силы? Катюша не взялась бы гадать.
А пока жизнь продолжалась, и гости, почив память Матильды, обсуждали желания короля устроить крестовый поход, гадали, удастся ли собрать достаточное войско, откуда Людовик возьмёт на всё деньги, и приглядывались друг к другу, пытаясь угадать, как складывается финансовое положение соседей. Ведь дети — вот они, все здесь, и надо бы уже договариваться о союзах.
Семья Бланшфор помалкивала о том, куда отправился Бертран. Всех устроил бы богатый родственник, но торговое дело, возглавляемое рыцарем — это стыдно. Катя путалась и не понимала. Все пытаются сбыть свою продукцию как можно выгодней, и за столом немало разговоров об этом, а то, что Берт повёз всё подальше, вдруг стало неправильным!
Алейна и Гвеневера не давали другим дамам особо наседать на Катерину, прикрывая её от расспросов о приданом и куда отправился её муж, но это была защита рода. И всё же Катя была признательна им за поддержку, правда, не понимала, зачем потом невестки фыркали на неё и спесиво задирали носы.
Перед отъездом она душевно попрощалась со всеми, искренне сказав обеим родственницам, что они всегда могут рассчитывать на неё.
На обратном пути после небольшой остановки Леон пересел к дамам в карету.
— А я, пожалуй, разомну свои кости, — неожиданно удивила Луция и села верхом на Катину лошадь.
После продолжительной паузы, Катерина поняла, что пасынку хотелось выговориться, и Люси сразу же уловила его настроение.
— Как вы думаете, бабушке хорошо там?
— Конечно, Леон. Я думаю, что она прожила непростую жизнь, и за неё есть кому просить, молиться. Осталось немало людей, которые её вспоминают добром, а это очень важно.
— Думаете, что она не была достаточно праведна, чтобы самой заслужить дорогу в рай?
— Я не знаю, Леон. Ты ведь уже столкнулся со взрослой жизнью, и должен понимать, что невозможно всегда совершать только высокодуховные поступки. Не потому, что мы злы, а часто даже не понимаем, что неправы.
— Но бабушка всегда была справедливой.
— Я её плохо знала, но на всякий случай помолюсь за неё. Вдруг кто — то посчитал себя обделённым ею, — Леон неожиданно опустился на пол и положил голову на колени Катерины. Она закусила губу, остро вспоминая своего старшего сына, что любил делать так же, и погладила юношу по голове.
— Мадам, вы вспоминаете об отце?
— Конечно, — растерялась она, не ожидая этого вопроса, — за что бы я ни бралась, всё время думаю, что результат порадует Берта.
— А когда не занимаетесь делами? Думаете о нём?
— Я стараюсь занять себя, чтобы свободного времени оставалось как можно меньше, потому что начинаю грустить и беспокоиться. Мы же с вами разбирали его маршрут и обсуждали, какие сложности могут встретиться на его пути.
— Всё время думаю о том, что он может не вернуться.
— Леон, ваше патрулирование тоже опасно и даже проживание в замке во время стройки может привести к несчастному случаю.
— Хотите сказать, что можно рисковать, так как всё равно смерть придёт только тогда, когда Бог решит?
— Я думаю, что мы, как муравьишки, все связаны
