Глава 1. Тая
Завтра мой клан отправляется в горы.
Через три дня у меня свадьба.
А я целуюсь с мужчиной, чьего имени даже не узнала.
Виной всему виски или приближающийся Новый год, до которого осталось полчаса. А может, то, что я не вернулась в отель в тот момент, когда этот мужчина решил «спасти» меня.
— Праздновать Новый год в одиночестве — фигово, куколка.
Куколка, то есть я, хмурится и думает, как бы не проклясть незнакомца. Он усаживается за мой столик мало того, что без спроса, так еще и неприлично близко.
Мужчина красив, и прекрасно знает об этом. Улыбается нагло, сверлит чёрными глазами. Тёмно-карие, кажется, но в полутьме они отдают сплошной чернотой.
— Меня всё устраивает. Можете спасать от одиночества кого-то другого.
— Не могу, уже решил спасать тебя.
Прекрасно, ещё один мужчина, решивший снять меня. Мол, если я настолько неудачница, что одна в Новый год в переполненном баре, то сгораю от желания с кем-то познакомиться.
Проблема была в том, что мне было с кем праздновать. Целый клан ведьм, от которых я сбежала под покровом ночи. А ещё жених, которого я никогда не видела. И, если совсем тронуться, у меня был чокнутый Альфа, который был моей Истинной парой.
— Кольцо видишь? Я не нуждаюсь в компании.
Демонстрирую незнакомцу обручальное кольцо с увесистым камнем. Безвкусное и огромное, совсем не подходящее моему клану. Но мой жених не колдун и не обычный человек.
Он — оборотень. Монстр, которого нас учили бояться и избегать. Верховная, глава моего клана, никогда не смягчала историй. Рассказывала о зверствах и ужасах, а теперь собиралась выдать меня за одного из них.
— Как вы можете отдавать меня чудовищу?
— Либо он, либо твой Альфа, выбирай сама. Дан хороший, он чтит все правила и традиции. Ты станешь его женой или окажешься в лапах настоящего чудовища. Ты же знаешь, что оборотни делают с Истинными.
Знала, видела своими глазами. Какой к нам привезли Соню, спасенную из лап оборотня. Она всё время плакала и выла в подушку, не выходя из комнаты. К ней пускали только Верховную и меня, чтобы относить еду и сбор трав. Соня не говорила, совсем. Смотрела с тоской в окно и вздрагивала от резких звуков.
Я не хочу замуж, но умирать тоже не хочу.
Лучше за того, кого выбрала Верховная. Она всегда оберегала меня, не даст в обиду и теперь.
— И всё же ты не со своим мужем, — незнакомец придвигается ближе, снижая голос до шепота. — Я не тащу тебя в постель, куколка.
— Я — Тая, а не куколка, лапочка или как-то ещё.
— Отлично, твоё имя я уже знаю. Дело за малым.
Пальцы щипает от желания проклясть мужчину. Или пульнуть в него тяжелым стаканом, в котором плескались остатки моего виски. Но на мне амулет, скрывающий запахи и магию. Побочное действие — я не могу колдовать.
Вместо этого я даю знак официантке повторить заказ и допиваю алкоголь. Он обжигает, а ещё отлично пьянит. Именно то, что нужно. Забыться и немного отпустить себя, хотя бы раз в жизни. Впервые так далеко сбежала от клана, осталась совсем одна, а насладиться не получается.
— Давай так, если я угадаю о тебе три факта, ты выпьешь со мной.
— Прекрасно, — вздыхаю, поняв, что просто так от него не избавиться.
— У тебя русые волосы, серые глаза. И мелкий шрам на шее. Вот тут, — мужчина прикасается к подбородку и ведёт ниже. У него холодные пальцы, от которых расходятся мурашки по телу. — Кажется, я угадал, куколка.
— Это не честно!
— Я не обещал играть честно.
Он наклоняется ниже, не убирая руки. Горячее дыхание касается кожи, а сердце заходится в стуке. Мужчина опасен, это чувствуется на клеточном уровне, инстинкты орут. Уверенный, наглый и привык получать желаемое. Это читается в каждом движении, лёгкой улыбке и прищуре тёмных глаз.
Его не смущает ни мой отказ, ни кольцо на пальце. Он смотрит прямо на меня, не отвлекаясь. Словно стараясь загипнотизировать, а я поддаюсь. Не отталкиваю, не кричу и не сбегаю.
Сижу на месте, чувствуя, как внутри всё скручивается. От опасности и предвкушения. В нашем клане почти нет мужчин, а те, кто остался — ни в какое сравнение не идут с этим. У него широкие плечи, остро выпирающий кадык и тёмные волосы. Которые кажутся очень мягкими, что хочется проверить догадку. И…
И меня заносит совсем не в ту сторону.
— Всего один бокал.
Но где один, там и второй. И ещё один, после которого все условности отходят на задний план. Мужчина рассказывает истории, а я делаю вид, что не замечаю, как его рука опускается на колено.
Я не позволю ему зайти дальше, но хоть раз мне хочется сделать глупость. Почувствовать себя обычной, без обязанностей перед кланом и незнакомым женихом.
— Мне пора в отель, — поднимаюсь со стула, и мужчина следует моему примеру. — Это не было приглашением.
— Я понял, просто провожу.
Мне кажется, что этот мужчина ничего не делает просто так. Но у меня нет сил и желания спорить. Скорее оказаться в номере, где мы остановились на эту ночь, и надеяться, что утро никогда не наступит.
— Тише, куколка, — он продолжает звать меня так, ловя посреди улица. Неустойчивые каблуки сапог разъезжаются на льду. — Понести на ручках?
— Обойдусь. Мой отель за углом, не нужно провожать дальше.
— Как скажешь.
Только мужчина не отпускает руки, и смотрит всё время в глаза. Не в вырез платья, хотя пальто я так и не застегнула. Не обводит взглядом тело, не оглядывает пустынную улицу. Лишь в глаза, не давая отвернуться.
А затем толкает в узкий проулок, прижимая своим телом. Холодная стена обжигает, но не так, как это делают пальцы мужчины. Он касается лица, ласкает шею, опуская ладонь ниже. Сжимает грудь, но смотрит только в глаза. Словно эмоции считывает, предугадывает все желания.
— Что ты делаешь? — голос садится от близости незнакомца.
— То, чего ты хочешь, куколка.
— Мне нужно идти.
Действительно нужно. Я кружу по тонкому льду, сама ставлю всё под угрозу, прижимаясь к другому мужчине. Зарываясь пальцами в его волосы. Действительно мягкие, так удобно держаться, когда меня сжимают в объятиях и прикусывают кожу на подбородке.
Кожу берут в плен тысячи мурашек, а сердце бешено стучит в груди. Выдает волнение, желание. Я никогда не вела себя так, но к этому мужчине тянет с запредельной силой.
И я позволяю скрутить все чувства в узел, кусая мои губы. Прижимать собой к кирпичной кладке дома, не давая вдохнуть кислород. У него низкий бархатный голос и одеколон с ароматом хвои.
