– Сколько у нас ещё времени? – спросила она с озорной улыбкой на припухших от поцелуев губах.
– Думаю, хватит для следующего забега. – Ответил он ей, прижимая к себе.
Кэт довольно рассмеялась, отвечая на его ласки, заставляя сердце биться с удвоенной скоростью. Он гладил её кожу, покрывая поцелуями каждый сантиметр, заставляя её постанывать, закусив губу. Припадал губами к возбуждённым соскам, слегка покусывая, и снова впивался в её губы, пытаясь выпить её до дна, слиться с ней в единое неразделимое целое с одним на двоих дыханием и сердцебиением.
Через час достаточно стемнело, чтобы продолжить путь. Выбравшись наружу, они продолжили своё путешествие, каждый раз замирая на месте при звуках, раздававшихся на грани слышимости перестрелок и глухих взрывов. Далёкие зарницы пожаров, видимые в темноте за десятки километров, говорили о том, что где-то там идёт настоящая мясорубка. Люди бьются с порождениями ГоТМа, отчаянно сопротивляясь натиску, стараясь отдать свою жизнь как можно дороже, стараясь просто выжить в кровавом месиве.
Вдоль дороги было пустынно. Не было никакой необходимости заглядывать в поселения, ведь кроме пепелищ и многочисленных падальщиков, пировавших мертвецами, там ничего не было. Ночные часы, старательно втаптываемые ногами путников в полотно дороги, проходили медленно. Алекс слегка адаптировался к ночному образу жизни, бодро вышагивая километр за километром. Кэт, глядя на него, старалась держать заданный темп. Она понимала, что их цель ещё далека, нужно постараться, чтобы достичь лаборатории. Но что их ждёт дальше? Этого они не знали, хотя предполагали многое. Но то, что ждало их впереди, было намного хуже всего, с чем им поневоле пришлось столкнуться. А сейчас они были счастливы, ибо незнание будущего дарит человеку радость от сиюминутных удач.
Длинные ночные переходы сменялись рассветами с поиском подходящего укрытия, когда они, уставшие от монотонного передвижения, валились с ног от усталости. Не всегда удавалось найти скрытое от посторонних глаз укрытие. Один раз пришлось уснуть на разлапистом дереве ближе к вершине которого образовалось своеобразное ложе из ветвей-щупалец, тянущихся кверху. Алекс обмотал ветки верёвкой наподобие заграждения, чтобы не свалиться во сне с высоты. Проснувшись, он ощутил такую ломоту в теле, что навсегда запретил себе думать когда-нибудь о подобной ночёвке. Кэт не жаловалась, но Алекс точно знал, что ей так же хреново, как и ему. Быстрый ужин, тревожный сон, пробуждение, завтрак и снова бесконечный путь по безлюдной дороге. На четвёртую ночь Алекс точно знал, что с рассветом они прибудут к границе девятого сектора. Единственный на весь континент сектор-музей мог похвастаться тем, что вмещал на своей территории маленькие копии всех существующих на континенте секторов. Учитывая тот факт, что безопасность накрылась громыхающим медным тазом, появляться в открытую в этом месте было сравни самоубийству. И ещё не известно, что было лучше: пустить себе пулю в лоб, чтобы достаться кровожадным ботам испустив дух или отчаянно переться вперёд, надеясь на глупую удачу. Вообще, вариантов самоубийства было хоть отбавляй: или тебя сожрут, разодрав на мелкие куски, или заживо изжарят на медленном костре и всё равно сожрут, или нашинкуют как капусту и тоже сожрут. Итог при любом выборе суицида был один – тебя сожрут, а потом высерут. Будь ты безмозглым ботом или человеком, ты всегда оставался куском мяса, который можно было употребить в пищу.
