него места. Так получилось, ничего не изменить. Алан и Давид занимают всё место, никем не вытеснить.
Я не представляю, что будет дальше. Когда мужчины успокоятся и найдут себе других девушек. А это произойдет, точно. Никто не будет терпеть, что я влюблена.
«Нечего за двумя гоняться, ишь пошли, выбор им давай».
Бабуля ворчала, когда я подавала документы сразу в несколько ВУЗов, а после не могла выбрать, где хочу учиться больше. Дима тогда помог, решила, что хочу с ним. Но не будь у меня парня – я бы сто лет ещё раздумывала.
И здесь тоже.
Не выбирая ни одного, я потеряю сразу двоих.
Но по-другому я не могу. Вот если бы бабуля была влюблена в двух, могла понять, как это – мечтать о каждом, чувствовать эти смерчи внизу живота от их прикосновений… Она бы меня поняла.
– И где твоя машина? – оглядываюсь, а Дима кивает на угол. – А почему так далеко, аж в переулке?
– Места не было. Ань, давай, в темпе. Я дико рискую, приезжая сюда. Мне вообще лучше сидеть в каком-то хостеле и не двигаться. Но я не мог бросить тебя.
– Ладно. Хотя переписку мог показать и раньше.
– Да когда раньше? У всех на виду, чтобы меня пришили сразу? Без обид. Я тебя люблю, но жизнь тоже. Пошли, а?
– Да, идем.
Сворачиваю в переулок, а сердце словно замирает. Редкие глухие удары, от которых страх разлетается по венам. Я знаю, что мне нечего бояться, но всё равно чувства сильнее.
– А ты не боишься на своей Ауди кататься?
Машина у Димы старая, купленная давным-давно. Он её не менял. И это укрепляет надежду, что никаких денег парень не получал. Просто все всё неправильно поняли.
– Только сегодня взял, друг обещал прикрыть перед полицией. У него какие-то знакомые есть. Не важно. Садись, Ань.
– Покажи так, я не хочу рисковать.
– Рисковать? Со мной? Охуеть, - Дима скидывает капюшон, а я замечаю ссадину на скуле. – Твоё доверие прям подкупает. В машину сядь, сейчас же. Я подыхать из-за тебя не собираюсь.
– Дим…
Тяну его имя и делаю шаг назад, к оживленной улице и безопасности. Ох, глупая затея, очень глупая. Нужно было решать всё возле университета, не играть в героев и шпионов.
– Нам надо поговорить, Аня, заканчивай дурью маяться.
Я вздрагиваю, когда кто-то со спины сжимает мои плечи. Дрожь спускается по спине, бьёт разрядами тока по нервным окончаниям. Оборачиваюсь, задерживая дыхание.
– Поговоришь со мной, содержательнее беседа будет.
Прикрываю глаза от облегчения, когда слышу голос Алана. Он ласково ведет подушечкой большого пальца по шее, а после отстраняется. Делает шаг вперед, прикрывая меня собой.
Я не ожидала увидеть мужчину здесь, но не могу скрыть радости. Облокачиваюсь на грязную стену, ноги почти не держат. Ну что я за человек такой? Не могу без приключений.
– Мужик, слушай…
Дима не договаривает, когда Алан впечатывает кулак в его лицо. И ещё раз, от чего раздается ужасных хруст. Прикрываю ладонью лицо, словно эта боль моей будет.
Не могу отвернуться, вижу, как лицо парня заливает кровь из сломанного носа. Выглядит жутко и страшно. Ком тошноты поднимается к горлу, задыхаюсь. И всё тело, словно онемело.
Алан бьёт четко и сильно, заставляя согнуться Диму пополам. Тот даже ответить не успевает. Проигрывает силе и опыту Алана. А мужчина сжимает его волосы, встряхивая.
– Ну, о чем ты там хотел поболтать?
– Нахуй пошел. Шлюха, - бросает, смотрит зло на меня. За что получает ещё один удар. – С-с-сука.
– Выражения подбирай. Потому что сейчас приедет наш общий знакомый, и он куда менее терпеливый.
Но Дима молчит. Сплевывает кровь, пытается выбраться. Вскрикиваю, когда тот бьёт Алана. Знаю, что охрана где-то рядом и должна помочь, но всё равно переживаю.
Не хочу, чтобы Алан пострадал из-за меня. Он этого не заслужил.
Наблюдаю за всем, словно со стороны. Тело ватное, не чувствую ни холода, ничего. Абсолютная пустота, от которой накатывает слабость. Едва держусь, когда драка заканчивается.
Мне кажется, что потасовка длилась вечность. Настолько всё размыто и нереально. Но, наверное, не больше нескольких минут. Прячу руки в карманы, отворачиваюсь, когда Дима падает на землю.
Мы были вместе, а я даже заступиться за него не могу. Не верю ни капли, не узнаю этого парня. Как часто можно ошибаться в мужчинах? Это вообще лечится?
– У тебя есть минута, чтобы рассказать всё и остаться живым, - Алан наклоняется над Димой, замечаю, как его костяшки кровоточят. – Иначе разговор будет другим.
– Минуты нет, - Давид появляется из ниоткуда, останавливается возле меня. Притягивает к себе, позволяя поделиться своими страхами. – Пакуйте его, разберемся в другом месте.
Приказ его охране, которая не задает вопросов. Выполняет всё четко, подгоняя машину ближе к переулку. А Давид тем временем мягко гладит по волосам, позволяя несколько раз всхлипнуть от переизбытка чувств.
Это даже не страх. И не жалость к Диме. Просто всплеск, переживание. И чувство облегчения, словно с этим всё решится. Мужчины узнают, кто такой номер семь и при чем тут я.
Всё закончилось. Почти.
– Пороть тебя надо, - Давид кивает, мягко сжимая мой подбородок. – Что за хуйню ты устроила, куколка?
– Ну… Так ведь лучше получилось? Правда?
– Лучше, для кого? А если бы мои люди не успели среагировать?
– Успели бы, это же твои люди.
Упрямо пожимаю плечами, а после нагибаюсь за телефоном. Даже не заметила, как уронила его. Экран покрылся тонкой паутинкой трещин, но вызов на телефон Давида ещё держится.
Сбрасываю его, пряча мобильник в карман. Смотрю себе под ноги, ожидая хоть каких-то слов от мужчин. А после оборачиваюсь на Алана.
– Как ты себя чувствуешь? Больно? – морщусь, замечая разбитую губу. – Прости.
– Прости не канает, Анют. Дома поговорим, - мужчина вытирает кровь, а после кивает Давиду. – Есть место, где можно продержать Диму?
– Для этого гандона – найду. А ты… - строгий взгляд на меня, от которого я сжимаюсь. – То, что сразу мне набрала и всё озвучивала – молодец. Но наказание не смягчит. Сначала поговорим, а после разберемся. Ясно?
– Ясно.
Даже спорить не хочется, просто прижаться к кому-то из них и улыбнуться. Меня не послали сразу, бросив одну разбираться с бывшим парнем.
Это ведь уже что-то значит?
