– Вот я лопух! Конечно, для моей девушки! Но у меня есть оправдание рассеянности – ты так затмила их своей сказочной красотой, что я забыл обо всём на свете.
– Я не знаю, как ты догадался, Андрюша, но хризантемы – мои самые любимые цветы....
– Открою тебе секрет: я обычно дарю только то, что нравится и мне тоже.
– Значит, к следующему свиданию мне ждать от тебя мужскую рубашку?
– Из всех произнесённых тобой слов мне больше всего понравилось про свидание!
Давид Аронович устроил всё по высшему разряду, я знала, что на него можно было рассчитывать. Столик, который нам накрыли, находился в самом укромном и защищённом месте, отгороженном от любопытных взоров плотной расписной ширмой. Страстные почитатели всяческих видов искусств, чета Гройсов оформляла свои заведения в различных стилях, и то место, где сейчас находились мы, было овеяно геометрической романтикой семидесятых: светильники с полосатыми абажурами на каждом столе, такой же расцветки обои, кресла и диваны с широко расставленными ножками, на стенах – чёрно-белые фотографии модниц в мини-юбках и брюках-клёш…
– Уютное место!
– Я знала, что тебе понравится!
Вкуса еды я не чувствовала совсем. Думаю, Давид Аронович простил бы мне это.
– Я и забыла, какой ты красивый.
– Сомнительный комплимент для мужчины. Ты почему не ешь?
– На тебя налюбоваться не могу.
– Вот дурёха! А я так проголодался, что оставлю удовольствие восхищаться моей девушкой на потом. В самолёте нас кормили чёрт знает чем.
– Ешь, я не буду тебе мешать.
– Наоборот, мне нравится, когда ты на меня так смотришь! Тыщу лет бы так сидел…
– Боюсь, хозяева нас так долго не выдержат.
– Ты хотела сказать, не прокормят?
– О, на этот счёт можешь не беспокоиться! Папаша Гройс выкрутится из любой ситуации!
– Саша, дорогая моя девочка!
К нам, лёгок на помине, спешил хозяин заведения под руку с Бертой. На лицах обоих сияли радостные улыбки. Ну что ж, представление начинается. Я внимательно следила за реакцией Берты на моего Андрея. Мне кажется, его внешность её поразила, это явно читалось на её подвижном лице.
– А вы, значит, друг нашей Шурочки? – Гройс испытующе окинул взглядом вскочившего гостя. – Очень рад!
– Здравствуйте, Андрей! – грудным голосом пропела Берта. – Саша мне все уши прожужжала о вас!
– Дочка!
– А что, пап, это же правда!
– Не скрою, мне приятно это слышать, – Андрей обнял меня за плечи.
Я почувствовала, что краснею.
– Да вы садитесь! Не возражаете, если мы к вам присоединимся?
– Конечно, Давид Аронович!
– Я надеюсь, вам понравилось у нас? – Гройс откинулся на спинку стула. – Интересно узнать мнение профессионала о нашем скромном заведении.
– У вас великолепный вкус, Давид Аронович! – Андрей обворожительно улыбнулся. – Если сравнить ваш интерьер с симфонией, то могу без преувеличения сказать, что в ней правит бал гармония и стройная слаженность инструментов. Мне нравится ваше внимание к деталям, ведь именно по ним судят о произведении в целом.
– Весьма польщён, – хозяин засиял. – Это, так сказать, семейная работа, и моя егоза приложила свою руку к нашему творчеству.
– Да ну, папуль, ерунда, что я сделала?
– Весь текстиль подбирала эта упрямая девушка! – Гройс с гордостью посмотрел на дочь. – А к некоторым вещам – вот к этой шикарной люстре, например, – даже сама рисовала эскизы.
– Правда? – Андрей заинтересовался. – Саша говорила, что вы работаете в швейной мастерской…
– Да я обычный дизайнер, Андрей, – зарделась Берта.
– Дизайнер-модельер! – уточнил её отец. – Лучший в городе!
– Вот как? А историческими костюмами вы никогда не занимались?
– У меня есть небольшая коллекция на эту тему…
– Это очень интересно! – глаза Андрея зажглись. Как ни готовилась я к этому, но сердце моё больно заныло. – Мне как раз нужен совет профессионала…
– Давид Аронович, – обратилась я к хозяину, – вы обещали меня с вашим шеф-поваром познакомить, помните? Насчёт рецепта соуса пикатто.
– Давид Аронович всё помнит! Ты прямо сейчас хочешь, девочка?
– Ну да! – безмятежно сказала я. – А Андрюша пока с Бертой поговорит. Ребята, вы же не против?
– Ты надолго, Саш? – встрепенулся Андрей.
– Да нет, только узнаю рецепт одного соуса и всё, сразу к вам!
– Хорошо, милая! – он поцеловал меня в щеку. – Смотри, не задерживайся!
– Ну конечно!
– Что ты затеяла, Шурочка? – Давид с подозрением посмотрел на меня, когда мы отошли от столика на приличное расстояние.
– Вы о чём, Давид Аронович? – искренне удивилась я.
– У меня пять баб в доме, уж поверь, в женских штучках я немного разбираюсь.
– Что вы, Давид Аронович! – громко рассмеялась я. – Какие такие штучки!
– Саша! Александра Ковалёва! – вдруг услышала я чей-то голос откуда-то сбоку.
– А?
– Душа моя! – ко мне стремительно, сметая всё на своём ходу, спешил худощавый бородатый человек.
– Казимир Тихонович? Вот это неожиданность! Здравствуйте!
– Это невероятно, я только что о вас вспоминал! – он с каким-то благоговением обнял меня. – Милая Саша! Как же я рад вас видеть! А я здесь с женой!
Я оглянулась. За его столиком сидели двое: круглолицая симпатичная женщина и среднего возраста мужчина приятной внешности. Они оба смотрели на меня. На женском лице ровным светом сияла добрая благожелательная улыбка, на мужском же было написано такое неподдельное изумление, что мне почему-то стало не по себе. Увидев мой взгляд, незнакомец поднялся и тоже направился к нам.
– Простите мою невежливость, – обратился он ко мне, – но мой друг произнёс ваше имя… Меня зовут Иннокентий Борисович Парамонов.
– Иннокентий Борисович! – ахнула я. – Вот это да!
– Вот мы и встретились, Александра!
– Я даже представить не могла…
– Вы знакомы, Кеша?
– Да, Казик, мы познакомились с Александрой по телефону…
– Ах да, я же сам дал номер! Юра умер, Сашенька, – подвижное лицо Казимира исказилось от печали, – а я об этом не знал… Простите…
– Ну что вы, Казимир Тихонович!
– Саша, всё было так, как вы и говорили! – Парамонов посмотрел мне прямо в глаза.
– Александра, душа моя, может быть, вы присядете за наш столик? И ваш друг…
