Книга Меркьюри и я. Богемская рапсодия, любовь и котики - Джим Хаттон

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61

О месте захоронения праха Фредди сейчас слагают легенды, но я почти уверен, что знаю, где оно. Месяца за два или три до смерти Фредди сидел в тени «Автобусной остановки № 27» со мной и Мэри сразу после того, как мы покормили рыб. Вдруг он обратился к нам: «Пообещайте, что похороните мой прах там, под плакучей вишней, чтобы я мог присматривать за всеми вами!»

Так что, должно быть, последнее пристанище Фредди обрел в Гарден Лодж, под плакучей вишней, где открывается самый лучший обзор на сад.

Прах оставался в похоронном бюро почти год. Сообщалось, что родители забрали урну к себе домой и поставили на каминную полку, но я не поверил в это ни на секунду. Я уверен, что Фредди покоится под сенью плакучей вишни, но, возможно, это не предают огласке, чтобы не подвергать Гарден Лодж нашествию фанатов.

Фиби решал все вопросы по подготовке кремации на кладбище Северного Лондона, он же выбрал там памятник для Фредди. Могильный участок считался элитным и стоил около 25 тысяч фунтов. Первоначально все были только за, но, когда дошло до оплаты, все сочли, что сумма слишком велика. И «бронирование» отменили. Злюсь ли я из-за этого? Да. Могу сказать лишь одно: если бы памятник установили, как мы все надеялись, поклонники имели бы возможность почтить память Фредди подобающим образом.

Сейчас жизнь моя налаживается, в ней все меньше черных полос. Чтобы память о Фредди и наших совместных годах не угасала, я часто слушаю его музыку. В моем личном хит-параде первые строчки занимают два его альбома — Mr. Bad Guy и Barcelona. Что касается репертуара Queen в целом, песня Фредди, которая всегда бередит мне душу, — These Are the Days of Our Lives из альбома Innuendo. Сразу после смерти Фредди она была спешно переиздана с «Богемской рапсодией» на второй стороне, можно сказать, это последняя песня Queen[82].

Последние несколько строк These Are the Days of Our Lives трогают самые глубокие струны моей души:

Дни нашей жизни, те лучшие дни,

Как же прекрасны были они,

Их не вернуть, их давно не вернуть,

Но я люблю тебя, люблю, как прежде.

Фредди был величайшей любовью моей жизни. Знаю, что никогда больше так не полюблю. И хотя он обожал манипулировать людьми, он никогда не пытался изменить меня. И я никогда не пытался изменить его. Я бы полюбил Фредди за его внутренний мир, кем бы он ни был и чем бы ни занимался.

Однажды я спросил его, почему из всех людей в мире он выбрал именно меня.

Он вытаращил свои большие карие глаза:

— Ты не спасовал передо мной — и этим покорил!

Если бы я мог начать все сначала, я бы кое-что изменил. Мы с Фредди никогда не обсуждали СПИД, ВИЧ и все, что связано с этой ужасной болезнью. Мой принцип — будь честен с тем, кто честен с тобой. Но мы вдвоем никогда не пытались разузнать, что происходило за дверьми наших спален до того, как мы встретились. Раньше это казалось бессмысленным. Но сегодня каждый должен знать, что болезнь передается половым путем. С Фредди я никогда не задумывался о презервативах. Это была ошибка.

Теперь-то я понимаю: еще тогда мне следовало предположить, что у Фредди гораздо больше шансов быть ВИЧ-инфицированным, чем у меня. У него до меня было много разных партнеров, и это нисколько не повлияло на наши отношения. Я никогда о таком не думал. Я встретил Фредди, мы были партнерами в течение последних семи лет его жизни. В моем представлении наша совместная жизнь началась с чистого листа. Люди могут сказать: «Дурак ты!», и я не вправе затыкать им рот. Я бы хотел все пережить заново — но используя презервативы.

Я все бы отдал, чтобы снова провести свою жизнь с Фредди. Тогда я бы пристальнее следил за его образом жизни и ходом болезни. Я предпочел не брать полной ответственности за лечение Фредди из лучших побуждений и, возможно, в чем-то был прав. Но если бы судьба дала нам второй шанс, я бы принимал в этом более активное участие.

И наконец, я не позволил бы другим людям вытирать об меня ноги. Все время, пока мы с Фредди находились в близких отношениях, мне приходилось терпеть некоторых людей, которые считали меня «просто садовником». Те же самые люди всегда представляли меня друзьям Фредди как его садовника. Сам Фредди никогда не поступал со мной так жестоко. Хотя мне очень импонирует скромность Джона Дикона, который всегда повторял: «Я всего лишь бас-гитарист».

Однажды в Мьюз Джо подошел ко мне и сказал:

— Джим, я хочу извиниться.

— За что?

— За то, что всегда видел в тебе просто садовника, — сказал он. — Мы никогда не воспринимали тебя как парня Фредди.

Это чистосердечное признание я воспринял как компенсацию за все те жестокие годы.

Я не очень религиозен, но рассчитываю однажды воссоединиться с Фредди, хотя понятия не имею, как именно. Как-то раз, беседуя с Джо, мы затронули тему смерти.

— Не беспокойся, — сказал он. — Если я умру раньше тебя, расскажу ему обо всем, что здесь происходит.

— Тебе не придется, — ответил я с улыбкой. — Он знает.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61