От такой перспективы хотелось выть волком, благо луну было хорошо видно по ночам. Но поворачивать назад было ещё большей самоубийственной затеей. Не для того они шли всё это время, чтобы изменить принятое решение. Тут и сбегать некуда было, появись такое желание. Ни одного безопасного места, кроме тайных складов, в ГоТМе не было! И такой склад был на территории музея. Можно было попробовать рискнуть. Бредовая идея, конечно, но там можно было раздобыть оружие, которого так не хватало, горячей еды, отдохнуть от постоянного чувства опасности, плюнув не всех из своей тайной ямы и, в конце концов, смыть с себя накопившуюся за время пути грязь.
Кэт, выслушав его мысли, только иронично улыбалась.
– И как ты предлагаешь нам добраться до бункера?
– Сначала дойти до музея, а там видно будет. – Ответил Алекс туманно, сам не зная, что они там смогут разглядеть.
К счастью, до границы сектора добрались задолго до наступления рассвета. Глядя на яркие отсветы в небесах, он подумал, что там, как и везде, царит разруха, пожарища и смерть. Но он ошибся. Вместо ожидаемого хаоса сектор-музей предстал перед ними во всём своём великолепии. Ярко освещённые электрическим светом дороги, весёлая музыка, реклама голографических проекторов, показывающих свои чудеса прибывшим. Казалось сектор жил своей прежней жизнью. Изучив местность через бинокль, Алекс понял, что его так насторожило при приближении к этому месту. Здесь не было ни одной живой души. Даже вездесущие боты не сновали туда-сюда в поисках жертв.
– Какой-то сектор-призрак. – Поделился он своими подозрениями. – Вроде всё работает, как должно, только для кого всё это? Для нас?
– Как же! – Кэт была сама ирония. – Держи карман шире! На кой хрен, ботам оставлять целым сектор? Кому из них нужно вот это всё? – она показала в сторону музея.
– А я-то откуда знаю? – ответил он удивлённо. – Мне и самому интересно.
Кэт надоело стоять на месте, последние полчаса они занимались только тем, что рассматривали пустынные улицы. Она решительно взяла Алекса за руку и потянула в направлении музея.
– Всё равно мы ничего не узнаем, если будем и дальше пялиться на это место. – Объяснила она своё поведение. – Где там вход в лабораторию?
Алекс открыл карту, увеличив изображение. На границе музея и лаборатории был отмечен подземный переход, ведущий из одного мини-сектора за периметр лабораторного ограждения. Сам лабораторный сектор представлял из себя огороженную высоким железобетонным забором территорию с четырьмя воротами на каждую сторону света, на которой находились многочисленные строения различных размеров и открытых огороженных площадок на манер секторного ограждения. На карте Лаврентия каждое здание было отмечено цифровым кодом без каких-либо расшифровок. Широкие дороги, ведущие от ворот к центру сектора, были огорожены с двух сторон тем же подобием непреступного заграждения и разделяли весь сектор на четыре равные квадратные части. А в центре всего этого неприступного бастиона находилось, здоровенное по площади, приземистое здание в два этажа с пометкой «ЦУ». Стало быть, это было центральное управление, как Алекс его расшифровал для себя.
– Кажется, нам сюда! – он ткнул пальцем в центральный блок.
– Почему ты так уверен? – спросила с сомнением Кэт.
– Задницей чувствую. – Ответил он. – Если вся окружающая хрень обозначена цифрами, то в них нет ничего нам полезного, а вот это, – он снова показал на квадрат здания, имеет буквенный код. Значит нам сюда. Но до этого нам бы не помешало попасть вот сюда.
Алекс сдвинул карту, показывая отметку скрытого подземного помещения в секторе-музее, от которого начинался переход в лабораторный сектор. Нужно было обогнуть сектор по дороге, потратив ещё несколько дней, чтобы осуществить задуманное. Но Алексу не хотелось тащиться на своих двоих ещё триста километров. В конце концов им не могло везти до бесконечности и в один прекрасный момент они наткнутся на ботов. А в этом месте их должно быть много. Свет всегда приманивает любопытных.
